Тёмный рыцарь из клана Учиха
Шрифт:
Большим разочарованием стало, что даже с полученным разрешением от носителя, симбиоз долго длиться не может. Укон сильно устаёт вдалеке от брата и всего через полчаса "самостоятельной" жизни смертельно устал, ещё немного и он мог бы умереть. Укон, опять через тактильный контакт, вернулся на тело брата и впал в спячку. Теперь минимум пятнадцать часов не проснётся. Его брат Сакон потерял на это время львиную долю техник и боеспособности.
Интересный случай. Из-за этой смертельной усталости сиамских близнецов невозможно разделить навсегда. Здесь проблема не в законе
При всей моей неприязни к методам работы Белого Змея, я не могу отрицать его талант на научной сфере. Пожалуй, единственное, чему я бы хотел учиться у Орочимару, так это науке.
Бег по ночному лесу слишком трудный для моих телохранителей. Им даже в какой-то момент пришлось активировать первый уровень печати, чтобы поспевать. Один паук не отставал. Весь чёрный, с красными глазами, вызывает инстинктивный страх. Ночной хищник. Как я. Не удивительно, что мы немного разговорились, пока остальные плелись сзади.
— Ты не хозяин моего брата, — человеческая речь исходила из ядовитых жвал паука размером с собаку. — Змеи тоже могут охотиться ночью, но это не их основа. Они скользкие, водоплавающие, вынужденные всю жизнь ползать. Тебя же тянет к ночному небу, — паук спрыгнул на новую ветку, на несколько метров ниже моей. — В клан летучих мышей тебя могут принять, если не боишься встречи с их королевой.
— Меня не пугают сказки о вампирах. И ты не должен бояться, если выбрал для жизни покров тьмы со всеми её опасностями и неизвестностью, — вижу в кучке красных глаз дерзкий блеск. Только один ночной хищник может понять другого. — Мне известно о летучих мышах намного больше твоего. Лучше расскажи мне о воронах.
— Вороны? — паук странно крутанул туловищем, как-будто проверил, что нас не подслушивают. — Почему ты интересуешься ими?
— Мой враг работает с ними. Я хочу лучше понять его.
— Ну, много информации от меня не жди. Они охотятся на пауков. И на летучих мышей...
— А также на змей. И людям глаза выкалывают, — в памяти мелькнула страница отчёта об уничтожении клана. Все родственники были без глаз. — Расскажи что-то не такое общеизвестное.
— Вороны очень умные птицы. Ходят слухи, что они научились разговаривать раньше жаб и обезьян. Ты знал, что систему публичного суда и казни, первыми в мире придумали вороны? Даже сейчас, среди их неразумных родственников можно заметить в дикой природе суд ворон. Иногда в полях собираются целые стаи чёрных птиц. Они садятся на земле, создавая кольцо с пустотой посередине. Внутри скачет один ворон, что-то каркая, как будто пытается убедить толпу. Процесс может длиться несколько часов, а потом только два финала. Ворону удаётся убедить сородичей в своей правоте и все разлетаются. Или не удаётся и все птицы набрасываются на одного, оставляя труп вороны на земле.
Итачи.
Моё воображение живо представило ещё совсем юного брата, каким я помню его из детских воспоминаний, как он один приходит в воронье гнездо и в окружении тысяч хищных птиц убеждает их подписать первый контракт с человеком. Это ли не проявление безграничной отваги и непревзойдённого интеллекта? Это не пройти по протоптанной дорожке, как Наруто с жабами. И не подчинение животных силой гендзюцу, чем иногда занимались Учихи. Брат, как обвиняемый на суде, в окружении жестоко прокурора и кровожадной толпы, пользуясь только аргументами и фактами, смог выйти из здания суда не только живым, но и победителем! Брат невероятен.
Мне придётся разорвать само понятие нормальности, чтобы превзойти его.
— Уверен, тебе известно, что человечество ненавидит ворон за уничтожение фермерских полей. Ставят пугало с трещалками, но умных птиц это не пугает, — прерываю затянувшуюся паузу, полностью захватывая интерес собеседника своими словами. — Ходит одно поверье среди людей, что урожайный год будет удачным, если найти гнездо с обескровленной вороной. Как думаешь, какое ночное существо способно выпить воронью кровь и запугать целый вид, чтобы они покинули плодородные земли?
— Хех, — в красных глазах паука вижу отражение собственных белоснежных клыков.
Бросаю короткий взгляд назад. Почти вся группа телохранителей выдохлась. Для детей дня это трудное путешествие. Для меня с многолапым компаньоном ночная прогулка приносит наслаждение. Один Кидомару ещё ни разу не врезался в дерево или не спутал тень с веткой. Оставляет нить паутины для своих отстающих товарищей. Ловкий подросток, будет сильнее своих сверстников.
— Кто такой Кидомару?
— Он мой брат, — ответ у паука не занял и секунды размышлений.
— Почему он непохож ни на меня, ни на тебя? Как будто принадлежит двум мирам.
— Так бывает. Иногда люди слишком тесно работают с природной энергией.
— Ты о режиме отшельника?
— Тебе и об этом известно? — паук удивлённо хлопает глазками, но зарабатывает только моё безразличие. — Ладно, таинственный незнакомец. Режим отшельника – это высшая точка использования природной энергии. Я же говорю о вещах попроще. Даже от простого посещения насыщенных природой мест и, тем более, долго живя там и питаясь, у человека может остаться лишнее в организме. Не смертельное и жить не мешает, но через несколько поколений проявляется.
— Гибриды.
В тёмных извилинах моего разума постоянно проносятся все известные мне кусочки информации об Итачи. Включая его рыбомордого компаньона(?) с которым пришёл в Коноху. Судя по жабрам и зубам, он из семейства акульих. Возможно, подводные хищники уже подписали контракт со своим "братом". Я запоминаю эту информацию, как важную для победы над Итачи.
— Ты называешь Кидомару братом. А ты можешь забрать его в паучье логово и там позаботиться о нём?