Темный Ученик

Русское издание.

Автор перевода: Йорик.

Любое воспроизведение или онлайн публикация отдельных статей или всего содержимого без указания авторства перевода, ссылки на WarForge.ru и Games Workshop запрещено. Права Games Workshop должны рассматриваться и быть упомянуты как действительного автора содержимого.

Any reproduction or on-line publication of individual articles or entire document without the indication of the authorship of translation and reference to the WarForge.ru and Games Workshop is forbidden. The rights of Games Workshop must be considered and referred to as the original authors of the information.

Dark Disciple

By Anthony Reynolds

Вторая

КАЗАЛОСЬ, ЧТО ВСЕ его тело горело в огне. Агония омывала все нервные окончания. Он даже не мог себе представить столь мучительные пытки.

Над ним склонилась тень, казавшаяся образом самой смерти: безжалостная, отвратительная и худая как скелет. Черные как смола глаза сверлили узника, наслаждаясь его муками.

–Твои страдания только начинаются, - посулило существо, спокойно говоря о факте.

Иглы погрузились в его вены.

А затем узник услышал вопль, звериный рев боли, и лишь спустя минуты понял, что крик исходил из его глотки.

Лезвия соскользнули с длинных пальцев Смерти и начали резать его плоть, от каждого искусного надреза расходились волны боли. Из каждого пореза струилась кровь, жадно всасываемая тонкими трубками в желобах скальпелей. Трубки тянулись вдоль тыла пальцев Смерти, вливаясь в выступающие наружу вены, наполняя их кровь очищенной живительной силой.

–Отдайся боли, - спокойно сказало существо.
– Моли о пощаде.

Узник плотно сжал зубы, ощущая на зубах металлический привкус крови. Видение смерти наклонилось ближе.

–Бойся меня, - прошептало оно, а свежая агония захлестнула тело заключенного.

Игла появилась перед его левым глазом, с её острого окончания капала кровь. Он напряг мускулы, пытаясь отвернуться, но его голову крепко держали. Узник не мог сделать ничего, когда игла мучительно медленно погрузилась в плотные ткани его глазного яблока. Он зашипел, когда она прошла через зрачок, погрузившись глубоко в глазницу.

Узник что-то прошептал, а его палач повернулся, прислушиваясь.

–Ты не сломишь меня, - вновь повторил заключенный, на этот раз с большей силой, - Меня не напугать болью.

–Болью? Ты ещё ничего не знаешь о ней, - спокойно ответил мучитель.

Он оттянул кожу заключенного назад, обнажая под ней уязвимую плоть. Нервные окончания узника опалило, а его тело забилось в спазме, когда начали непроизвольно напрягаться агонизирующие мускулы. Его основное сердце беспорядочно билось, а в глазе поворачивалась игла, царапая внутренности глазницы.

–Ты будешь бояться меня, со временем, - задумчиво и тихо протянул образ смерти, дергая обнаженные сухожилия, от чего пальцы левой руки пленника судорожно сжимались и разжималась, - И мы оба это знаем.

На грани разума узника пытались всплыть на поверхность воспоминания. Он старался вцепиться в них, но они ускользали словно тень, мучая его своей недосягаемостью.

Новые волны агонии омыли заключенного, когда десятки игл-шипов вонзились в его спину, подныривая под позвоночник и погружаясь в окружающие сухожилия.

Тьма угрожала поглотить его, но он боролся с ней изо всех сил, пытаясь ухватить ускользающие воспоминания, казавшиеся таким близкими…

Внезапно, из самых глубин души на его губы всплыло имя.

Его имя.

–Мардук, - прошептал он. Его наполнили новые силы, когда удерживающую воспоминания дамбу прорвало. И узник улыбнулся, показывая окровавленные острые зубы.

–Моя вера сильна, - хрипло прошептал Мардук,- и тебе не сломить меня.

–Сломить можно любое живое существо, - возразил мучитель, чьи черные глаза засверкали, - В конце все молят о смерти. И мы вместе найдем то, как этого добиться. Ты будешь умолять меня о прекращении пыток. Так делают все.

–Не в этой жизни, - прорычал Мардук. А затем его глаза закатились, и он с насмешливой улыбкой на губах погрузился во тьму…

МАХИОН-ДЕКС, ПРОКУРАТОР архивной станции Адептус Механикус на Карионе IV, шел по решетчатому полу, его шаги эхом отдавались в закрытом пространстве. Вокруг него маршировал защитный кордон из десяти безучастных ко всему, кроме своего дела, скиитариев, чьи скрытые черной кожей аугментированные руки сжимали подключенные к основанию мозга хеллганы.

Прокуратор остановился в середине палубы, рядом с множеством поднимавшихся из пола когитаторных баков. Его изображение отражалось в пустом экране. Сервитор, от настоящего тела которого не осталось ничего, кроме пугающе бледных головы и туловища, был напрямую связан с логическими устройствами. Ребристые провода шли от его глазниц к информационным слотам, а потоки кабелей и электропроводки тянулись от него внутрь машины.

Скиитарии разбились на две группы и встали по обе стороны от Махион-Декса, двигаясь с совершенной синхронностью роботов. Они остановились в метре от черно-желтых предупредительных полосок на плите, разделяющей зал пополам. Скиитарии топнули тяжелыми ботинками, ожидая дальнейших указаний.

Махион-Декс скрестил руки на груди. Поверх черного комбинезона он носил алый плащ, чья кромка была прошита бронзовыми нитками, а его голова была выбрита налысо. Кабели и связки проводов были погружен в плоть у основания его затылка, а на его лоб была нанесена татуировка шестеренки, наполовину черной, наполовину белой.

–Инициировать выход зажимов, - сказал он сервитору, дернувшемуся в ответ.

Замерцало несколько красных люмосфер, зазвучали предупредительные клаксоны, а тяжелая пласталевая противоударная дверь, полуметровой толщины, в которую была втиснута сердцевина из адамантия, рухнула с потока перед прокуратором и его спутниками. По обе стороны от основной заслонки с грохотом падали вторичные слои усиленного керамита, а третичные заслонки из тридцати сантиметровой толщины термопласта выскакивали из ниш, сталкиваясь с огромной силой.