Тень безумия
Шрифт:
«Этот безумец не ест и не спит, а днем несется, как ветер. Он вообще человек?»
Навязчивые мысли стали еще одним фактором недосыпа. Если бы Второй не встретил бродягу, то ведомый сжигающим чувством мести лежал бы уже бездыханным на земле, как его друг. Случайное знакомство помогло охладить разум, пережить тяжкое горе. Даже слишком быстро, на взгляд Второго. Неужели ему стало теперь все равно на смерть Лиджета? Сейчас, печаль миранина была лишь бледной тенью себя первоначальной. Это вызывало тревогу и чувство вины. Но больше всего Форти беспокоило другое. Он никак не мог понять, почему следует за этим странным парнем? Что заставляет доверять ему? Вопросы жгли разум, побуждая его придумывать самые немыслимые ответы. Когда Второй с тяжелым усилием воли разлепил свои уставшие веки, солнце уже поднялось высоко в Небесах, а бродяга сидел на том же месте, что и вчера.
— Решил дать тебе побольше отдохнуть, — улыбаясь
Он легко поднялся на ноги и направился вперед.
— Поищу что-нибудь нам на завтрак.
Форти совсем не чувствовал себя отдохнувшим. Наоборот. Он не мог припомнить, чтобы уставал так когда-либо. Кряхтя вытаскивая пробку из самодельной фляги, миранин опустошил в пару глотков последний запас воды. От наслаждения все тело мигом расслабилось и Второй снова упал в объятья горячей земли. Бродяга вернулся быстрее, чем хотелось бы. Но, как обычно, не с пустыми руками. Сегодня на завтрак у них было три крупных яйца. Все достались Форти и в сыром виде перекочевали к нему в желудок. Девятый восполнил свои силы какой-то травой.
— Дай мне попробовать. Может из-за нее ты такой бодрый все время.
— Боюсь тебя разочаровать, но это обычная трава, а не дурманящая, — протягивая свое «яство» миранину, сказал он.
— Какая? — уже во всю жуя, произнес Второй.
Бродяга лишь улыбнулся на это, а в награду ему стала нахмурившаяся физиономия Форти. Он выплюнул зеленую мерзкую массу на землю и сказал.
— И правда, по вкусу обычная.
Их путь продолжился. С каждым новым днем миранин ненавидел своего спутника все больше. Они шли еще быстрее, а на любые вопросы бродяга стал отвечать что-то крайне замысловатое, со странными новыми словами. Форти не переспрашивал. Длинные объяснения все равно бы не заставили этого монстра идти медленнее. Отстать от него означало неминуемую гибель. В незнакомом месте Второй чувствовал себя неуверенно, а без своего лука тем более. В данный момент он полностью зависел от Девятого, как ребенок. Леса сменялись равнинами, а они — высокими холмами. И нигде не было видно ни людей, ни звериных троп, ни хоть каких-то обжитых мест.
— Ты хоть знаешь дорогу?! Или мы просто идем в никуда?! — уже начал поддаваться отчаянию Второй.
— Я уже ходил этим путем, не переживай.
— И как ты ориентируешься? Все выглядит одинаково!
— По памяти, — улыбнулся через плечо бродяга.
Этот ответ только усилил переживания миранина, а от ухмылок Девятого он уже начал мгновенно закипать.
«Когда мы доберемся до людей, я разобью его веселую башку!»
— Скоро придем, — успокаивал его бродяга.
Но скоро не наступило ни в этот день, ни на следующий. Форти обиделся и перестал разговаривать. На привалах он вкладывал всю свою злость в еду. Пытался тоже вывести из себя Девятого, громким чавканьем. Это не сработало. Бродяга был погружен в собственные мысли. В его глазах появилась призрачная цель. Гнев Второго уступил любопытству, но его упрямство все же одержало верх. Он продолжал молчать. К закату четвертого дня «великого» обещания они поднимались на высочайший склон. У Форти уже помутилось зрение, ноги еле передвигались, колени умоляли остановиться. Ни про какую месть миранин уже не помнил. Все, о чем он сейчас думал, добраться до вершины и упасть лицом в траву. С него хватит уже этих издевательств. Когда они достигли вершины, Второй обомлел от открывшегося вида. В лучах уходящего солнца внизу стоял самый огромный и невероятно красивый город — Элваран. Лайдрек тоже первый раз поразил миранина. Он думал, что все города империи такие же, но этот представлял собой нечто совершенно иное, величественное, совершенное.
— Пришли, — победоносно сказал Девятый.
— Что это…Я брежу?
Бродяга обвел очертания Элварана рукой.
— Перед твоими глазами сама столица империи!
— Сколько же там помещается людей? — заворожённо произнес Форти.
— Не обижайся, но думаю ты таких цифр не знаешь.
— Я знаю много цифр! Стой! Тут живет император! Так?!
— Правильно, — одобрительно кивнул спутник миранина.
— А ты говорил, что идешь подальше от него.
Девятый повернулся лицом к Второму и с улыбкой произнес.
— Ну-у-у, я солгал. У меня есть дела в городе, но я должен пойти один. Если хочешь, могу помочь проникнуть в внутрь или можешь подождать меня снаружи.
Форти нахмурился.
— И что мне там делать?!
— Можешь прогуляться. Столица очень красива. А когда закончу с делами найду тебя.
