Тень Чернобога
Шрифт:
Ярко-синие глаза отца спокойно разглядывали ее, не без любопытства, но при этом без нежности и хоть какого-то намека на привязанность или симпатию.
Катя вздохнула.
– Отец. Прости, я, наверно, не вовремя… – Она посмотрела на него, надеясь, что хоть эта дежурная фраза заставит его очнуться и как-то проявить себя.
Он расстроен? Раздражен? Зол? Ему все равно? За каменной вежливостью ничего не прочитать. Начиная паниковать, Катя заговорила быстро и сбивчиво.
– Я тут шла… – она шумно выдохнула. – Подумала, что… Мне показалось… Вернее, я хотела…
На языке вертелось: «Шла тут мимо, смотрю, твой кабинет, дай, думаю, загляну», – но ничего из этого не подходило… Как ни крути, отец не оценит шутки. Катя смолкла и закусила губу, с удивлением уставившись на ковер: узор неторопливо расцветал алыми огоньками, будто каплями крови, – сильнее и ярче у ее ног, постепенно угасая у отцовского стола.
– Ты шла, чтобы поговорить со мной? – он неожиданно пришел ей на помощь.
В голосе, кажется, не было раздражения. Скорее любопытство. Мягкий низкий голос, от которого упало сердце – вспомнилось, в каком тоне он говорил о ней утром, думая, что никто, кроме жены, его не слышит.
– Ну-у-у, – протянула Катя, еще не сообразив, стоит ли сразу сознаваться.
– Просто если бы ты шла не ко мне, то ты бы никогда не нашла это место. В принципе, я надеялся, что спрятал его достаточно хорошо…
– Очень, очень хорошо! – заторопилась Катя. – Я думала даже, что попала в лес, только никак не могла понять как. Шла по коридору, остановилась, оглянулась – и в лесу стою. Моргнула – лестница. За ней – тяжелая дубовая дверь… Никогда бы не подумала, что ты так умеешь, – добавила она и осеклась.
Отец улыбнулся. Вернее, его глаза улыбнулись, пустив по лицу теплые лучики, как в прежних, еще детских, снах. И снова каменная маска.
– Так зачем ты меня искала?
– Можно я присяду? – спросила Катя и тут же подумала, что получилось невежливо.
Но отец учтиво указал ей на высокий стул у стены, слева от своего стола.
Катя присела на него, аккуратно расправив платье и пригладив косички.
– Отец, – начала она, решив быть честной и последовательной. – Во-первых, должна сознаться. Сегодня утром я хотела переговорить с мамой, пошла к ней в комнату и случайно услышала ваш с ней разговор, – Катя бросила на Велеса жалобный взгляд. – СЛУЧАЙНО, клянусь! Я проснулась рано, думала, может, мама тоже не спит, пошла к ней… Потому что я… очень скучаю. А там… Вы разговаривали.
Она замолчала, ожидая реакции отца. Тот посуровел, глаза чуть прищурились, потемнели, но Велес промолчал.
– Так что теперь я тоже знаю про исчезновение твоего дневника, и это второе, что я хотела тебе сказать.
Она подняла на него глаза. Отец словно превратился в камень. А Катя решила побыстрее закончить, чтобы, если уж ее прогонят, не пришлось сожалеть, что она что-то не доделала.
– Я знаю также, что ты меня винишь в том, что произошло. И, подумав, я поняла, что, с твоей точки зрения, ты, конечно, прав. Но поверь, я не знаю, о чем ты говоришь. Моя шкатулка сейчас стоит в моей комнате здесь, в Раграде. Она была со мной все эти дни. Как она может быть и у меня в руках, и там, в Красноярске, я не знаю. Но в свое оправдание скажу, что у меня и мысли не было, что это какая-то ценная, особенная вещь, а если бы и была, я понятия не имела, как и сейчас, впрочем, не имею, как мне следовало поступить, чтобы сбежать из квартиры и при этом сохранить шкатулку.
