Темный Плохой Порочный
Шрифт:
— Не делай этого, Джеймс, пожалуйста, — прохрипела она. — Не отталкивай меня. Мы можем пройти через это. Я сказала им всем, что он идиот, что он сумасшедший, чертов придурок под наркотой. Они не верят ему, Джеймс, я клянусь! Они не верят ему!
— Они видели твои ушибы, Лидия, они будут верить ему. И Фрэнк еще не заходил, — я поймал взгляд Лидии, и увидел в ее глазах животную панику. — Ты забываешь, Кэт, я был в этом положении прежде. Я уже прошел гребаную тренировку.
Она покачала головой.
— Ни за что, мать твою, не в этот раз. Ты всем нравишься, Джеймс, никто никогда не поверит ему! Прошлый раз был другим, и я не Рэйчел, Джеймс,
Я рассмеялся ей в лицо.
— Что ты можешь сделать? Все кончено, Лидия, моя жизнь нахрен кончена. Я снова должен буду уйти и уехать подальше, мать твою, подальше отсюда.
Ее губы задрожали, и это разрывало меня изнутри.
— Нет, Джеймс, лучше я уйду. Ты не должен уходить!
— Не будь смешной, Лидия, это не тебя они назовут психопаткой. Меня.
— Ты не психопат, и никто здесь не будет верить Стюарту. Они знают тебя, они знают нас.
— Я никогда не подружился бы с ними, Кэт, ни с одним из них. Они не знают меня. Я думал, что был в безопасности, но, кажется, нет. Я был таким чертовым идиотом, совершая ту же самую гребаную ошибку.
— Некоторые ошибки стоят того, чтобы их совершать, — вздохнула она. — Ты знаешь, что это так. Мы стоили того, чтобы совершить эту ошибку, Джеймс.
— Но прямо сейчас я уверен, что не ты должна уходить.
— Ты не должен уходить, — продолжила настаивать она. — Все не так плохо! На этот раз все пройдет, мы будем в порядке. Дай нам шанс, Джеймс, пожалуйста, всего один небольшой шанс?
— Какой в этом смысл? — вскипел я. — У нас бы никогда не получилось, Лидия, никогда. Вот, что происходит, когда я сближаюсь с людьми.
— Это неправда! — сказала она. — Я прожила всю свою жизнь, прячась за воздвигнутыми стенами и не решаясь впустить кого-либо. Все, чего я хотела, это быть сильной, нерушимой, держать себя под таким контролем, что никто и никогда не смог бы сделать мне больно, но эти последние несколько месяцев, я научилась многому. Я научилась многому от тебя. Я узнала, что отпускать — это нормально, нормально быть слабой, нормально кричать… я узнала, что это нормально — доверять кому-то, Джеймс! Я научилась тому, что есть что-то стоящее, ради чего можно рискнуть!
Мои глаза вспыхнули от гнева.
— Я пытался научиться доверять хоть кому-то, Лидия. Я пытался снова научиться любить, но это была глупая чертова мечта. Это — действительность, прямо здесь, прямо сейчас. Вот к чему приводит любовь.
— Так, что теперь? — прохрипела она. — Между нами все кончено, вот так просто?
Мое сердце колотилось так чертовски сильно, умоляло меня бежать к ней, просило бороться за нее, но я не послушал его.
— Вот так просто, — сказал я. — Я не могу любить тебя, Лидия, я просто не могу. То, что Стюарт тут устроил, это к лучшему. Это пролило свет на то, что в течение нескольких месяцев я не хотел замечать. Это все к лучшему.
— Не говори так!
— Мне жаль, но это действительно к лучшему, — вздохнул я.
— Скажи, что ты не уедешь, Джеймс, пожалуйста! — в ее глазах заблестели слезы, и мое сердце забилось быстрее. — Пожалуйста, не оставляй все так.
— Поиск новой работы займет некоторое время, — сказал я. — Это неизбежно, я все равно уеду, Лидия, мне жаль.
Она не осталась, чтобы дальше спорить со мной, и я возненавидел себя с того момента, когда она ушла.
В
— Черт возьми, Джеймс, что за сумасшествие было этим утром, а? Должен сказать, этот парень тот еще засранец. Лидия должна быть более чем счастлива, что избавилась от этого ублюдка.
— Он был немного не в себе, — осторожно сказал я.
— Не в себе?! Он выглядел, как чертов псих! Бедная Лидия, ты видел эти отметины на ее ногах? Знаешь, я даже не удивлюсь, если узнаю, что это его рук дело. С этого момента нам следует следить за ней, Джеймс, чтобы убедиться, что она не вернется обратно к нему. Мне ненавистна сама мысль о том, что с ней может что-то случиться, — он почесал шею. — Я удивлен, что ты не врезал ему, после всего того дерьма, что он наговорил о тебе. Клянусь Богом, если бы я услышал подобное о себе от этого чертового психа, я бы врезал ему прямо в челюсть.
Он улыбнулся, усаживаясь в кресло напротив меня.
— Должен признать, я сам задавался вопросом, есть ли что-нибудь между тобой и нашей Лидией. Если есть, то не пугайся какого-то психа-бывшего, все пройдет, просто подожди и сам это увидишь.
— Между мной и Лидией ничего нет, — ошеломленно воскликнул я.
Фрэнк вздохнул.
— Ну, ладно, я уже понадеялся, что в Trial Run может состояться первая свадьба. Не бери в голову, — он усмехнулся, наклоняясь ко мне. — Тебе следует пойти выпить чашечку кофе, потому что вся наша команда сходит с ума. Они думают, что ты какой-то супергерой, Джеймс, бросился на помощь прекрасной Лидии. Ты так легко его обездвижил тем движением, это было довольно круто.
— Что они говорят? — спросил я, во рту у меня пересохло.
— Они все без ума от тебя, приятель, кажется, ты герой гребаного года. Уж поверь мне, они теперь никогда не прекратят так думать о тебе. Этот день войдет в историю, как день, в который наш Джеймс обездвижил ненормального психа-преследователя, — усмехнулся он.
Я едва смог сглотнуть.
— Где Лидия? — спросил я. — Она в порядке?
Он громко вздохнул.
— Ах, бедная Лидия. Не думаю, что она очень хорошо справилась с этим. Она ушла домой, ссылаясь на то, что приболела. И я не виню ее, представляю, насколько она была шокирована происходящим. Только Бог знает, как плохо это могло бы закончиться, если бы ты не появился там, Джеймс, неизвестно, что этот сумасшедший дурак сделал бы ей. Я посадил ее в такси, не волнуйся, она уже вернулась домой, — он поднялся со своего места. — Ты мог бы позвонить ей, Джеймс, спросить, в порядке ли она. Она выглядела такой подавленной, думаю, это следствие шока.
Прежде чем дверь за ним закрылась, я уже набирал номер ее мобильного, но на другом конце линии меня не ожидало ничего хорошего. Мой вызов был переадресован прямо на голосовую почту.
Глава 17
Джеймс
Я ходил по своей гостиной и в сотый раз оставлял ей сообщение на голосовую почту:
— Лидия, позвони мне, пожалуйста.
Конечно, она не перезванивала и не ответила ни на один звонок в течение всего дня. Я запустил руки в свои волосы, и, наконец, набрался храбрости, чтобы позвонить Ребекке. Она подняла трубку после третьего гудка.