— Там же сразу все поймут кто я такой!
— Не волнуйся, я могу достать новую одежду. Никому из имперцев в голову не придет, что миранин до столицы может беспрепятственно добраться. Примут тебя за простачка из захолустья. А если, вдруг, нарвешься на проблемы, скажи ты друг Цежла.
— Это твое настоящее имя? — с подозрением покосился на него Второй.
— Да.
— И как им доказать, что я твой друг?
— Одно знание моего имени, уже, доказательство.
Форти постарался скорчить самую убедительную гримасу сомнения.
— Ладно. Тогда покажешь им это.
Бродяга кинул ему маленький плоский камень. Второй еле успел среагировать, но все же поймал.
— Это просто камень, — удивленно уставился на Девятого Форти.
— Не совсем. На нем мое имя.
Второй перевернул в своей ладони камешек и увидел на нем корявые царапины.
— Ты все равно не умеешь читать, так что придется поверить мне на слово.
Форти поскреб ногтями свою шею.
— И как мы туда попадем?
— Увидишь, — загадочно улыбнулся Цежл.
Глава 14
Империя Эларис. Дуаран 1390 год.
Птицы так и не вернулись к Шин Зе. Связь с родным домом была потеряна. Хотя хайши уже давно привык полагаться только на свои решения, привычка ставить обо всем в известность наместника осталась. Дьютос очень быстро начал подготовку к войне. Сразу же после бунта дикарей он направился в столицу и получил должность главнокомандующего всей армии империи. Затем в Дуаран прибыли остальные доблестные, а чуть позднее сам император. На западе, в отличии от восточной части материка, было очень много горных хребтов. Пересечь их большими группами без того, чтобы не попасть в засаду дикарей, оказалось непосильной для имперской армии задачей. Местность за горами тоже была загадкой. Тут на помощь и пришли подготовленные заранее Дьютосом развед отряды, но их оказалось слишком мало. Лучники дикарей забирали жизнь каждого третьего, не давая имперцем продвинуться вперед. Сначала приемом и обучением разведчиков занимался Менфлик, но вскоре главнокомандующий передал эту должность Шин Зе. С этого момента их потери начали сокращаться, а продвижение в глубь гор — наоборот ускоряться. Элвар, Лонс и Хорт стали главами своих отрядов и не отставали по заслугам от хайши. Новис так и не оправился от гибели брата. Он больше не был тем, кто собирает вокруг себя людей веселыми байками. Люрэн перенял от хайши все его лучшие качества: сосредоточенность, исполнительность, немногословность. Вскоре Шин Зе назначил его своим заместителем. А Хорт… остался Хортом.
Еще до того, как они начали прочесывать горную местность, у хайши состоялся разговор с Дьютосом на счет его навыков.
— Твои тренировки с луком проходят успешно?
— С попаданием в неподвижную цель проблем нет.
Доблестный очень обрадовался этим словам.
— Тогда, можно переходить к живым мишеням. На этой войне у нас есть шанс пошатнуть старые устои. Моим людям нужен пример. И я хочу, чтобы им стал ты, Шин Зе.
Хайши кивнул.
— Первый шаг сделать сложно, но зато история помнит всех первопроходцев.
Поначалу глава разведки выезжал в одиночку на ночные вылазки. Так ему было комфортнее (не нужно было следить за подчиненными, плохо видящими в темноте). В первый раз ему удалось подстрелить сразу пятерых дикарей. Сработал эффект неожиданности и темное время суток. На дневных рейдах Шин Зе не пользовался луком. Пока он еще не был столь уверен в своей меткости по бегущим целям. В отличии от того же фехтования, в стрельбе приходилось учитывать ветер, а среди гор его потоки могли быть непредсказуемы. Дикари, овладевшие своим мастерством в совершенстве, могли быстро подстроиться под любые погодные условия, а вот у хайши еще было слишком мало опыта для этого. Труднопроходимая горная местность заставила имперцев прибегнуть к помощи инженеров. Они пытались построить большой мост на обрыве по середине горного хребта, но дикари всячески мешали им в этом. На возведение переправы ушло несколько лет. Шин Зе чувствовал, что эта война будет долгой. Основные их силы ни разу еще не вступали в бой, а количество погибших разведчиков и инженеров явно превышало потери дикарей. Но жертв могло быть еще больше, если бы не осторожность Дьютоса. Он оступился лишь один раз. Император был все время в отвратительном состоянии. Таком же, в котором хайши обнаружил Элвара. Когда мост был завершен, Адис потребовал бросить всю армию в атаку и как можно скорей закончить эту войну. Это заявление он сделал прилюдно, поэтому главнокомандующий не смог ни переубедить императора, ни противиться его приказу. Возможно, будь они наедине, результат был бы другим. Но Дьютос все равно сделал по-своему. Вместо того, чтобы пустить вперед быструю конницу, он направил в авангард тяжелую латную пехоту. Если бы лучники подстрелили лошадей, в узкой горной тропе началась бы свалка, а ее следствием многочисленные потери. Дикари оказались еще умнее. Они устроили обвал и похоронили под грудой камней всех латников, перекрыв этим путь вперед. Доблестный очень скорбел по погибшим, как будто знал каждого поименно. Шин Зе на ровне с Менфликом стал одним из доверенных лиц.