Темпоград. Научно-фантастический роман

Гуревич Георгий Иосифович

Они даже не поцеловались на прощание.

И семья разделилась. Жужа ушла в нормальный неторопливый мир, где за сутки проходят сутки. Стрелецкий и Скорсби все еще играют матч на первенство мира, умирает, но не умер пока попавший в аварию аргентинский композитор, сдает, но не сдала весеннюю сессию хлопотливая Винета. Лев же остался в Темпограде, городе содержательных секунд, емких минут, результативных часов, складывающихся в очень существенные дни, где так важно для дела задержаться на часок, на денек и еще на денек и еще…

Но много ли темпоградских дней в молодости, много

ли во всей жизни!

16. ТЕМПОСКАФ

31 мая. 6 часов 9 минут

Милости просим в корабль!

Конструктор, похожий на врача в своем белоснежном халате, посторонился, пропуская на лестницу гостей. Впрочем, и корабль не был похож на корабль, ни на океанский, ни на космический. Громоздкий трехэтажный резервуар с чугунными решетками, весь обмотанный проводами, медными и цветными, и установленный на пьедестале в темпоградском парке, скорее наводил на мысли о кафе или аттракционе «Испытайте ваши нервы».

Снаружи громоздкий бак, а внутри — теснота. Заставлено все, каждый сантиметр использован, словно в подводной лодке. Шкафы, шкафчики, ящики, ящички, все позолоченные. (И тут золото — обязательный материал для пополнения потерь при ретрансляции. «Потеряешь голову — восстановим», — шутил некогда диспетчер межзвездного космодрома.) На ящиках броские наклейки всех цветов радуги, вдоль стен золотые или позолоченные трубы, белые щиты с цветными кнопками, подрагивающие стрелки на циферблатах, панно с бегающими цифрами.

— Средний этаж — это служба жизнеобеспечения, — сказал конструктор. — Ведомство Марины. Объясняйте, Марина, вы тут разбираетесь лучше всех.

— Служба обеспечения предназначена для сохранения здоровья и создания условий для нормальной деятельности экипажа, — затараторила тоненькая светловолосая девушка в халате, туго перехваченном пояском. Она выглядела совсем девчонкой, сыпала слова как школьница, вызубрившая длинный стих наизусть и старающаяся досказать, пока не вылетело из головы. Сыпала словами, чуть заикаясь от волнения и встряхивая головой, чтобы убрать волосы, лезущие в глаза. Почему-то ей никак не удавалось запрятать челку под косынку.

«Совсем девчонку выбрали», — подумал Лев снисходительно и с завистью. (Его-то Гранатов не захотел взять.) Но Марина была обязательным и необходимым членом экипажа — врачом. Молодой врач, не слишком опытный врач, но Гранатов предпочел взять старательную, исполнительную девушку, а не опытную и требовательную знаменитость.

— Жизнеобеспечение, — продолжала объяснять Марина, — включает отсеки дыхания, питания, сна, личной гигиены, переработки отходов. В данный момент мы находимся в отсеке дыхания. В баллонах запасы кислорода из расчета суточной нормы 0,9 килограмма на человека. Кислород хранится в жидкой фазе под давлением в 60 атмосфер и при температуре минус 200. Запас рассчитан только на 15 биологических суток, но, поскольку система жизнеобеспечения построена по замкнутому типу с полной регенерацией, возможно продлить путешествие до десяти биологических лет.

В основу проекта

положен принцип: экономия вещества за счет расхода энергии. Затрачивая энергию, мы получаем необходимый для дыхания кислород из выдыхаемого углекислого газа. Для регенерации весь воздух, находящийся в корабле, раз в сутки пропускается через фильтры. Первый из них улавливает пыль, второй — влагу, третий — сероводород и ему подобные, вредные, дурно пахнущие газы, четвертый — поглощает угарный и углекислый газы. Последний и разделяется на углерод и кислород электролитически, причем кислород возвращается в помещения. В качестве газа-заполнителя используется азот. В дальнейшем, если возникнут явления невесомости, азот, легко вскипающий в крови и вызывающий подобие кессонной болезни, как у водолазов, может быть заменен гелием.

Теперь перейдем в отсек питания…

Гости бочком-бочком продвигались по коридорчикам, рассматривая коробки с тюбиками: пасты мясные, рыбные, овощные, белковые, витаминные, бульонные кубики и прессованные порошки, одинаково серо-коричневые, одинаково неаппетитные на вид, но способные, если верить надписям, превратиться в превкусные рагу, котлеты, солянки и отбивные, как только польешь их водой и поставишь в печь. Инфрапечи тоже были здесь, сковородки, кастрюли, чайники, тарелки, ложки, посудомоечные машины, приемники для очистков и объедков, а также пресс для упаковки этих объедков. В корабле все приходилось утилизировать. Отбросы служили для освещения внешнего мира. Атомы их, выброшенные наружу, превращались в снопы лучей.

Отсек водоснабжения. Снова нормы питья, мытья посуды, умывания, стирки. Снова фильтры: сложнейшая система утилизации воды. На Земле идет такой же круговорот. Правда, в масштабе планеты, океана, реки, поля орошения на худой конец.

Планета Земля тоже космический корабль и не может существовать без круговорота с полной очисткой.

Битый час вела экскурсию девушка, не снижая темпа своей скороговорки.

Отсек гигиены…

Отсек сна…

Отсек умственного отдыха…

Освещение…

Отопление…

Лечение…

Лев уже не слушал, устал слушать. Только думал про себя: «Ох и требовательное существо человек, трудно его обеспечить!» В повседневной жизни это не замечается. Что-то делается само собой в природе, остальное берет на себя коммунальное хозяйство, и возвышенные мыслители имеют возможность не думать об этом. Но как только они выходят на природу или за пределы земной природы — в космос или же в изолированный мирок гранатовского корабля, — приходится каждый вход-выдох подсчитывать.

Марину сменил инженер экспедиции — широкогрудый негр в коротеньком халате. Из среднего этажа он повел гостей в нижний — технический. Так же подробно рассказывал о силовых установках — получении энергии, хранении энергии, про двигатель и движители — гусеничные и реактивные (поскольку внешняя среда могла быть самой разнообразной — квазигазовой, квазижидкой и даже твердой). Хотя Гранатов бывал здесь несчетное число раз, он все включал и выключал, доискивался, нет ли где недосмотра. А Лев, вспоминая хлопоты подготовки, вздыхал: «Требовательное существо человек!»