Темный Лев
Шрифт:
– Дальше я сам, - торможу всех позади себя. Темный напрягся внутри меня, уединения требует. – Найдите мне Романову, а ты Каролина, остальных проверь…
Толкаю дверь кабинета с табличкой «ординаторская» и почему-то с дрожью в груди вхожу в просторное помещение.
На глаза попадаются три отдельно стоящих стола, но почему-то лишь к одному меня тянет, словно магнитом… К тому, что в самом углу.
Интересно. Опираясь на психологию, обычно такие места выбирают скрытные люди, не склонные к общению и всеобщему вниманию.
Инстинктивно,
– Что думаешь? – тут же обращаюсь к Темному. Это же он потребовал сюда зайти.
– Не знаю, но признаюсь… мне хорошо здесь… Этот запах, ты слышишь?
– взволнованно раздает лев.
– Слышу…
Притворяться смысла нет, как и отрицать неопровержимое. Этот нежнейший аромат будоражит как мое сознание так и физическое состояние, что приводит в полнейшее недоумение.
– Обыщи ее стол, сумочку, телефон… Узнай кто она. – Требует лев.
Концентрирую свое звериное внимание, детально обвожу им окружающие меня предметы. На столе хаотично раскиданы мед карты, какие-то назначения, анализы, выписки… Но почерков гора, не могу понять который принадлежит обладательнице сладковатого цитрусового аромата.
– Ежедневник на тумбе…– подсказывает лев. Мы уже в четыре глаза тут все сканируем.
Беру в руки обтянутый кожей блокнот и с ходу понимаю, что он принадлежит ей, пахнет так-же.
С наслаждением вдыхаю глубоко в легкие манящую нежность и в это же мгновение, в груди что-то предательски надламывается бесконтрольно.
– Думаешь о том же, о чем и я? – Темный взволнованно толкается, словно подросток неусидчивый, пару свою во всю визуализирует.
– Ничего я не думаю, не мешай…– одёргиваю его намеренно, хотя конечно думаю об этом, не без этого.
Мне нужны факты. Нужно имя. Хоть что-то…
Раскрываю ежедневник, а там…
Моя душа страдает в тишине,
В ней буря чувств горит от скуки,
Она не знает, как мне жить во мгле,
Как правильно избавиться от муки.
Она ответы ищет на вопросы,
Терзающие сердце день за днём,
И не находит выхода из ночи,
Все ходит, бродит в темноте кругом.
Кричим мы обе, но безмолвно,
Мечтаем, жаждем об одном,
Чтоб кто-нибудь из этой ночи,
Унес нас по ветру с дождем.
Дочитываю это странное стихотворение, и в ту же секунду мурашками обливаюсь, словно обильным потом. Я, бл... Мурашками!
– Что за крик души? –
Он у нее почти каллиграфический, причем с мелкими буквами, который указывает на скромность и сдержанность. Точность и четкость написания – определяет ее организованность и дисциплинированность. Слабое давление указывает на уязвимость и чувствительность.
Моя полная противоположность.
Словно завороженный вожу пальцами по грустным строкам, пытаясь понять их истинный смысл.
Кто же ты?
Вместе с этим вопросом тянусь к сумочке на той-же тумбочке. Вынимаю черный кошелёчек и недолго думая раскрываю его. Первое что попадается на глаза – это права, на Романову Ринату Андреевну.
Рината
– Рината Андреевна! – мое плечо так яро кто-то толкает… я не сразу соображаю что происходит вообще. – Вас ищут все! – врезается в сознание голос медсестры.
– Что? – раскрываю глаза и словно добрый молодец, подскакиваю на ноги. – Что такое? – спрашиваю больше саму себя, нежели девушку перед собой.
Чувствую себя вполне нормально, нет усталости, слабости, головокружения. По физическим показателям я вполне здорова. Не успеваю удивиться, как вдруг тревожное воспоминание, словно вспышкой, выдает пугающую информацию. Мне кто-то помог…
Застываю на месте, переводя взгляд на медсестру.
– Кто сюда входил? – взволнованно спрашиваю, расширяя от страха зрачки.
– Я не в курсе! – отвечает растерянно.
– Нас только сейчас запустили на этаж, тут же какие-то работы проводились…
– Какие? Кто здесь был? – чуть ли не задыхаясь выталкиваю из себя вопросы.
– Нам не говорили, но вас все ищут… Глав врач всех на уши поставил.
Отчаянно борюсь с внутренним волнением. Видимо, Георгий Степанович хочет выговор сделать, что футболист умер.
Черт!
Делать нечего. Я ведь не бесчувственная тварь. Чувствую за собой ответственность. Поэтому и иду к начальству начиная придумывать достоверное объяснение. Хотя по логике, что тут вообще можно придумать? Все настолько неестественно что даже диагноз никакой не припишешь.
– Георгий Степанович, вызывали? – раскрываю кабинет глав врача.
– Боже, ты где пропала, мы хотели уже полицию вызывать?
– возмущено наезжает, поднимаясь с кресла.
– Мне плохо стало, от того, что я увидела футболиста мертвым и сознание потеряла в процедурной, только сейчас очнулась.
Глупо конечно звучит, но это правда, в которой мне не стыдно признаться.
– Сядь! – вдруг командует строго. – В нашей больнице, спецгруппа из департамента здравоохранения. Расследование устроили, хотят с тобой поговорить о случившемся.