Темный день. (Дилогия)

Рут Алла Сербжинская

Меняла многозначительно посмотрел сначала на одного купца, потом — на другого.

— Ясно? Это я вам по секрету говорю, по доброте душевной.

Он бросил выразительный взгляд на Берриалбу.

— Вижу, убытки терпит человек, надо помочь. А то ведь всякое может случиться… разбойники на дорогах, грабители. А узнал свое будущее — и на душе спокойно. Лучше ко всему быть готовым заранее.

Берриалба заколебался.

— Призрак, говоришь?

— Ага. Единственный на всю Лутаку, — вполголоса продолжал кобольд, стреляя глазами по сторонам. — Говорит чистую правду, поскольку,

сами понимаете, он — дух и известно ему все. Берут за это, конечно, не медный лемпир, — небрежно прибавил он. — Но оно того стоит.

— Вранье, — неуверенно сказал Делпа. — Быть такого не может, чтоб призрак задержался здесь, среди живых. Никогда о таком не слышал.

Кобольд пожал плечами с видом полнейшего равнодушия.

— Можешь не верить, дело твое. Только я слышал, будто он попал к хозяину вместе с вещами какого-то чародея. Чародей, неожиданно для себя взял да и помер, а имущество его выставили на продажу. Само собой, явились покупатели, вмиг все размели, только на старый бочонок никто и внимания не обратил. А хозяин одной лавчонки возьми да и купи его — под дождевую воду. Принес домой — глядь! Бочонок-то заколдованный, с сюрпризом! Там призрак и жил.

— Зачем чародею держать призрак в бочке? — недоверчиво спросил Делпа.

— Этого уж я не знаю, — рассудительно ответил кобольд. — Известно только, что дух и по сей день обитает здесь, в мире живых.

— А что ж его не расколдуют да не отправят куда положено?

— Зачем? Ему и тут хорошо. У него необычайный талант предсказателя, всю подноготную расскажет.

Кобольд завязал последний мешок.

— Кстати, насчет «стоит». Если хотите наведаться к единственному в Лутаке призраку-предсказателю, могу сказать, где его найти. Но за отдельную небольшую плату. Согласно традиции.

Берриалба сокрушенно вздохнул.

— Если бы ты знал, какие убытки я понес совсем недавно, у тебя язык не повернулся бы говорить такое!

Делпа подергал себя за бороду.

— Призрак? Пожалуй, я тоже наведаюсь, — он повернулся к приятелю. — Вот что, Берриалба. Ты, раз уж решил, иди к предсказателю сегодня, расскажешь потом, что и как. А завтра и я схожу.

Берриалба заколебался.

— А правду он говорит, призрак-то? Без обмана?

Меняла презрительно хмыкнул.

— А где его найти?

— Дай припомнить, — кобольд задумался, потом почесал задней лапой за ухом. — Проклятые блохи, надо будет купить заклинание от них… да, призрак… что-то у меня с памятью… кажется, она меня покинула. Вот беда-то!

— С памятью? — негодующе воскликнул Берриалба, воздев руки к ясному небу Лутаки. — Память кобольдов вошла в поговорки, так что не морочь мне голову! Скажи лучше, что хочешь нажиться на бедном купце!

Он выжидающе посмотрел на кобольда, тот ответил ему твердым взглядом. Берриалба тяжело вздохнул, пошарил в кошеле и бросил меняле монетку. Кобольд подхватил ее на лету и спрятал.

— Память вернулась, — бодро объявил он. — Слушай внимательно, — меняла снова понизил голос. — Пойдешь по улице Гончаров, потом свернешь на улицу Трех колодцев… там на маленькой площади будет лавка сапожника Ягира. Ты его сразу узнаешь — это старый почтенный гоблин… за лавкой свернешь

направо и в переулке живо отыщешь дом с синими ставнями. Там еще вывеска есть «Подержанные магические товары за полцены».

— Прямо сейчас и пойду, решительно молвил Берриалба. — Посоветуюсь с призраком, спрошу, как пойдут дела. Прощай, Делпа! Увидимся вечером.

…Часы на городской площади, возле Морского квартала, звучно пробили три раза. Кобольд проводил взглядом купцов и заторопился: быстро убрал столик, сдал мешки с деньгами старшему меняле, попрощался с лепреконами, кивнул нетопырю номер пять, который обсуждал что-то с ехидной, сидевшей в пестрой будке, и степенно двинулся вдоль улицы. Но стоило ему завернуть за угол, как неторопливость с него как ветром сдуло. Кобольд оглянулся по сторонам, упал на все четыре лапы и помчался, что было духу, только красные лохмотья развевались на ветру языками пламени. Стрелой пронесся он по улице Гончаров, миновал круглые, выложенные камнями колодцы, возле которых все время толпились водоносы, едва не перевернул лоток с башмаками у сапожника-гоблина, шмыгнул в переулок и на полной скорости влетел а калитку небольшого дома с синими ставнями. В два прыжка Тохта преодолел ступеньки и ворвался в дом.

— Боевая тревога! — рявкнул кобольд.

Ему очень хотелось, чтоб прозвучало именно так: свирепое и грозное рявканье, рык горного льва, могучего и неустрашимого. А получилось как всегда: ни дать, ни взять собачье тявканье.

В лавке «Подержанные магические товары за полцены» не было ни души. Хозяин, осанистый пожилой мужчина благообразной наружности, смахнул пыль схрустальных шаров, разложил на прилавке волшебные жезлы, очень похожие на настоящие, поправил запечатанные стеклянные сосудыс драконьей, якобы, кровью, и с неудовольствиемпокосился на огромное зеркало в золоченой деревянной раме, что стояло прислоненным к стене. Оно было приобретено у заезжих торговцев-троллей почти полгода тому назад, но покупателей на него все еще не находилось.

— Если тебя не купят в самом ближайшем будущем, отвезу обратно троллям, — пообещал хозяин.

— Стараюсь, как могу, — сварливым голосом откликнулось зеркало.

— Плохо стараешься.

— Вытащи меня из угла и поставь возле окна. Хочется посмотреть на улицу. Ну же, Дадалион, вытащи меня из угла! Я хочу отражать улицу, хорошеньких молочниц, пухленьких служанок, а не покупателей лавки!

Дадалион остановился напротив зеркала.

— Кстати, насчет покупателей, — строго промолвил он. — Или ты прекратишь отпугивать их, показывая всякие непотребности, или я поверну тебя к стене. А, может быть, велю Дарину унести тебя в кладовую. Там ты уж точно ничего не увидишь.

— Да шучу я, шучу, — поспешно забубнило зеркало. — Шуток не понимаешь, что ли?

— Какие шутки, бестолковое ты стекло? Вспомни хотя бы вчерашний день. В лавку заглянул почтенный гном, что приехал в Лутаку на Летнюю Ярмарку… хотел купить разные магические безделицы. Возможно, он и тебя купил бы, видел, как он присматривался? Ходил вокруг, рассматривал раму, ковырял позолоту?

— Все гномы — скупердяи, — отрезало зеркало. — Он не дал бы за меня хорошую цену.