Темный принц
Шрифт:
Михаил...
Грегори становится настоящим занудой. Я бы не рискнул умереть.
Воспоминания были расплывчатые, и она испугалась. Рейвен постаралась разделить свои мысли. И поскольку вампир дотрагивался до ее сознания поверхностно, читая лишь те мысли, которые она позволяла ему читать, Рейвен предстала перед ним дрожащей и смущенной — какой, по его мнению, она и должна быть.
Раны Михаила, как она поняла, были ужасны. Он в пещере, окруженный карпатцами. Грегори занимался его повреждениями,
С Андре я справлюсь. Не беспокойся обо мне.
Она постаралась вложить в эти слова побольше уверенности.
И она подавила облегчение. Воспоминания, все еще немного осколочные, вернулись к ней после успокаивающего прикосновения Михаила. Михаил или Грегори, а может быть, и оба придут за ней независимо от того, что произойдет. Михаил закроет свои раны и поползет, если только так сможет до нее добраться.
— Что-то ты притихла? — испугал ее вопросом Андре.
— Пытаюсь что-нибудь вспомнить, но только сильнее болит голова.
Они были на плато.
Спустя несколько минут Рейвен смогла разглядеть небольшой каменный дом, пристроенный к скале. Он мерцал в свете луны, как мираж. Рейвен часто моргала, запоминая каждую деталь и передавая Михаилу. Главное, не дать вампиру догадаться, что она думает о Михаиле. Это Андре наказывал ее болью, когда узнавал о ее мыслях. Если вначале, сбитая с толку наркотиками, она какое-то время находилась под его влиянием, то теперь ей было просто плохо, кружилась голова. И было очень, очень страшно.
— Это наш дом? — спросила она, тяжело опираясь на него.
— Мы пробудем здесь достаточно, чтобы пообедать, моя дорогая.
Она снова почувствовала в его голосе отвратительное злорадство.
— Задерживаться дольше небезопасно. Нас могут выследить. Тебе необходимо питание, чтобы стать достаточно сильной для дальнейшего пути.
Она нарочито доверчиво взяла вампира за руку.
— Я попытаюсь, Андре, мне и правда очень плохо.
Рейвен сделала шаг к порогу, когда ощутила инстинктивный протест Михаила. Она неуклюже споткнулась и упала рядом с дверью. Проклиная все на свете, Андре попытался поднять ее на ноги и втолкнуть в дом, но Рейвен, казалось, не в состоянии была передвигаться. Тогда вампир взял ее на руки и внес за порог.
В каменном доме была большая комната с нишей в дальнем углу, откуда лестница вела наверх, в спальню. Комната оказалась холодной и сырой. В трещинах росла плесень. Тут был стол и длинная церковная скамья. Взмахом руки Андре зажег несколько свечей. Сердце Рейвен почти остановилось, а потом забилось с удвоенной силой. К стене были прикованы мужчина и женщина, их глаза расширились от ужаса. Оба были грязные, в рваной одежде. На прорехах в платье женщины и рубашки мужчины виднелась кровь. Они были все в синяках, а у мужчины пониже правой щеки она разглядела следы от ожогов.
Вампир улыбнулся своим жертвам с издевкой.
— Обед, моя дорогая. Только для тебя.
И он осторожно усадил Рейвен на скамью, словно она была сделана из фарфора. Медленной, грациозной походкой Андре прошелся по каменному полу, его красные бездушные глаза остановились на женщине. Некоторое время он наслаждался ее ужасом, смеясь над бессильной яростью ее мужа. Когда он схватил женщину, освободив от цепи, мужчина стал биться и выкрикивать угрозы, проклиная Рейвен. Андре потащил женщину к ней, заставил опуститься на колени и крепко держал, одной рукой схватив за волосы и открыв горло.
Он дотронулся до ее пульса.
— Питайся, моя дорогая. Почувствуй, как теплая кровь вливается в твои вены, делает тебя сильнее. Когда ты заберешь ее жизнь, почувствуешь такое могущество, какого еще никогда не знала. Это мой подарок тебе. Безграничная власть.
Женщина рыдала и стонала от ужаса. Ее муж умолял, ругался, пытаясь разорвать сковавшие его цепи. Рейвен медленно выпрямилась, дрожащей рукой отбрасывая назад копну волос. Андре мог соблазнить свои жертвы, привести в состояние транса, так что они с радостью встретили бы смерть, но он испытывал восторг, наблюдая, как люди испытывают ужас. Наполненная адреналином кровь его одурманивала. Рейвен поняла, что все замерли в ожидании ее реакции. Она чувствовала в своем сознании присутствие Михаила, неподвижного и безмолвного. Он пребывал в неистовстве, оттого что его нет рядом, чтобы защитить ее, избавить от принятия столь жуткого решения.
Она подняла на Андре свои сине-фиолетовые глаза, словно едва сдерживая слезы. Ее ладонь скользнула по руке женщины, будто она хотела ее успокоить.
— Ты сомневаешься во мне. Почему? Что я такого сделала? Я, честное слово, не помню. Я бы никогда не смогла это сделать — отнять жизнь таким способом, так же как и ты. Почему ты проверяешь меня именно так? Разве я совершила преступление, о котором не помню? Почему ты так жесток со мной?
Лицо Андре потемнело, красные глаза снова стали темно-карими.
— Не надо так расстраиваться.
— Скажи мне, Андре. Я не выдержу неизвестности. Кто-то заставил меня сделать что-то, чего ты не можешь мне простить?
Она опустила голову, словно ей было стыдно. Ее голос стал еще тише.
— Забери мою жизнь, Андре. Излей свой гнев на меня, а не на эту бедную женщину. Я уйду, если ты не захочешь больше связывать свою жизнь с моей, хотя я не знаю, куда мне податься.
Рейвен посмотрела ему прямо в глаза, чтобы он понял, что она говорит серьезно.
— Забери мою жизнь, Андре.
— Нет, Рейвен.
— Тогда ответь: зачем эта проверка? Потому что я не совсем такая, как ты, потому что я не могу уйти под землю или видоизмениться? Ты стыдишься меня и хочешь наказать.
— Конечно нет.
Рейвен обняла женщину.
— Я не уверена, но, помнится, ты заявлял, что нанял надежных слуг. Эта женщина — одна из тех, о ком ты говорил?
Вдруг ее лицо омрачилось.
— Она твоя любовница?
Это прозвучало почти истерично, но ее ладонь по-прежнему нежно поглаживала руку женщины.