Tempus
Шрифт:
***
Они возвратились в особняк Зонко относительно рано – сумерки только опускались на Лондон, скрывая дневную грязь и прибивая к земле смрад улиц. Зонко хотел переодеться и ехать на прием к какой-то леди (их в Лондоне было столько, что даже имей кучер желание, он бы не смог запомнить), а по пути, конечно, забрать миссис Спелл.
Когда они подъехали к дому, Мэтью чувствовал себя так, словно это он тянул экипаж весь день, а не Искорка. Лошадь же проявляла изрядную меланхоличность, терпеливо дожидаясь, пока ее подведут к кормушке. Кучер поручил ее заботам мистера Страута, который мрачно посмотрел на него исподлобья, но промолчал – очевидно, он все еще мучился стыдом из-за произошедшего с Лиззи. Мэтью же, помчавшись на кухню что-нибудь перехватить перед приемом, напротив, только столкнувшись в коридоре с Эммой, вспомнил, что произошло вчера. С момента, как он увидел брошь на груди Спелл, ему казалось, что все, что было до этого, случилось так давно, поэтому он недоуменно застыл, когда девушка спросила:
– Ты помирился с Лиззи? – она, кажется, несла воду для мистера Зонко и застыла одной ногой на лестнице, а второй еще в коридоре.
– Н-нет, – после паузы сказал Мэтью. Разве они ссорились? Однако спустя пару мгновений он вспомнил: предложение, точно…
– Зонко будет еще полчаса собираться, Лиззи еще не поела, так что можешь присоединиться к ней на кухне. Когда я ей передала твои извинения, она даже почти улыбнулась! – девушка подмигнула ему, словно она придумала очень удачный выход из затруднительного положения. Мэтью почувствовал небольшое раздражение, но быстро осадил себя – Эмма хотела ему только добра. Откуда ей было знать, что между ними не простые разногласия, а что-то… странное происходило, что даже Мэтью не вполне понимал.
– Спасибо, – поблагодарил он служанку, направляясь на кухню. Честно говоря, он совершенно не был настроен на какой-либо разговор с Лиззи, поскольку сейчас все его мысли занимала брошь и то, как аккуратно узнать, откуда вдова ее взяла. Нужно было все тщательно продумать, потому что второго шанса у него может не быть, а ведь даже этого шанса он ждал 8 лет.
Лиззи сидела за столом в одиночестве, а на кухне что-то напевала себе под нос миссис Пирс.
Распорядок дня и обязанности прислуги в особняке Зонко были странными – не такими, как у других «нормальных» людей, впрочем, всех его обитателей это устраивало как нельзя лучше. Начать хотя бы с того, что у них не было камердинера – Зонко предпочитал умываться, одеваться и совершать все свои мужские дела самостоятельно без помощи слуг. Дворецкий мистер Колсби отвечал и за слуг, и за остальное хозяйство, взяв на себя функции и экономки, и дворецкого (Мэтью не исключал, что именно поэтому складка между его бровями была такой глубокой). На кухне безраздельно главенствовала миссис Пирс – бездетная вдова, она посвящала все свое время стряпне, хотя готовить ей много и не приходилось – в особняке редко бывали гости, потому что хозяина было вечно не застать. Еще в штате работали две служанки, которые читателю уже знакомы, но большая часть их обязанностей сводилась к попытке не дать дому погрязнуть в пыли и грязи и мелкой помощи мистеру Зонко с бумагами, водой и прочими просьбами, а также покупке продуктов и другим вещам по хозяйству. Словом, работа была «пыльная», но не такая трудная. Самым странным в Зонко было то, что имея всего одну лошадь, он держал и конюха, и кучера. Иметь свой выезд было очень дорого, а уж иметь при этом еще и конюха… Это показалось Мэтью невероятным еще когда он впервые нанимался на должность – наличие в доме вечно пьяного, угрюмого мистера Страута было попросту ненужным, но он настолько прочно сросся с особняком, что никакие его промахи и пьянство не позволяли Зонко рассчитать его. Очевидно же, что умей он управляться с коляской, услуги Мэтью Зонко бы не понадобились. Но кучер никогда не видел, чтобы Страут держал в руках поводья. Потому присутствие Страута оставалось неразгаданной загадкой, и Мэтью, выросший на триллерах и детективах, иногда представлял, что тот является тайным кузеном или внебрачным сыном отца Зонко, а потому его невозможно уволить…
Словом, в особняке Зонко у всех всегда были свои дела и небольшие тайны, но по сравнению с другими крупными домами, прислуги у молодого джентльмена было крайне мало, а его собственные привычки людям со стороны показались бы странными.
