Темный Луч. Часть 2
Шрифт:
Я снова взревел. Ни у кого из них не было бы ни единого шанса против Альфы. Я покажу им ад.
Заиграла песня, выбранная этим человеком. Добрый Блейк дразнил меня этим более чем достаточно раз. На мне это не сработает.
Хорошенькая малышка вышла на арену. Я усмехнулся. Я сделаю ее своей рабыней, своей игрушкой.
Эта хорошенькая штучка долго со мной не протянет.
Я прикусил нижнюю губу, окидывая взглядом ее напряженное тело.
Толпа зааплодировала, когда она подняла
Я резко втянул воздух, когда сила внезапно вернулась ко мне. Ни секунды не колеблясь, я подпрыгнул в воздух и перекинулся. Я ударился о стену, но она была прочной, и одним ударом ее не сломать.
Незнакомое чувство внезапно охватило меня, и я услышал вибрацию «тысячи рыцарей».
Невозможно! Это было против драконьего закона.
Нет, это еще не конец.
Порыв за порывом мой огонь покидал меня, когда я отдавал все, что мог. Она метнулась к ближайшему камню и спряталась за ним, а я раздул свой огонь яростнее, чем когда-либо прежде.
Огненный шар вылетел из ее руки.
Я передразнил ее своим смехом. Ее пламя было похоже на веточку, отскакивающую от моей чешуи.
Но это незнакомое чувство все еще было там, раздражая меня. Я выпустил еще больше огня.
Внезапно открылись еще одни ворота, и оттуда вылетело жалкое подобие дракона.
Сейчас они ничем не могли ей помочь.
Я направил свой огонь в его сторону.
Я убью их всех.
Крошечный дракончик парил прямо у меня над головой. Я рявкнул на него. Я бы съел его на закуску.
Но коварный дракон вырвался из моих челюстей.
Я зарычал, выпуская свою молнию на волю. Она срикошетила от скалы, разлетевшись камнями и обломками.
Внезапно все стало ясно. На этом ринге было больше одного крошечного раба.
Я мотнул головой в сторону ворот. Это был путь к отступлению. Я направился к нему, но этот крошечный дракончик закричал, как птица, привлекая мое внимание и умоляя следовать за ним.
Раб выбежал с ринга, но у меня было ощущение, что здесь все еще был кто-то еще.
Я выпустил еще один огненный шар, и он испепелил скалу.
Мои глаза поймали птицу, нырнувшую в ворота, и я увидел, как они закрылись.
Аплодисменты прекратились. На арене стало тихо и безмолвно.
Это незнакомое чувство все еще преследовало меня. Это было непреодолимо, сильнее меня.
Я взревел.
Другой раб вскрикнул. Но что-то было не так. Ее сердцебиение было ровным, а не учащенным, как у предыдущей рабыни.
Почему она притворялась, что плачет? Она что, издевалась надо мной?
Я послал в ее сторону еще один огненный шар, и на этот раз он попал в нее.
Она
Ничто не могло ускользнуть от моего огня. Скоро с этим познакомятся все.
Из моего пламени вырвался крик. Какая-то сила отбросила меня назад, и мой огонь обжег чешую, ударив в лицо.
Удушье и страх пытались проникнуть в меня, но это не удавалось.
Я был страхом.
Вторая рабыня восстала из моего пламени, ее одежда была опалена.
Как это было возможно? Мое пламя должно было убить ее.
— Он меня не понимает, — закричала она.
Нет, я сломал ее. Она была драконом. Она не могла заявить на меня права.
— Нет, ты дракон. Это не считается, — крикнул я, и она уставилась на меня, на ее лице не было страха.
— Я не дракон. Оказывается, это была всего лишь посылка, в которой я покинула Пейю семнадцать лет назад.
— Когда ты научилась говорить на латыни? — Она даже не могла говорить на древнем языке, когда была в своей драконьей форме.
— Я говорю на латыни? — спросила она.
Что это было? Она была драконом.
— Я не понимаю!
— Не прикидывайся дурачком, Блейк. Ты точно знал, кто я такая, когда я впервые ступила в Пейю, — крикнула она.
Прежний Блейк, который пал, отодвинулся в моем сознании на задний план, но я не уступлю ему ни на дюйм. Это было мое время.
— Я спросила тебя той ночью, есть ли у тебя Драконианец, и ты сказал мне, что такой надежды не существует. Брайан умер! Что говорит мне о том, что ты точно знал, кто такой Пол, и что он солгал, назвавшись моим драконом. Люциан умер! — закричала она, и это отдалось вибрацией во всех моих костях.
Кем она была?
Достойной, заговорил старый Блейк.
Ты должен был уйти. Я убил тебя!
Ты сказал, что любовь убьет меня. Ты был прав. Но это вдохнуло в меня новую жизнь. Я вернулся. Каждое слово насмехалось надо мной.
Нет!
Розовое пламя поглотило всю ее руку.
— Мне пришлось убить Кару ради тебя.
Нет!
Мне хотелось рассмеяться. Но я не был готов отвести взгляд.
От нее пахло опасностью.
— Она была единственной, кто по-настоящему знал меня, — кричала она.
О, я бы немного повеселился с ней.
— Ты не заслуживаешь, чтобы на тебя претендовали!
Она бросила свой огонь на пол.
Она собиралась уйти. Это должно было закончиться прямо здесь.
Она почти дошла до ворот, когда заговорила.
— Нет, папа, она выдала меня, чтобы защитить себя, вы оба это сделали.
— Трусиха! — взревел я. Никто не уходил от меня и не оставался в живых.
Я ударил ее молнией, потому что это было единственное, с чем она не могла справиться.