Темный мир. Забытые боги
Шрифт:
– В чем дело?
– нахмурился Лан, требовательно уставившись на ближайшего стража.
– По какому праву вы нас задерживаете?
– Не велено, - глухо уронил тот.
Белка громко присвистнула.
– Ого! Лан, да ты молодец! Я думал, вообще ответа не дождусь, а оно, оказывается, все-таки разговаривает!
Страж чуть сузил пронзительно синие глаза, которых у эльфов Лиары отродясь не водилось и в которых сейчас полыхнула нешуточная угроза, но, как ни странно, промолчал. И даже не сделал попытки отрезать наглецу длинный язык. Видимо, посчитал ниже своего достоинства отвечать какому-то лаонэ. Или же был заранее предупрежден, что таковой находится поблизости. Вот только почему он вдруг рискнул нарушить приказ Эланны?
Ланниэль
– Кем не велено?
Молчание.
– Кто отдал приказ нас не пускать? Я вхожу в свиту лорда Таррэна, лорда Тирриниэля и лорда Элиара. По какой причине вы загораживаете мне дорогу?
– Вы можете войти, рен, - неожиданно уступил страж.
– Чудно, - хмыкнула Белка, первой сунувшись вперед, однако это вызвало совершенно неожиданную реакцию - тот же самый эльф, что только что разрешил им пройти, выхватил короткий (ну, для его роста, конечно) клинок из ножен на поясе и с невероятной скоростью рассек воздух перед самым ее носом. Так, будто испытывал сильное желание отыграться за недавнее оскорбление или решил лишить Гончую кудрявой головы. Точнее, он попытался это сделать, потому что перевертыши оказались столь же скоры и, не дожидаясь приказа нахмурившегося Вожака, дружно скользнули вперед, ловко перехватывая чужую руку.
На краткий миг возле дверей случилось некоторое замешательство, поскольку остальные стражи и опомнившийся от первого шока Ланниэль тоже не остались в стороне и слаженно шагнули навстречу друг другу. Там закружился стремительный стальной вихрь, тихо звякнула зацепленная кем-то кольчуга. Мгновенно поднявшийся ветер взметнул с мраморной дорожки одинокий зеленый листок, а затем так же резко утих, явив стороннему наблюдателю совершенно неподражаемую сцену.
Из семерых эльфов, загораживающих дорогу, на ногах (как ни странно) остались все, хотя выглядели они далеко не такими гордецами, как секунду назад. Один из них лишился шлема, сброшенного крепким кулаком Стрегона, заимел на левой скуле длинную ссадину, и теперь старался лишний раз не шевелиться, потому что острие меча Ланниэля весьма прозаически упиралось ему в горло и крайне тревожно щекотало нежную кожу над важной жилой. Двое эльфов за его спиной, не вовремя решившие высунуться вперед, тоже были лишены возможности нормально двигаться, поскольку на теле одного из них чьим-то лихим ударом было срезано сразу несколько нагрудных пластин - как раз напротив нервно колотящегося сердца, а на шлеме второго появилась внушительная вмятина. Которая, хоть и не свалила его с ног, но здорово оглушила и заставила ошалело моргать, не слишком уверенно держа перед собой поблескивающий необычного вида заклинаниями меч.
Еще двое стражей оказались в чуть более выгодном положении, поскольку стояли на некотором отдалении от своего командира и почти не пострадали. Распоротый рукав, поврежденный доспех и пара капелек крови, пропитавших ткань шелковой рубахи, не в счет. Зато их оружие успело скреститься с оружием перевертышей и остановить его за жалкое мгновение до того, как оно коснулось тел их соседей.
Последние двое эльфов смогли, на свое счастье, отделаться совсем уж пустяками - сбитыми костяшками пальцем и слегка погнутыми пластинками на груди. Но случилось так потому, что они стояли от чужаков дальше всех. Тогда как сами Охотники всего за пару мгновений умудрились не только прыгнуть вперед, закрыв собой Гончую... не только оттеснили в сторону сердитого Ланниэля и вынудили стражу отступить на шаг, но и сами почти не пострадали. Более того, находились сейчас в той двусмысленной неподвижности, которая была готова в любой момент превратиться в смертоносный вихрь.
В оглушительной тишине Ланниэль подчеркнуто медленно оглядел окаменевших стражей и холодно уточнил:
– Так кто, говорите, отдал приказ нас не пускать?
