Темный всадник
Шрифт:
— Старшая дочь – это Дина, — ответила его мать. — Дина Риддинг. Его падчерица, дорогой. Он всегда говорит о ней как о собственной дочери. Если помнишь, он и Уинифред нелепо влюблены в друг друга. Дине должно быть девятнадцать. Ее начали вывозить в свет не этой весной, а в прошлом году. Так что, Эдгар, мы ожидаем не ребенка, а молодую леди.
— Проклятие, — вырвалось у него, — Извините, mama. Я представлял себе ребенка, который проводит время в детской и классной комнате. Это все меняет.
Он нахмурился.
— Я возьму ее под свое крыло, — заверила она его, — Она не твоя забота,
Лорд Аскуит снова нахмурился.
— Ну, года через два, три…
Но он был избавлен от необходимости объясняться по поводу второй части высказывания своей матери. Шум снаружи заставил его быстро обернуться к окну.
— Это, должно быть, она, — сказал он, глядя на въезжающую во двор незнакомую карету, запряженную четверкой лошадей. — И как раз вовремя. Через час будет уже совсем темно. Лучше ей ничего не говорить, mama. Хотя, надо бы надо отбить у нее охоту к путешествиям в одиночку. Проклятье, жаль, что она не тот ребенок, которого я ожидал.
Леди Аскуит встала и покинула комнату, направившись в большой холл поприветствовать гостью. Ее сын остался в гостиной, надеясь, что падчерица его дяди окажется не слишком шумной и любопытной молодой леди.
Когда через пару минут она, вместе с его матерью, вошла в комнату, он сразу же успокоился. Она была тоненькой и чуть ниже среднего роста. И на первый взгляд, казалось, мало чем отличалась от того ребенка, которого он ожидал. Но затем он отметил, что у нее привлекательные женственные формы. Ее лицо, обрамленное тонкими светло-каштановыми волосами, виднеющимися из-под капора, было, пожалуй, слишком худощавым, чтобы считаться классически красивым, но от заурядности, даже от обычной миловидности его спасали глаза. Большие, мечтательные глаза с пушистыми ресницами, казавшиеся в полутьме какими-то дымчато-серыми. И у нее был нежный, как бутон розы, рот. Очень соблазнительный рот.
Внезапно его осенило, что она не его двоюродная сестра. И вообще не кровная родственница. И что она относится именно к тому типу женщин, который обычно ему импонировал. И что все последние десять минут он горячо желал, чтобы она оказалась именно такой. Она выглядела такой милой, застенчивой и робкой. Она будет во всем полагаться на его мать и всегда будет там, где ей полагается быть. И не будет докучать. Он с облегчением вздохнул.
— Эдгар, — представила их леди Аскуит, — это Дина Риддинг. А это, дорогая, мой сын Эдгар. Вы не встречались прежде, хотя мой брат женат на твоей матери уже почти девять лет.
Девушка посмотрела на него и улыбнулась чуть нерешительной и очень приятной улыбкой.
— Mama всегда остерегалась появляться в Мэлверне, — сказала она, — хотя, возможно, я и не должна была об этом упоминать. Она боится призраков.
Ах, да, призраки, подумал лорд Аскуит, кланяясь ей. Призраки и это робкое, маленькое, наивное, худенькое создание. В течение нескольких следующих дней они могли бы составить забавную и легкоуправляемую комбинацию. Впрочем, позор пугать такую милую маленькую невинность. Когда она улыбалась, ее рот
— У нас их много и на любой вкус, мисс Риддинг. Но они не докучают тем, кто знает, какие места нужно избегать и какие странные звуки игнорировать.
Она распахнула глаза.
— Помилосердствуй, Эдгар, — недовольно сказала леди Аскуит, и, защищая девушку, приобняла ее за плечи. — Ты запугиваешь бедную Дину, а она, можно сказать, еще и не вступила в дом. Давай присядем поближе к огню, моя дорогая, и не будем больше вести эти глупые разговоры о призраках. За все тридцать лет, что я здесь живу, я ни одного ни разу не встречала. Сейчас принесут свежий чай и пирожные. Полагаю, ты голодна?
— Благодарю вас. Но, едва я увидела дом, то сразу поняла, что в нем водятся привидения.
Лорд Аскуит улыбнулся. Отчасти неподдельно забавляясь — она была таким застенчивым маленьким созданием. Отчасти от облегчения — она так явно стремилась занять именно то место, которое надлежало. И отчасти, от непривычной нежности. Последние несколько лет у него совсем не было времени на женщин. Но, если бы оно было, или, если бы оно нашлось сейчас, то она относилась именно к тем особам, которые его привлекали.
Часть 3
— Извините за опоздание, — слегка запыхавшись, сказала Дина, входя на следующее утро в столовую. Леди Аскуит глядела на нее с некоторым удивлением, а лорд Аскуит встал и, обогнув стол, отодвинул для нее стул. — Я заблудилась.
— Моя дорогая Дина, – заметила леди Аскуит, — я не предполагала, что ты встанешь так рано. Я намеревалась зайти к тебе попозже, чтобы захватить с собой на завтрак, или, в крайнем случае, послать за тобой миссис Нолл.
Дина села за стол.
— Помнится, вчера вы говорили мне, что нужен клубок бечевки для того, чтобы не заблудиться в этом доме. Но я посчитала, что смогу запомнить дорогу вниз. И ошиблась.
— Возможно, будет лучше, если вы не станете ходить по дому одна, — заметил лорд Аскуит. — Полагаю, что моя мать с удовольствием составит вам компанию, а я, когда освобожусь, буду счастлив сопровождать вас. И миссис Нолл всегда к вашим услугам.
Дина посмотрела на него и нерешительно улыбнулась. Она отметила, что при утреннем свете он ничуть не потерял ни в привлекательности, ни в мужском обаянии. Такого мужчину она мечтала встретить еще до того, как покинула классную комнату, но так и не встретила за оба сезона в Лондоне, хотя некоторые джентльмены ей нравились, а кое-кем она даже была увлечена. Но ни у одного из них не было чего-то такого, что бы заставило ее сиять от ожидания, счастья, и, возможно, даже любви. Но, перешагнув рубеж девятнадцати, и имея за плечами опыт двух сезонов, она, возможно, стала более практичной или более циничной, и пришла к выводу, что в реальной жизни нет ни таких мужчин, ни таких отношений. Но они все же существовали. Стоило только посмотреть на мать и сэра Энтони, чтобы понять, что мечты могут сбываться. Так что она не приняла ни одного из трех полученных предложений, хотя к двум джентльменам относилась с симпатией и уважением, а к третьему еще и с нежностью.