Тёмный ручей
Шрифт:
– Это я вас вытащил. Какого черта, Сэм? – произносит незнакомый голос.
Говорит мужчина, стоящий в нескольких футах от нас и глядящий на пожар. Ростом он выше шести футов, одет в черную парку, отделанную стриженым мехом, и сейчас я завидую ему. Когда он слегка поворачивается, на его шее блестит в свете огня золотистый жетон, висящий на цепочке. «Коп», – думаю я и замираю. Но жетон другой, нежели у полицейских. Я не могу сейчас опознать его – мне трудно сфокусировать взгляд. Мужчина этот – афроамериканец; он говорит с тягучим южным акцентом, который придает его словам оттенок дружелюбия, хотя я вижу,
ФБР. Так гласит надпись на бронежилете.
– Майк Люстиг, – представляется он. – А вы оба – парочка чертовых идиотов. Что произошло? – Он адресует этот вопрос не мне, и Сэм, вздрагивая от боли, переступает с ноги на ногу.
– В общем и целом или тебе нужен какой-то конкретный ответ?
– Ты сказал, что вы собираетесь осмотреть окрестности. Так какого хрена вам понадобилось внутри?
В голове у меня слегка проясняется. Майк Люстиг, друг Сэма из ФБР… Он продолжает ругаться, наращивая интенсивность, и я хочу, чтобы он понизил голос, потому что в ушах у меня непрерывно звенит, а голова пульсирует словно аудиоколонка на басовых ритмах.
– Там была установлена ловушка, – объясняю я ему. – Внизу, в подвале. Мы не открывали дверь, это сделал кто-то другой. Нам повезло, что мы убрались из потайного хода прежде, чем оно рвануло.
– Не просто повезло, – поправляет Сэм. – Ты почуяла эту ловушку, а я – нет.
Майк переводит взгляд с меня на него и обратно.
– И вы не знаете, что было в той потайной комнате?
– Нет.
– Да мать вашу!.. – бросает он. – Он мог прятать там что угодно. Даже пленников.
Мне становится холодно.
– Вы хотите сказать… что там, внизу, кто-то был? Кто-то, кого мы могли спасти?
Люстиг просто смотрит на нас. Наконец Сэм неловко шевелится и спрашивает:
– Ради бога, Майк, что ты вообще знаешь об этом типе?
Тот игнорирует его вопрос.
– Мне нужно отвезти вас в город для осмотра. Твою рану придется зашивать. И еще посмотреть, что с твоим боком, – похоже, ты ребра сломал. А как вы, мисс Проктор?
– Не увиливай! – гаркает Сэм.
Майк смотрит мимо нас на пылающую хижину. Я понимаю, что тут уже не сделать ничего: строение проваливается внутрь себя. Люстиг вздыхает.
– Это привлечет внимание. Пожарная команда наверняка уже мчится сюда – в этих местах к пожарам относятся серьезно. Едемте. Я допрошу вас в машине. – Он поворачивается и идет прочь, в лес.
В течение долгой секунды я просто стою на месте, пытаясь осознать, что случилось и что творится сейчас. Все это кажется полной бессмыслицей. Может быть, у меня просто шок или же мой мозг как следует встряхнуло в черепной коробке?
Сэм кладет мне руку на плечо, без слов поторапливая меня идти вслед за агентом, но я всё оглядываюсь на огненный ад, выбрасывающий искры высоко в небеса.
Что было в той комнате? Кто эти люди, черт побери? Это не просто хакеры. И не просто шантажисты.
Я не уверена, хватит ли у меня смелости для того, чтобы узнать ответ на этот вопрос.
Мы устраиваемся на заднем
Наконец я произношу:
– Значит, это твой друг, агент Люстиг.
– Да, мы служили вместе, – отзывается Сэм. – Он вступил в ФБР, а я продлил контракт в армии. – Смотрит на пожар, но взгляд его неожиданно смещается на Люстига, который говорит по телефону; агент расхаживает туда-сюда около машины, возможно пытаясь не замерзнуть, но я не могу отделаться от мысли, что этим он пытается унять тревогу. – Он знает что-то, чего не говорит нам.
– Я это поняла, – соглашаюсь я и вздрагиваю, когда пытаюсь найти положение, в котором боль немного ослабеет, однако она лишь делается острее. Сомневаюсь, что у меня что-то сломано, однако все мышцы, похоже, сильно ушиблены. – Тебе не приходило в голову, что он использует тебя точно так же, как ты используешь его?
Я думала, что Сэм не ответит мне, но он отвечает. Произносит, не отводя глаз от Люстига:
– Он хороший человек.
– Из-за него нас могут убить, – говорю я.
– Нет, – возражает Сэм и смотрит на меня в упор. – Нас едва не убили из-за тебя. Мы должны были оставаться снаружи, а не вламываться внутрь. Ты сама захотела это сделать.
Он прав. Я злюсь, потому что он прав, и знаю, что это неправильная реакция, поэтому прикусываю губу и стараюсь удержаться и не разжигать спор дальше. Я измотана, у меня все болит, и где-то внутри таится жуткое чувство – как будто мы положили начало чему-то, что не сможем контролировать. И что мы с этого получили? Почти ничего. Рюкзак, набитый квитанциями, скорее всего, не наведет нас на что-либо полезное.
Мой голос немного дрожит, когда я говорю:
– Как ты думаешь, что было в той комнате…
– Не заговаривай об этом, – приказывает Сэм, обнимая меня одной рукой. Это неожиданно, однако приносит облегчение. От нас обоих пахнет вонючим дымом, но мне все равно. – Мы не можем узнать, что он прятал там, и он сделал все, чтобы не позволить нам обнаружить это.
– Что, если там был кто-то…
– Нет, – твердо говорит Сэм. – Ты начнешь жрать себя саму, если будешь думать об этом. Не думай.
Я чувствую, что он не хочет представлять себе это. Но представляю, потому что должна: девушка, возможно ровесница тех, кого выбирал в жертву Мэлвин. Запертая там, внизу, быть может, связанная. Обреченная сгореть, если кто-то подойдет достаточно близко, чтобы найти ее.
– Может быть, это был он сам? – предполагаю я. – Может быть, он прятался в подвале и открыл дверь?
– Эта мысль радует больше, – соглашается Сэм, однако качает головой. – Я смотрел на дверь, когда она открылась. Дверная ручка не поворачивалась. По ту сторону никого не было. Это было похоже… на действие устройства удаленного управления.