Тень Деформации
Шрифт:
И тут кроется вторая причина. Псайкеры — это, чтоб их, маги. Сверхи просто каноничные, не столь выбивающиеся из общей массы, как например хлюди какие — полуматериальная вселенная и “простому человеку” даёт возможность вырасти в нечто столь лютое, что грустно будет всем, этому лютому не угодным. Но, невзирая на это, простому человеку нужны годы каторжного труда, работы над собой, то есть ентими самыми “человечищами” становятся единицы даже не на миллионы, а на миллиарды.
А у псайкера всё есть, в смысле сверхспособностей, с самого рождения. А защиты от психической помойки имматериума ни варпа нет. То есть, пусть оперировать
В общем, никому эти руны, по большому счёту, выходит и не нужны. Как и сверхи-псайкеры, не прошедшие жесточайший отбор и не натренированные на предельную самодисциплину.
Надумал я эту мудрость, погордился. Вообще, конечно, со сверхами-псайкерами выходит не слишком красиво. Но, для всего Человечества в целом, без которого эти сверхи не то, что не выживут, но даже не родятся — весьма правильно.
В общем, на Вулкане всё вышло терпимо, подытожил я. А вот когда я буду себя ловить на навязчивом желании изящно пошутить — надо мне поспать. Или пошутить, тоже вариант, а окружающие потерпят от такого замечательного и полезного меня минутку искромётья, да.
А вот с бабством… А вот не буду я с ним разбираться, варп подери! У меня новый потенциальный аколит, варповидец и прочие неважные моменты. Главное, у него скрипка, а у меня Кристина, начал я взирать на нежащуюся в кровати тереньтетку.
— Терентий, что-то случилось? — приподнялась Кристина.
— Ещё нет, — широко улыбнулся я. — Но случится. Скажи, Кристина, а ты хочешь научится играть на музыкальном инструменте? — ещё более широко улыбнулся я.
— Я, Терентий, умею, — с некоторым опасением воззрилась на мою лыбу девица. — На арфе умею и на клавесине…
— Это ерунда, — веско заявил я. — Точнее, не ерунда, ты умница. Но я хочу чтобы ты со мной сыграла.
— С вами? — заинтересовалась Кристина, на что я довольно кивнул. — Я?
— Ты, — подтвердил я. — Но арфа к органу не слишком подходит. Клавесин… можно было бы сыграть в четыре руки, но у органа педальный привод, а главное — я всё успеваю сам, всё же орган духовой, а не ударный инструмент. Но попробуем в четыре руки, тоже может получиться интересно, — веско покивал я, на что Кристина довольно улыбнулась. — Однако, одно другого не отменяет. Я хочу, чтобы ты научилась играть на скрипке, — самодурски заявил я.
— На скрипке… это тот, странный и протяжный инструмент у нашего нового варповидца? — уточнила, задумавшись, дознаватель.
— Тот самый, — покивал я. — Надо будет только сделать тебе твою, личную скрипку. Впрочем, если ты не хочешь, — лицимерненько закатил я глазки. — То и не надо, найду кого…
— Хочу! — ожидаемо отреагировала Кристина. — А когда?
— А вот сейчас немного поизучаем откровения блаженного Августина, потом познакомимся с кандидатом в аколиты, тогда и займёмся. Только сначала скрипку надо будет сделать, — выдала моя лицемерная манипулятивность.
Осуществив первый пункт, наизучавшийся я призвал пред свои очи Корина Хеддвига, обладателя весьма важного и нужного умения извлекать из скрипки звуки. Ну и вроде как варповидца тоже.
Дядька в дверь
Ну, прямо скажем, не слишком вдохновляющие эманации для будущего аколита, я даже призадумался. Но, учитывая его потенциальную роль (на мысли о скрипке я, с внутренней столетней войной по этому поводу, уложившейся в несколько объективных секунд, забил) варповидца, то есть, по сути, некоего фильтра входящей информации и краткосрочного предсказателя, указателя “куда примерно воевать” для получения результатов… Ну, сойдёт, в таком раскладе, хотя нужно его потиранить насчёт того, что он за человечек-то такой. Что неплохой специалист — я и так знаю, Рагги, судя по свету и ветру, не просто так жлобился дядьку отдавать. Полезен Корин был немало, а то скрыпку ту же, быдлячим ушам волчар неугодную, давно бы расколотили в варп.
Внешне же Корин был “каноничным интеллигентом”, только очёчков не хватало. Ну и блондин с редкими, прямыми, начинающими седеть патлами и бледно-голубыми глазами. Тощий, невысокий, сутулый (так и хочется сказать что забитый), лет под пятьдесят с хвостом на вид.
— Итак, господин Хеддвиг, приветствую вас, — наконец выдал я.
— Благословение Императора и Отца-волка над вами, добрый господин. Вот только я не господин, простой трелл, с вашего дозволения, — был мне ответ.
— Не дозволяю, — сатрапски не дозволил я. — Ваш гражданский статус в рамках традиций и законов Фенриса меня совершенно не интересует. Для меня вы — гражданин Империума, человек и псайкер. А всё остальное несущественно. Так что вы не трелл, а я для вас не “господин”. Можете обращаться так, но с добавлением имени или должности, — выдал я. — Просто как манера обращения.
— Прошу простить…
— Прощаю, — дошло до меня.
Дело в том, что вытрясая из дядьки информацию о скрипке и прочих моментах, я толком и не представился.
— Итак, я — Терентий Алумус, Инквизитор Ордена Священной Инквизиции Империума Человечества, — на что последовал глубокий поклон. Знает, мысленно хмыкнул я. — Кристина Гольдшмидт, дознаватель Инквизитора, моя помощница и псайкер бета-плюс, — ещё один поклон, столь же глубокий. — И Котофей, — несколько схулиганил я, указывая на вальяжно развалившегося на сервировочном столике джиринкса.
Впрочем, моё хулиганство привело к довольно занятной мизансцене: Котофей зыркнул на меня, поднялся, присев и важно кивнул Корину. На что явно удивлённый дядька, подумав, через пару секунд вернул поклон и бросил на меня взгляд столь вопросительный, что не ответить на него я не мог.
— Спрашивайте, господин Хеддвиг, и не опасайтесь, я не кусаюсь, — “только огнём жгу”, внутренне сыронизировал я.
— Прошу прощения, господин Инквизитор, а… господин Котофей — разумен? — в явно сильной растерянности выдал варповидец, тогда как кошатина на “господина” весьма сильно надулся, став напоминать мохнатый шар гордости и собственного величия.