Тёмный рыцарь из клана Учиха
Шрифт:
Дворецкий сквозь маску улыбнулся, забрал поднос и покинул кабинет.
— О чём конкретно говорил Азраил? — Орочимару сложил руки домиком. — Что только на сорок процентов твоё сознание здесь, а остальные шестьдесят процентов заняты иным?
— Анализом. Чем важнее задача, тем больше ресурсов уходит на её решение. И наоборот. Чем важнее происходящее здесь и сейчас, тем больше концентрируюсь в настоящем мире. Вообще-то, когда вышли на арену пользователи проклятой печати, мне пришлось перераспределить ещё десять процентов на реальность.
—
— Тремя главными приоритетами моей жизни. Расследование дела смерти семьи. Восстановление дела Учиха. Становление образцом физиологического и психологического превосходства.
— Превосходства? Это похоже на мой недавний план и Кабуто-куна.
— Нет. Я стану человеком из видения без пути химерологии.
Орочимару явно жаждал продолжения, но встретил моё безразличие. Ответов не будет.
— Значит эти мысли, что ты озвучил в бойцовской яме, ты о таком думаешь постоянно? С той же скоростью, что слух едва успевает разобрать? Когда ешь, общаешься, спишь, сражаешься? Твой мозг обрабатывает информацию всегда?
— Нет. Я всё ещё человек и мне тоже нужен сон. Чем больше усталость, тем больше ресурсов уходит на поддержание организма в боевом состоянии.
— Удивительно! — передо мной уже был не управленец, а истинный учёный, что обнаружил сенсацию. Мне нравится этот не угасающий запал исследовать и изучать новое. — Как это возможно? Какая-то новая способность шарингана о которой не упоминали в научных журналах Конохи?
— Я тоже так считаю, но королевство теней уверяет в другом. Что это мой дар за прохождение лабиринта пустоты. Так я больше становлюсь похожим на легендарную летучую мышь, каким был когда-то?. Но ты же не только за этим пригласил меня на разговор?
— Ничего не скрыть от детектива, — криво усмехнулся. — Я хочу поговорить об Итачи.
Орочимару полностью пересказал мне свой поединок с Третьим Хокаге, включая свой недавний сон с посмертными словами старика.
— Что думаешь? — прервал меня через пять минут молчания от прекращения рассказа.
— Ничего конкретного. Сон может оказаться просто фантазией. Мы часто обсуждаем Итачи, вот сознание и подбрасывает идеи на тему. Также старик мог впасть в бредовое состояние перед смертью. Говоришь, он истекал кровью? В таком состоянии мозг часто посещают галлюцинации, возможно, он вспомнил давний день за игрой в шахматы, брат в них был хорош. Мне нужны более существенные доказательства, чтобы принять участие брата в нападении на Коноху.
— Понимаю, — безрадостный кивок. Очевидно, мои слова не очень помогли избавить от тревоги. — Ты никогда не расспрашивал о моём сотрудничестве с Акацуки. Я был напарником Итачи. Могу добавить информацию для твоего анализа.
— Нет смысла. Итачи показывал тебе только то, что сам хотел, чтобы ты знал. Я хорошо знаю, как брат может скрывать настоящего себя, — грустная улыбка, что моментально исчезает с каменного лика. — Лучше расскажи мне о старике Третьем.
*Это время. Рядом*
Какаши возвращается домой с рынка. В руках держит большой пакет с продуктами. Всё же, ему теперь нужно кормить не только себя, а также юного мастера, Сакуру, Карин, Таюю. Причём, протеиновым батончиком не обойдутся. Всем подавай изысканную кухню!
Справедливо заметить, что порция достанется и самому повару.
Распробовав жизнь, закалённый годами безупречной службы желудок отставного военного тоже отказывается принимать безвкусные протеиновые батончики. Если надо, то Какаши для миссии быстро насытит организм витаминами. Но когда есть выбор, то вкусная еда предпочтительнее.
Как уже не подходит проживание в общежитии шиноби, где кроме кровати и серых стен ничего нет. Никого нет, кроме одного человека, что берёт миссию за миссией и ждёт, когда миссия окажется невыполнимой. Ждёт, когда это всё закончится. Закончится бессмысленная жизнь бессмысленного человека.
Сейчас, когда Саске забрал с собой и просит забавно называть себя «юным мастером», жизнь в один миг не стала раем. Но хотя бы появилась новая цель в жизни: помочь Саске на его пути и не дать упасть с обрыва. Как это могло произойти сегодня, когда спарринг начал напоминать издевательство над противниками. Пришлось поговорить. Неофициальный опекун мальчика остался доволен. Никакого садизма. Или ложного чувства превосходства, что было на крыше госпиталя в битве с Наруто. Саске не падает. В его ситуации действительно не было другого выхода. Пока лишил Таюю возможности насылать гендзюцу, не успевает обезвредить полностью, ибо уже летят стрелы и бегут бить ногами. В такой ситуации только одна тактика: быстрый удар и такое же быстрое отступление. А чтобы тактика дала максимальную эффективность, то удары должны быть в полную силу. Удар ребром ладони в горло – это ещё щадящий вариант; покашляла пять минут и снова в строю. Был бы на месте мальчика профессиональный убийца, тот же Какаши, вогнал бы кунай в горло. Это всё понятно, но хотелось услышать объяснения лично. Настроение поднялось. Саске осознаёт последствия своих действий. Бешенство, что присутствовало при дезертирстве, пропало. Он становится лучше.
Помимо новой цели появилось желание просыпаться по утрам. Очень давно Какаши не испытывал его. Последний раз незадолго до смерти Рин... Но больше он не допустит смерти ни одного близкого человека. Приложит все усилия, но не допустит повторение трагедии. Он защитит всех.
— Кажется, у вас что-то выпало из пакета, — проговорила непримечательная женщина, что шла навстречу.
— О, спасибо, — Какаши скосил взгляд на землю, как действительно что-то приземлилось у его ног. Холодная испарина покрыла лоб, когда он рассмотрел предмет.
Чёрное перо вороны.
— Зря ты покинул Коноху, Какаши-тайчо?, — голос стоящей за спиной женщины сменился на мужской. Очень знакомый. Итачи. — Я заберу то, что тебе не принадлежит.
Три пальца, как когти хищной птицы, вырывают шаринган.
***
— Рассказать о сенсее? — задумчиво проговорил Орочимару. — Пожалуй, его главной чертой был пацифизм.
— Пацифизм? — стараюсь не фыркать. — И он с таким жизненным кредо выбрал профессию убийцы? Стал главным убийцей?