Темный Охотник 2
Шрифт:
А с утра началась одна из самых размеренных недель с момента моего приезда в Арапахо-Сити.
В делах и приятных заботах время полетело вскачь.
Теперь мой день выглядел примерно так: завтрак, закрытие частично с инферняшками, частично соло трёх-пяти разломов, в зависимости от сложности, поездка на базу егерей с целью узнать, чего там у них и как, отдых и времечко для мангала.
На мясо я подсел крепко, а вот бухать завязал совсем. Но не потому, что осознался и принял аскезу, а потому что пить было категорически не с кем. У всех ребят в связи
Ну а пить наедине с инфернами я не рисковал.
Лишний бокал, случайный взгляд, неосторожное касание и всё! И понесётся у нас веселая оргия на целые сутки, после которой ещё пару дней никто на ноги не встанет, не говоря уже о закрытии разломов.
И хрен бы с ними, разломами.
Я ведь тогда в глазах инфернях опущусь как начальник. Ведь хороший начальник, он же как? Он же должен подчинённым мозги трахать, а не просто… трахать. Так ведь ни дисциплины не будет, ни субординации, когда все друг друга попере-это-самое.
Да и ни к чему мне эти служебные романы. Ни служебные, ни любые другие, не до них мне сейчас.
Сейчас голова болела за Жихарева.
Непосредственного участия во всей этой теме я не принимал, но как серый кардинал маячил где-то за спиной у Линды. А вот она-то развела такую бурную деятельность, что мне аж страшно стало.
Буквально за два дня ребята во главе с Веневитиным рассортировали все документы, и ещё один день понадобился им на то, чтобы всё это дело оцифровать. На кой хрен? О-о-о! Это вообще отдельная история.
Все счета, выписки о переводах и тому прочее, — короче говоря то, что хоть немножечко проливало свет на растраты, — я сливал Габи. Шаг за шагом, циферка за циферкой, клубок распутывался. Теперь мы могли проследить куда, когда и под каким предлогом с базы исчезали деньги.
Особенно важно в этой схеме было «когда». Нужно было доказать, что хищения пришлись на времена Лагранжа.
На четвёртый и пятый дни на базе был объявлен субботник. Не могу не похвастать, что причиной этому отчасти стал я — разломы вокруг базы стремительно закрывались, и если брать некий общий норматив, то он был перевыполнен. Так что егерям можно было отдохнуть от рейдов.
Правда, отдыхал мало кто — под немым укором большинства хрен отдохнёшь. Так что руку так или иначе приложили все.
Всё, что можно было помыть и вычистить было помыто и вычищено. Всё, что поддавалось починке, починено. Ну а тётеньки из бухгалтерии бегали с пламенеющими пердаками наперевес и в экстренном порядке тратили ту часть бюджета, которую не успел распилить Лагранж. Гасили счета, закрывали задолженности, продляли или возобновляли договора.
Иси и Миси вообще красотки.
Жрицы в этом спектакле взяли на себя особую роль. Они лично договаривались с уволенными сотрудниками, — теми самыми, которых кинули на бабки, — о том, чтобы они отозвали свои иски. Немножечко магии плюс здравая мысль о том, что в городе новый шериф и впредь всё будет по-новому, возымели действо.
Ну а на шестой день я, признаться, вообще охренел.
— Алло! — прямо поутру меня набрала Габи.
Я в этот момент ещё не успел уехать к разломам, туда, где не ловит связь. Судя
— Алло, Артём!
— Да-да, слушаю. Что случилось?
— Лагранж! — Габи чуть не задыхалась. — Лагранж!
— Что «Лагранж»? Ты его нашла? — следующая мысль кольнула холодом. — Он тебя нашёл!? Тебе угрожают!?
— Нет-нет-нет, — юрист наконец-то отдышалась. — Лагранж. Я кое-что о нём узнала.
— Неужели? Что-то ещё более компрометирующее, чем его растраты?
— О, да! Да! Всё куда интересней!
— Та-а-а-ак.
Поначалу я подумал, что Габи просто набивает себе цену и приготовился выслушать охренительную историю про то, что… не знаю даже… про то, что он парковался на местах для инвалидов, например.
Однако ей удалось меня удивить.
— Такого человека, как Жан-Жак Лагранж, нет, и никогда не было.
Признаюсь, я не сразу смог переварить услышанное.
— Я начала поднимать его личное дело, нашла кое-какие неувязки с датой рождения, а потом связалась с посольством Франции, чтобы уточнить. Они пробили у себя по базе и сказали, что никаких Лагранжей в Ацтекскую Империю отродясь не приезжало, — тараторила Габи. — Тогда я связалась с нашим посольством во Франции и объяснила им, мол, так и так, ищем афериста, хищения из бюджета в особо крупных, все дела. Это было ещё вчера. А вот буквально только что мне дали ответ и сказали, что среди всех пятнадцати Жан-Жаков Лагранжей ни один не подходит нам по возрасту, да и вообще дальше Европы никогда не улетал.
Да ты ж умничка! Это ж как у тебя мозги работают, что ты на такое самостоятельно сподобилась?
А ещё… вот ведь дилемма какая получается. Как же мне теперь к тебе после этого относиться?
— Артём, ты слушаешь?
— Ага.
— Ну вот, — продолжила Габи. — А ещё я подумала, что можно по мотивам моего расследования снять документальный ролик и выкинуть в сеть. Я даже название придумала! «Он вам не Лагранж»! Как тебе?
— Воу-воу-воу! — а вот тут девушку стоило притормозить. — Погоди-ка. Не нужно. Точнее… нужно. Ты сделай, вот только не вздумай ничего публиковать в сети.
— Э-э-э-э… а почему?
— А ты сама подумай. Это же информационная бомба, которая шарахнет по самым верхам. Мы ведь таким образом подставим тех, кто принимал решение о принятии Лагранжа на эту должность. Мы, получается, их выставим некомпетентными идиотами.
— Ага, — сказала Габи. — И что?
— Как что!? Мы с ними подружиться вообще-то хотим, — напомнил я. — Чтобы Евгения Евгеньевича в кресло начальника базы посадить.
Либо взять за жопу таким вот компроматом, — додумал я про себя.
— Поняла, — коротко ответила юристка.
Чёрт!
Девка явно ждёт похвалы! И ведь она её заслужила, ничего не скажешь.
— Габи?
— Да.
— Вечером чем занята?
— Э-э-э… да ничем, собственно…
— Ну тогда жду вас с подругой у себя. Адрес ты помнишь. И да, с меня простава. Что вам купить?
— О, — от неожиданности девушка встала в ступор.
— Я бы предложил тебе хряпнуть разломной спиртяжки, у меня как раз пара канистр завалялась, но, боюсь, это не самый женственный напиток… Медовуху будешь?