Тень Бешеного
Шрифт:
— Представь себе такую общагу после генеральной чистки милицейскими властями. Вроде бы ОМОН выгнал всех, — рассказывал на ходу Арамис, — все двери опечатаны, охрану сменили. А поутру оказалось, что дом опять полон китайцами. Словно они из стен вышли!
— Как же это получается? — поразилась Джулия.
— До московских китайцев, понятно, ей и дела нет, но просто интересно найти объяснение этому феномену.
— Да очень просто! — развеселился Арамис. — У них есть специальные приспособления, чтобы забираться с улицы через окна. А еще — они излазали все подземные коммуникации вокруг здания.
— И в чем будет наша задача?
— Сейчас мы зайдем внутрь здания, — деловито сообщил Арамис, — поговорим со «старшим». Есть там у них такой — Ван, так, «деловая колбаса», — презрительно отозвался он о предводителе китайцев. — Его как огня боятся остальные китаезы. Он их вроде как крышует. Мы предложим ему в течение пары–тройки часов убраться из здания. Товар пусть выкидывают в окна. В основном в здании хранятся шмотки: спортивные костюмы, кроссовки и прочая мутотень — все подпольного изготовления и дерьмового качества. Так что ни–чего не разобьется, даже если с крыши сбросить.
— А если китайцы не согласятся уходить?
— Разумеется, не согласятся! — воскликнул Арамис. — Но у нас есть аргумент. Мы их оттуда выкурим. Но для приличия надо же предложить им самим покинуть помещение, чтобы потом не было претензий к московским байкерам, будто мы звери и заживо людей сожгли.
У Джулии оставался только один вопрос:
— А зачем вам это надо, вы что, боретесь за этническую чистоту родного города?
— Пока нет, — отмахнулся Арамис. — До этого дело пока не дошло. Если бы только ради этнической чистоты — так этот домишко еще до нас кто-нибудь поднял бы на воздух при помощи пары сотен килограм мов тротила. А нам заплатили, чтобы мы очистили здешнее пространство. Кто-то выкупил эту землю, а «маленький Китай» новому хозяину ни к чему.
Выселять всю эту азиатскую банду обычным путем, официально, — долгий и муторный процесс. А мы взялись провернуть все дело часа за два, причем за умеренную плату.
— А почему за умеренную плату?
— А потому, что нам это дело самим по кайфу.
За разговорами не заметили, как подошли к главному входу в здание.
Арамис нажал кнопку переговорного устройства и уверенным голосом произнес:
— Мы к Вану. Открывай ворота.
В домофоне зашуршало, и хриплый голос недовольно спросил с акцентом:
— А ты с ним дагаварилася?
— Открывай дверь, козел драный! — заорал мгновенно взбешенный Арамис и с силой засадил кованым носком байкерского ботинка по тяжеленной металлической двери. — Не зли меня, жополиз китайский!
Вероятно, за дверью сообразили, что дешевле под–чиниться: загремели мощные засовы, и дверь со скрипом приоткрылась, как ворота старинного замка.
Арамис скрылся за дверью первым. Затем оглянулся и позвал Джулию. Она вошла и увидела столик, вокруг которого расположились несколько мужчин, часть из которых, по крайней мере на вид, — славяне, все в черных комбинезонах — униформе охранников. За их спиной начинался коридор, уходивший в глубь здания.
— Ведите нас к Вану, — потребовал Арамис, не дожидаясь вопросов. — У нас договоренность с ним есть. Живо поворачивайтесь, хомяки желторожие!
Видно было,
Арамис и Джулия последовали за ним.
В здании кипела своя, особая жизнь. Справа и слева в стенах имелось множество дверей, еще более прочных, чем входная, — металлических или даже бронированных. Из комнаты в комнату через коридор сновали китайцы. Одни перетаскивали громадные тюки и коробки. Другие осторожно несли в кастрюльках еду, распространявшую неприятный запах.
Мимо Джулии проскочил крохотный китайчонок, прижимавший к груди две пачки паспортов — китайских и российских. От тех и других исходил запах свежей типографской краски.
— Так и живут, — пояснил Арамис, провожая взглядом «паспортиста».. — У него в лапах — полсотни паспортов. Это на тысячу китайцев. По двести китайских морд на один паспорт. Они ведь на наш, русский взгляд, все похожи друг на друга, как фасолины. Кто там разберет, чей в действительности этот паспорт? Если так дело пойдет дальше, можно Москву вскоре переименовать в «Пекин-2».
Рябенький провожатый подошел к деревянной дверце, толкнул ее плечом и пригласил спуститься за ним вниз, в подвал.
Джулия осторожно передвигалась позади Арамиса, опираясь рукой о его сильное плечо: она боялась оступиться. Лестница была слабо освещена, словно специально, для того, чтобы здесь кто-то свернул себе шею.
Зато в подвале была совсем иная картина. Море огней, красок и музыки. Создавалось впечатление, что они попали на праздник.
— Вот–вот, — вздохнул Арамис. — Нам кажется, что бедно они живут, в ободранном домике, а оказывается, совсем не хило. Вот и верь им после этого!
Они долго шли по извилистому лабиринту. Вероятнее всего, здесь раньше размещалось бомбоубежище. Вдоль коридоров расположились многочисленные отсеки с мощными дверями, в которых шла своя жизнь.
В одной большой комнате стрекотали сто или более швейных машинок, за которыми беспаспортные и безвизовые китайцы изготавливали поддельные штаны «Адидас» и майки «Найк». Грохот от машинок стоял такой, что можно было оглохнуть.
Пока Арамис и Джулия шли мимо, никто из китайцев не оторвал голову от работы и не бросил на них взгляд. Вдоль рядов швейных машинок ходили надсмотрщики со злыми лицами. Не хватало только хлыстов.
— Прямо как на галере, — ухмыльнулся Арамис. — Плохо работаешь — ступай за борт! Худшее наказание — это когда провинившегося выбрасывают за ворота дома. Такие живут не больше суток. Помирают от страха в незнакомом городе. Кстати, кладбище у них здесь тоже свое. Отрыли под бетонным основанием подвала и там хоронят трупы умерших от старости и болезней, причем в вертикальном положении, чтобы больше влезало. Рационально мыслят, желтозадые!
Еще Джулия увидела комнатки, в которых расположились на деревянных топчанах совсем маленькие девчонки–проститутки. На вид они выглядели лет на десять–одиннадцать. Девчонки сидели рядком, тупо уставившись перед собой в ожидании очередного клиента.