Темный. Плохой. Незнакомый
Шрифт:
Эйприл схватила меня за локоть.
— О, Джейсон любит теннис, не так ли, дорогой? Может, ты мог бы дать Ронни несколько уроков?
Ронни? Господи.
— Я не играл много лет, дорогая, — ответил я. — Забыл, как выглядит ракетка. Ронни было бы лучше, если бы ты ее потренировала.
Если кто-то и уловил мой тон, то это не испортило настроения. Без сомнения, именно для этого и предназначались бутылки
— У Джейса нет времени на теннис, — ухмыльнулся Тревор. — Все только для прекрасной игры. Выпьем за это.
Он поднял свой бокал за поистине абсурдный тост, и я внутренне съежился, когда все присоединились к нему. Вот тебе и мои шансы на переговоры по контракту, утром он ни хрена не вспомнит.
Я должен быть по самые яйца в мягкой белой киске, слушая, как моя грязная девочка стонет для меня.
Нахуй все это. Я налил себе бокал. Единственный гребаный способ пережить это.
***
— Ты был таким кислым дерьмом сегодня вечером, Джейсон. Они наши друзья. Ты мог бы, черт возьми, вести себя соответствующе.
— Они не мои друзья. И не твои тоже. У тебя нет настоящих друзей, Эйприл, только пешки, через которые ты перелазишь, только чтобы твое гребаное лицо попало в газеты.
Ее взгляд был ледяным.
— Ты бы тоже так поступал, если бы у тебя была хоть капля здравого смысла. Ты ни хрена не делаешь, чтобы помочь, расхаживаешь в поисках поводов для ссоры, будто наша жизнь для тебя скучна.
— Она и скучна для меня.
— Это твоя жизнь, Джейсон.
Я выпил остатки красного.
— Это не жизнь.
Я был полон жалости к себе, и знал это, но мне было плевать. Плевать на все. Даже на этот гребаный дом. Неудачные инвестиции принесли свои плоды, и никто не был так плох, как монстр, которому я поклялся посвятить свою жизнь.
— Ой, сейчас расплачусь. — Она плюхнулась в кресло рядом со мной, в отчаянии постукивая изящной ножкой по полу. — Ты думаешь, это делает меня счастливой? Думаешь? — Она наклонилась вперед так близко, что я почувствовал ее дыхание на своем лице. — Я ненавижу жить здесь с тобой. Джейсон. Я ненавижу тебя.
Яд застал меня врасплох, даже от нее.
— Ненавижу — очень сильное слово, Эйприл. Следи за своим чертовым языком.
— Я ненавижу тебя, Джейсон. Я ненавижу твою катастрофическую жизнь. Я ненавижу твои больные, извращенные наклонности. Я ненавижу то, что ты думаешь, что в тебе гораздо больше порядочности, чем в остальных из нас. — Она обвела рукой комнату. — Ты сидишь на своем высоком и могущественном пьедестале, слишком, блядь, угрюмый, чтобы улыбаться, и слишком, блядь, слабый, чтобы уйти.
— Пятьдесят на пятьдесят, и я уйду завтра.
— Ты не хочешь уходить, — кипела она. — Этот дом значит для тебя чертовски много и ты используешь его как предлог, чтобы остаться. Иди и живи со своим Стивом.
Это было на удивление заманчиво.
— Иди спать, Эйприл. Ты пьяна и мерзка.
— Может я и пьяна, Джейсон, но завтра я буду трезва. Ты все равно останешься высокомерным извращенцем. — Она заковыляла прочь, бросив на меня сердитый взгляд через плечо.
— Это цитата Уинстона Черчилля, и в данном контексте она не работает. Завтра ты все равно будешь такой же чертовски мерзкой, как и сегодня. Не показывай мне своего высокомерия. Это ни к черту не годится.
— Съезжай, Джейсон. Пожалуйста, ради всего, блядь, святого, пожалуйста, просто съебывай отсюда.
Это было заманчиво. О, так чертовски заманчиво.
***
Джемма
Я и забыла, сколько времени уходит у Челси на подготовку к вечернему выходу. Она настояла, чтобы я приехала к ней в середине дня, демонстрируя мне все имеющиеся у нее наряды только для того, чтобы выбрать тот, который она изначально выбрала. Я могла бы обойтись и без этой скуки.
Ее квартира представляла собой крошечную коробку из-под обуви в центре Лондона и стоила почти в два раза дороже нашей. Блэкфрайарс не оправдал ожидания Челси, поэтому она переехала сюда, взяв кредит. Мне было страшно подумать, в какие долги она влезла с тех пор, как мы здесь, но на самом деле, меня это не касалось.
— Это будет так весело! — взвизгнула она. — Тебе понравится, я знаю, что понравится!
Это вряд ли.
Я старалась не зацикливаться на том, чем еще могла бы заняться субботним вечером.
Она продолжала изливаться.
— Это моя ночь, я чувствую это!
Мне стало почти жаль этого Тео.
Платье Челси едва прикрывало ее задницу или сиськи, если уж на то пошло. Крошечный лоскуток розового кружева, практически ничего не оставляющий для воображения. Она была похожа на куклу Барби, симпатичную, но пластиковую. Очень, очень пластиковую. Тем не менее, она была счастлива, и, несомненно, многие мужчины в этом «Кингсе» тоже будут счастливы.
Рядом с ней я выглядела простушкой, но мне было все равно. Одна ночь в этом паршивом клубе заставила бы ее отстать, по крайней мере, на некоторое время.
К тому времени как мы добрались до очереди в «Кингс», она уже была наполовину пьяна от дешевого вина. Очередь была длинной. Длинной и заполненной типами из Челси. Я выделялась, как большой, воспаленный рыжий палец.
Я отправила сообщение Джейсону.
В очереди в этот дерьмовый клуб. Пожелай мне удачи. *чмок*
Мне было интересно, что он делает. Что-то получше, если у него есть хоть капля здравого смысла. В его ответе не было ни намека. Простое «наслаждайся» и ничего больше.