– Миссис Пирс, умоляю, скажите, что с обеда что-то осталось, ведь мне придется пережить сегодня еще прием у леди как-ее-там, – с горестным вздохом Мэтью опустился на стул напротив Лиззи, которая пила чай.
– Сколько раз ты сегодня ел? – не поверила в его страдания миссис Пирс. Он тут же состроил страдальческую мину.
– Всего лишь два, и один раз пил чай. У меня уже желудок прилип к позвоночнику, я чувствую такой упадок сил… К тому же, у меня растущий организм!
– Действительно, маловато для пяти вечера, – хмыкнула кухарка, оглядывая этого изголодавшегося, который демонстративно улегся на стол, изображая голодную смерть.
– Подогрею тебе супа, – сказала она, открывая крышку кастрюли.
– Вы святая, миссис Пирс! Я готов тут же на вас жениться, – простонал Мэтью, лежа животом на столе и поглядывая на Лиззи. На ту его спектакль не подействовал никак, но он явственно увидел, как дернулся кончик ее губ, пытаясь не изогнуться в улыбке.
– Прямо тут же? – в притворном восторге всплеснула руками кухарка.
– Ну, сегодня уже поздновато, так что вряд ли получится… – Мэтью почесал подбородок в задумчивости, лукаво глядя на Лиззи. Та отвернулась, сдерживая смех. – Но завтра первым же делом! Если только сегодня на приеме я не умру от голода…
– Я так и знала, что ты только языком горазд чесать, – миссис Пирс, улыбаясь, поставила перед ним тарелку супа. – Советую тебе орудовать ложкой побыстрее, потому что Зонко уже как десять минут назад потребовал воду и наверняка уже готов выезжать.
– Он, может быть, и быстро соберется, но вот миссис Спелл, как даме, понадобится времени побольше, – беспечно ответил Мэтью, зачерпывая ложкой щи и отправляя их в рот. – Уж я сегодня насмотрелся, как они воркуют. Сдается мне, в середине лета будем гулять на свадьбе.
– Вот же сплетник нашелся, похуже Эммы, – наконец подала голос Лиззи, чинно отпивая из своей чашки (юноше, правда, казалось, что чай там давно закончился, и она лишь притворяется, чтобы иметь повод посидеть на кухне подольше).
– Это у меня от голода мозги затуманились, – заверил ее Мэтью, уплетая суп. – Великолепно, миссис Пирс! Просто великолепно!
– Не подлизывайся, там все равно больше ничего не осталось, – бросила та через плечо. Молодой человек тут же скис, перестав с такой скоростью орудовать ложкой. Он искоса глянул на Лиззи и обнаружил, что она тоже на него смотрит.
– Что? – тут же сконфузилась та.
– Любуюсь тобой, конечно, – отозвался Мэтью, глядя как стремительно краснеют мочки ее ушей.
– Мне пора работать, – она вскочила с места, оставив чашку на столе, и вышла с кухни.
– Сдается мне, ты совершенно не разбираешься в девушках, – неожиданно нарушила наступившую тишину миссис Пирс. Она поставила перед ним только что испеченную булочку.
– Хотите дать совет? – юноша посмотрел на женщину поверх стола.
– Я предполагаю, что все твои шутки о свадьбах ее задевают и раздражают, – заметила она, усаживаясь на место девушки и оказываясь прямо напротив него.
– Почему? – спросил молодой человек с удивлением.
– Не торопись, а то подавишься, – между делом посоветовала та. – Потому что она уже давно вошла в брачный возраст, а ты между тем расхваливаешь какую-то вдову.
– Да кого я расхваливаю! Это же миссис Спелл, она… – он собрался сказать о том, как она ему не нравится, но невольно вспомнил пирожное, которым его сегодня угостили, и прикусил язык. – В общем, чушь все это. Тем более, за ней ухаживает мистер Зонко, при чем тут я?
– Девичье сердце ранимо, – сказала миссис Пирс, тяжело вздохнув, но не собираясь ничего объяснять глупому мальчику, сидящему перед ней.