Передний эльф осторожно скосил глаза, успев увидеть, как на лице грубо вывернувшего ему руку Стрегона бесследно затянулась крохотная
– Смертным не место в Зале Совещаний. Это - Закон.
– Ах, вот оно что, - странно кашлянула Белка, даже не соизволившая вытащить свои знаменитые ножи.
– Ну, тогда нас это не касается. Вы как хотите, мальчики, а я пошел: меня там Таррэн уже заждался.
Эльфы болезненно дернулись, когда она ужом проскользнула мимо них к закрытым дверям, но недвусмысленно кольнувшая сталь вынудила их остаться на местах, проигнорировав вопиющее нарушение приказа.
– Закон касается и лаонэ тоже, - упрямо прохрипел все тот же незнакомый эльф. Красавчик, кстати - русоволосый, синеглазый, скуластый и симпатичный - просто жуть. Одно плохо: физиономию ему поцарапали неудачно, а сейчас едва не поцарапали снова - слишком уж Стрегону не понравились его последние слова.
Белка, не оборачиваясь, тихо фыркнула.
– Дались вам эти лаонэ... расслабьтесь, парни. Вы свое дело сделали - предупредили. А что касается остального... ну, считайте, что мы вас не послушали. Кстати, Стрегон, не сломай ему руку. Не видишь - бедняга уже побелел, скоро в обморок грохнется, а ты все давишь и давишь. Еще и по морде зачем-то двинул.
– За дело двинул, - недовольно рыкнул Стрегон, но захват послушно ослабил. Впрочем, не настолько, чтобы эльф смог вырваться или сделать какую-нибудь глупость.
– Еще бы и второй раз влупил, чтобы получше дошло.
– Ну, зачем же так грубо? Ребята просто новенькие. Еще не знают, что меня трогать нельзя.
– Плевать, что не знают, - отрубил Стрегон.
– Повезло им, что у нас приказ, а то тут стало бы очень грязно.
– Да-да. Я давно подозревал, что ты у нас дикий, хищный и неприрученный зверь. Наверняка еще и мясо грызешь по ночам, когда никто не видит. Хорошо, если не эльфов, хотя мне в последнее время все кажется, что у Золотых кого-то не хватает... Лакр, да не смотри на них с таким кровожадным выражением! Таш, перестань пугать ребят своим неправильным прикусом! Зубы бы подпилил лучше, чудовище! Эланна тебе потом спасибо не скажет за то, что ты напугал ее стражей до мокрых штанов!
Охотники, соизволив усмехнуться, дружно оскалились, а рыжий для пущей убедительности еще и шумно облизнулся. После чего эльфы окончательно обратились в холодный камень. Хотя, конечно, это не помешало им напоследок дернуться и закономерно получить несколько неизящных царапин на красивых, благородных, но излишне бледных лицах.
– Ладно, развлекайтесь, - спрятала улыбку Белка, а затем пихнула тяжелую створку и, не обратив внимания на тихий вздох со спины, решительно вошла внутрь.
Зал Совещаний, как выяснилось, претерпел кардинальные изменения не только снаружи, но и внутри. Потому что неожиданно стал раза в три больше, чем обычно, никаких окон или проходов в красивый дворцовый сад больше не было. Но, что самое неприятное, здесь стало гораздо светлее. И заметно прибавилось белого цвета - от белоснежного мраморного пола, таких же белоснежных стен, снова вернувшейся на свое место белой скатерти на громоздком и длинном столе, абсолютно белых кресел из неизвестного дерева и даже магических светильников, свет которых больше не был приглушенным, а стал, наоборот, навязчивым, ярким и неприятно режущим взгляд.
Более того, почти сразу обнаружилась еще одна недобрая перемена в интерьере: вдоль стен исчезли молчаливые стражи в блестящих (недавно пронумерованных) доспехах, а взамен них появились новые - мрачные, упрятанные в уже знакомого вида черные брони с ног до головы. Почти точные копии тех красавчиков, которые остались снаружи выяснять отношения с рассерженными перевертышами. К тому же этих, новых стражей, было теперь не двадцать, а гораздо больше. И это не понравилось Гончей еще сильнее: изменилось что-то во Дворце за время ее недолгого сна. Ой, изменилось. Да еще и не в лучшую сторону.