Темный луч. Часть 1
Шрифт:
Я развернулся и пошел в противоположную сторону.
— Я всего лишь посыльный! Не нужно откусывать мне голову.
Я покачал головой и надел капюшон.
Чего этот Ночной Злодей хочет от меня на этот раз?
Я все еще чувствовал страх. Это было единственное, что заставляло меня бороться. Мой страх был хорошим знаком.
Какими бы злыми ни были некоторые из его замыслов, Фил действительно помогал тьме. Он кормил ее и долгое время оставался в стороне. Так что, конечно, я был заинтригован.
Но
Что тогда?
Я не мог позвонить Филу, какие бы планы у него ни были.
Я очутился в Колизее. Я ненавидел это гребаное место. Что я здесь делаю?
Я все еще мог слышать скандирование толпы, выкрикивавшей имя Люциана в тот день. Вспышки камер. Еще песнопения и разъяренный дракон.
Я все еще чувствовал запах страха, его адреналина, смешанного с возбуждением. Он действительно думал, что заполучит меня с первой попытки.
Он был во многих отношениях идеальной парой для меня; мы оба никогда бы не сдались. Но я хотел, чтобы он это сделал; однажды он не выйдет из Колизея живым.
Они не стали бы преследовать меня в судебном порядке. Все знали, что то, что происходило на ринге, умирало на ринге. Если Драконианец хотел быть глупым и заявить права на дракона, который ему не принадлежал, то идиот должен быть готов умереть.
И все же, это был Люциан.
Хотя временами он оказывал на меня такое странное воздействие, он все еще был моим самым лучшим другом во многих отношениях. Но мне нужно было, чтобы он отступил, не только для моего собственного блага, но и для его тоже.
Он никогда не будет готов.
— 6~
— Просыпайся, просыпайся. — Голос произнес мое имя. Я не мог узнать голос, но он был знакомым. Чертовски странно.
Я открыл глаза и обнаружил, что на меня смотрит рыжеволосая девушка. Ее волосы доходили до плеч. По какой-то причине она напомнила мне короля Альберта. Я нахмурился.
— Что случилось?
Эй? Это даже не похоже на меня. Слишком жизнерадостно.
— Тебе нужно одеться. Иначе мы опоздаем.
Опоздаем куда? Кто ты, черт возьми, такая?
— Нам обязательно идти? — спросил я вместо этого.
— Блейк, да. Мои мать и отец будут там.
Твоя мать?
— Отлично. Дай мне минутку.
Я встал против своей воли и пошел в ванную. Я увидел себя в зеркале. Я улыбался и начал насвистывать. Я дотронулся до своего торса, но Блейк в зеркале не подражал мне.
Это было чертовски странно.
Был ли я под кайфом? Звонил ли я Филу? Что, черт возьми, происходило?
Руки девушки обвились вокруг меня сзади. Я знал одно: она мне нравилась. Она чувствовалась знакомой, как дома. Она была там, где я должен был быть.
Моя рука скользнула по
— Давай просто останемся. — Я обернулся. Мои руки обхватили ее тонкую талию. Она была в некотором роде красива. Веснушки усыпали ее лицо под яркими зелеными глазами. — В моей постели очень одиноко.
— В твоей постели всегда одиноко, мистер Лиф, — поддразнила она. — Если моя мать поймает нас, она сдерет с тебя всю чешую и использует ее в своих зельях. Не искушай ее. Одевайся.
Она поцеловала меня. Это было приятно.
Потом я проснулся.
Я был в своей комнате в общежитии. Было все еще темно. Я поднял голову и увидел пустую кровать Люциана.
Что, черт возьми, это было?
Это не могло быть из-за моей способности предвидеть события с помощью сил Лунного Удара. Ни за что. Моего всадника не существовало. Королева была мертва. Если только… нет.
Я никогда бы не подумал, что моей всадницей могла быть она. Я всегда предполагал, что это был мужчина. Принц Пейи, а я — его могущественный Рубикон. Это всегда был он. Но сон…
Он казался таким реальным.
Это был всего лишь сон, Блейк. Зверь внутри меня тихо заговорил. У тебя нет всадника, некому тебя приручить. Тьма — наш единственный друг.
***
— Итак, ты собираешься пойти с нами? — Табита плюхнулась на подушку рядом со мной.
На обед кафетерий был почти полон. Джордж уставился на меня, а Брайан приподнял левую бровь. Очевидно, он хотел что-то сказать. Я быстро покачал головой.
— Милая. — Я улыбнулся. — Теперь, зачем мне возвращаться домой с тобой?
Парни усмехнулись. Табита покачала головой и ушла.
Никто не знал, что мы этим занимались, и я также не хотел, чтобы они знали. Я культивировал мистику Рубикона как одинокого существа, кого-то, за кого не стал бы говорить простой Снежный дракон.
Я смотрел, как она уходит. Часть меня чувствовала себя плохо, когда Брайан и Джордж дали друг другу пять, понося Табиту.
Я чувствовал себя глупо.
Это означало, что я должен был вернуться домой. Мама была там. Она всегда была рядом, всегда хотела узнать о моей темной стороне. Что, если я расскажу ей о парне, которого я убил, о них обоих? Она никогда не поймет.
Прозвенел звонок, и я ушел на урок латыни. На самом деле мне не нужен был этот дурацкий язык; он был естественным для меня как для дракона. Но я должен был идти; мне отчаянно нужно было заверить Табиту, что это была шутка.
Пойти с ней домой было единственным способом не разбить сердце моей матери. Мама не обрадуется, что я снова не вернусь домой, но так было лучше.
Табита сидела через несколько рядов передо мной. Она была взбешена, это все, что я мог сказать. Я бы, наверное, тоже разозлился, если бы она только что так обошлась со мной.