– Надо было просто закрыть крышку, – сухо отозвался Велес. – Это ведь так очевидно, когда входишь в помещение.
Он посмотрел на дверь своего кабинета – сейчас Катя не забыла ее за собой притворить.
Катя нахмурилась, вспоминая детали своего побега из квартиры… Афросий, готовивший веревку, чтобы ее придушить… Холодный и вкрадчивый голос Шкоды… Кошка, мелькнувшая в отражении…
– Я об этом даже не подумала, у меня руки были заняты – я перед этим посох, алатырь, моток разложила, думала, что с ними делать, и тут в дверь позвонили. Я пошла открывать. Ко мне ворвались трое, они искали посох, пригрозили, что убьют меня, – Катя помолчала. Отец все это время внимательно за ней наблюдал. – Я испугалась очень, подумала о бегстве, – продолжила она рассказ о том дне. – И только подумала об этом, как в окне мелькнула кошка, которая и показала, что делать. Она нырнула в открытую шкатулку, словно в бассейн… Я успела схватить все эти вещицы и оказалась внутри шкатулки. Получается, у меня руки были заняты, как за крышку взяться?
– Это, конечно, многое объясняет, – голос Велеса был все еще суровым. – Но уже поздно что-то менять, дело сделано. Не кори себя…
– Вот это как раз третье и, пожалуй, главное, о чем я хотела с тобой поговорить.
– Ну что ж, тогда слушаю, – Велес вздохнул, удобно откинулся на спинку рабочего кресла и сложил руки на груди.
Катя ловила на себе его изучающий и удивленный взгляд и готова была поспорить, что он смотрит на нее и не узнаёт в этой неказистой девчонке с куцыми косичками двухлетнего карапуза. Усмехнулась про себя. Да, детям свойственно меняться. И расти. «Я тоже помню тебя другим», – будто в отместку отметила она про себя.
Она перевела дыхание и наконец заговорила:
– Отец! Я осознаю свою вину – хоть и невольную, но тем не менее вину. И угрозу, которая возникла из-за этого. И то, что тебе заниматься этим нет никакой возможности, у тебя есть дела и поважнее…
– Это какие, например? – Онс интересом вздернул бровь.
Катя растерялась: насколько откровенной можно быть с отцом? Проговорила осторожно, взвешивая каждое слово:
– Я говорила с послом из Византии, Олегом Велидарем, он сказал, что мы на пороге войны. И теперь, после смерти посланника…
– Надо же, какая осведомленность, – иронично отозвался Велес и зачем-то посмотрел в угол кабинета, за спину Кати.
Девочка проследила за его взглядом, но ничего примечательного не обнаружила.
– И поэтому я прошу тебя дать мне возможность вернуть твои записки.
Опасаясь, что он захочет от нее отмахнуться, сказав что-то вроде дежурного «это слишком опасно» или «тебе не стоит в это вмешиваться», Катя выложила решающий аргумент:
– Ты предполагаешь, что вор проник сюда, использовав эту шкатулку, оставленную открытой в Красноярске, и у тебя, вероятно, есть основания так полагать. Но если догадка твоя верна, то никто из живущих здесь не знает тот мир лучше меня. Я там все-таки выросла и отлично знаю законы, правила и порядки. Твои люди будут там словно белые вороны! А я останусь незамеченной. Только ты скажи, что именно нужно искать – как эти твои дневники выглядели: тетрадки или альбомы, какого они цвета, толщины…
Велес улыбнулся.
– Тетрадки, альбомы… Забавно… – проговорил задумчиво. Все-таки его дочь еще совсем ребенок. Но ее довод и предложение помощи заставили всерьез задуматься: он не мог не признать, что ее идея нравилась ему все больше. – И ты хочешь справиться с опытным магом в одиночку?
Катя покосилась на разложенные на его столе документы и призналась:
– Я надеюсь привлечь для этого своих друзей.
– Каких именно?
– Ярославу, Енисею, Олеба и Истра… Я ручаюсь за них.