Темный Исток. Гончие Дзара
Шрифт:
– Людским? – прищурился я.
– В широком смысле, конечно же, – быстро закивал он, отчего у меня начало создаваться стойкое впечатление, что он надо мной издевается. Робкий и тихий Изма! Похоже, еще большой вопрос, кого и насколько изменил Шуот.
В итоге я сказал:
– О! Ну, что ж, будучи Истоком, могу тебя заверить, что любые слабости, свойственные живым существам, свойственны и мне тоже. Боязнь чего бы то ни было не исключение.
Ответная улыбка и нараспев произнесенная фраза «какой же нежный монстр» только подтвердили мою догадку.
– Изма, не доставай его, – приказал Аргус.
Изма не осмелился не подчиниться.
– Все нормально. Он не достает. Даже весело, пожалуй. Отвлекает от мыслей о том, что мы сейчас делаем.
Ничего, кроме молчания, мои слова не вызвали.
Дрожь палубы упала практически до нуля, двигатели гудели ровно, что утешало, а из иллюминатора во всей красе виднелся корвет Красноволосой, набиравший ход прямиком в центр звезды. Наша лодчонка не отставала от него до тех пор, пока близость солнца не оказалась опасной. Тогда Аргус сбавил ход и скрыл обзорное окно за поляризационным фильтром.
Никогда не думал, что медленно сгоравший в восходящих потоках плазмы корабль будет так сильно бередить мне душу. Настолько завораживающего и вместе с тем печального зрелища я в своей жизни не встречал, и это без всякой иронии. «Плакальщица» таяла, как свечка, отдавая себя слой за слоем прямо в ненасытные пасти огненных волн, накатывавших на нее одна за другой. Благо длилось все недолго. В один из моментов очередной газовый взрыв, казалось, просто смахнул ее с горизонта и все. Свидетельство наших кровавых деяний безвозвратно кануло в лету. Гигант пожрал мошку и даже не заметил этого.
Хотелось что-нибудь сказать, но слов не нашлось. В голове стоял кавардак и мысли путались, словно времена, когда я отчаянно не понимал сам себя, никуда не ушли.
«Почему так переживаю из-за того, что сделал серый страж, но вот собственноручно совершенные убийства меня не трогают?»
Почти в то же мгновение рука снова начала испускать зловещий черный миазм.
– Риши, пристегнись, – попросил Аргус. – Мы прыгаем в гипер.
Быстро спрятав ладонь в широком рукаве, я мельком глянул в сторону Измы, по счастью занятого собственной безопасностью, и сделал, как было велено. Ощущение некоторой необоснованности всего произошедшего меня при этом не покидало. Будто в нем самом пряталась подсказка, которую еще только предстояло найти. Словно существовала некая связь с событиями, имевшими место на борту «Плакальщицы» и теми, что мы преодолели на Шуоте.
Я понятия не имел, был ли в этом хоть какой-то смысл, но не привык отмахиваться от настойчиво зудящей в ухо интуиции. Я всю свою жизнь на нее полагался. На нее и брата. А с тех пор, как последнего не стало, выбор сократился до единицы. И потому спросил у Измы:
– Как вышло, что мы попали в лапы пиратов?
Едва услышав вопрос, старик вздрогнул и тут же тихонечко выдохнул в сторону:
– Во имя юхани, опять… Хозяин, он не унимается.
– И что ты мне предлагаешь? – поинтересовался у него Аргус. Яхта плыла по одному из заданных гиперпространственных течений, но страж и не думал выбираться из-за штурвала. Его взгляд сосредоточился на искаженной световой ряби за иллюминатором и может быть потому голос звучал отстраненней обычного. – Спеть ему колыбельную?
– Или рассказать, как все было, – предложил я. – Тоже вариант.
– И мы рассказали! – Изма вспылил, что, в общем, было ожидаемо. Откуда у него на это мужества набралось, я не знаю, но выглядело довольно эффектно.
Впрочем, сам я ему подыгрывать не стал, невозмутимо продолжив:
– Нет. Вы лишь дали несколько общих ответов. А мне нужны подробности.
Мект уселся обратно и раздраженно зафыркал. Я же ждал реакции его хозяина, которая вышла малость неожиданной. Аргус засмеялся. Негромко и сухо. Но этот смех пробрал меня до самых внутренностей.
– Изма, ты забываешь, что наш друг – истинный сыщик, и потому уделяет особо пристальное внимание деталям.
– Почему-то мне чудится насмешка, – заметил я слегка напряженным тоном, переведя взгляд на косматый затылок. С каких это пор мы тут все стали друзьями?
– Отнюдь, – возразил Аргус. – Я как никто ценю эту твою… особенность. Со временем, надеюсь, ты поймешь, почему.
– Зачем же ждать? Ты можешь рассказать мне сейчас. Я внимаю.
Но Аргуса было не пронять. В него будто вселился дух Тассии Руэ. Менторский тон и речь, полная бессмысленной недосказанности, – черты, бесившие меня еще в шаманке.
– Есть вещи, время раскрытия которых почти так же важно, как и их суть.
На всякий случай я предупредил:
– Ди, если вы вдвоем затеяли какую-то игру, то знай, что никому от этой затеи пользы не будет.
На этот раз он удостоил меня долгим взглядом, в котором неявно читалось недоумение:
– Я никогда не играл с тобой, Риши. Я никогда не лгал тебе. И ты сам это знаешь.
Что ж, с этим было трудно поспорить.
С тех пор, как отдал меня в руки Метары на Тиссане, Аргус то и дело, будто тем самым стараясь загладить вину, открывал мне детали моего же происхождения. От него я узнал о прошлой жизни старшего брата, в итоге оказавшегося донором ДНК-материала, о его службе Серым Стражам и самой Метаре. Он подбрасывал подсказки, тайно подводил к деталям, которые я бы ни за что не отыскал в одиночку. Манипулировал мной. Разумеется. Но кто из моих так называемых друзей этого не делал? Зато в отличие от них, и с самого начала Аргус видел во мне нечто большее, чем орудие массового поражения. Он видел в синтете человека. И если уж он после всего этого не заслуживает доверия, то кто тогда?
В итоге я не нашел, что ответить. Лишь отвел взгляд, чувствуя себя до ужаса неловко.
– Одного вашего спасения с Шуота более чем достаточно, чтобы благодарить нас, мастер Риши, – надменно прошелестел Изма, сцепив ладони на животе.
– Может и так, – уклончиво проговорил я, теребя воротник рубахи. – Только я не уверен, что все это было сделано из чистого альтруизма.
– Альтруизма? – Мект хохотнул. – Да кто вообще сейчас делает что-либо за просто так?
Вопрос справедливый, и у меня не было на него прямого ответа, пока Аргус вдруг не припечатал:
– Я.
– Х-хозяин? – Изма смутился. Всю его чванливость, точно солнечным ветром сдуло – не осталось даже намека. Вытаращив холодные рептильи глазки, старый мект уставился на своего повелителя так, будто тот только что бросил ему в лицо вольную.
– Я сделал это потому, что ты нуждался в помощи, – сказал Аргус, глядя лишь на меня.
Мою растерянность можно было сравнить разве что с растерянностью Измы, услышавшего те же слова и едва не подавившегося воздухом.
Кое-как взяв себя в руки, я севшим голосом спросил: