Тень дракона
Шрифт:
– То-то и оно. Как это у тебя со Шрамом получилось?
– Майор удружил, – не стал распространяться Шатов. – В баре «Самшит».
– Майор… – со странным выражением прошептал Таранов.
– Что? Что-то не так?
– Да нет, с майором все всегда так, – Таранов помолчал и добавил, – майор у нас исключительный.
И не прозвучало в его голосе ни одобрения, ни просто симпатии. Шатов с удивлением отметил это, открыл рот, чтобы переспросить, но в глубине комплекса что-то с шелестом просыпалось
– Черт! – Шатов увидел, как из-под самого потолка, с четвертого яруса посыпалась пыль. – Что там?
– Хрен его знает! Может птица. А может – кошка или собака. Посмотрим.
Все стихло, белесое облако на месте падения мусора быстро прибил дождь.
– Ты как-то без оптимизма говорил о Сергиевском, – Шатов наклонился к Таранову, стараясь при этом не выпускать из поля зрения лестницу, под которой стояли Рыжий и Лялька.
– С чего бы это? – переспросил Таранов.
– Мне так показалось.
– Крестись, помогает.
– И тем не менее.
– Достал! – Таранов сплюнул. – Ты знаешь, как Сергиевского называют друзья?
– Откуда я это могу знать? Меня еще не записали в это почетное общество.
– Его называют камикадзе. Такой вот грузинской фамилией. Понятно?
– Не так, чтобы очень, – Шатову показалось, что возле противоположной стены что-то шевельнулось.
Дракон? Его посланец? Или кто-то из оперов? А, может, просто показалось. Показалось. Шатов закрыл глаза, но и под веками темноты не было. Скользили какие-то тени, мелькали искорки, будто глаза хищников в ночи.
– Ему наплевать на карьеру. Ему наплевать на всех, кроме себя. И на себя, правда, ему тоже наплевать. Он может пойти на все, чтобы только доказать свою правоту. Боже тебя упаси только показать при нем, что ты способен испугаться, отступить, просто поддаться уговорам. Зверь, – Таранов потер щеку. – Есть люди, с которыми хорошо дружить и враждовать. Они придерживаются правил с врагами и готовы подохнуть за друга. А вот с нашим майором… Враг для него – вообще не человек. Друг? Друг для майора это тот, кому он может разрешить умереть рядом с собой.
– Интересно, – равнодушно сказал Шатов.
– Очень. Ему уже терять нечего. Если бы не твое дело – он бы уже документы на пенсию оформлял. А так – получил возможность возглавить прогулку по минному полю.
– Но тебя-то он в группу выбрал…
– Приятно, конечно, но… Ты думаешь, он исходил из своих симпатий? Ни хрена! Простой рациональный расчет. Балазанов у нас, считай, среди оперов лучший психолог. Так как он – никто не может преступника ни просчитать, ни разговорить. Гремлин…
– Тут понятно.
– Ни хрена тебе не понятно. Думаешь, Гремлин – это тупая сила таранного типа? Егор – опер от бога. У него самая надежная сеть осведомителей. Если он не знает, то не знает никто, – Таранов повысил голос, но потом спохватился и заговорил тише. – Климов твой любимый – спец по фактам и фактикам. С ним и экспертов не нужно. Чует он все это, что ли. Он глянет на место преступления и может сказать, что и как здесь происходило.
– Чинганчгук.
– Что-то вроде, – согласился Таранов.
– Пирог? – апатия медленно заполняла Шатова.
Все это напрасно. И эта засада, и вся эта суета. Напрасно…
– Пирог? Наружное наблюдение и фотографическая память. Рыжий – тоже наружка, но в комплекте с задержанием. Ручки-ножки у Рыжего могут работать за пятерых.
– А ты?
– Я… Всего понемножку. И плюс компьютер, работа с базами данных, поиск информации.
– Так почему такая нелюбовь к Сергиевскому?
– Любовь – не любовь, – проворчал Таранов. – Ни я, ни другие на пенсию не собираются. Для майора это дело – последнее.
– Боишься, что он не будет стараться?
– Ни хрена ты не понял. Помнишь, в конце прошлого года эпопею с Солдатом? Ну, с теми отморозками, которые мочили всех подряд почти два месяца, и никто не мог их найти.
– Помню.
– Майор наш тогда оказался ловчее всех и вышел на ту группу. Честно, без дураков. Сам все провернул. И предоставил информацию начальству. Нужно было только брать…
– И что? – прервал паузу Шатов.
– Ничего. На квартире уже никого не было, а в майора, когда он вез семью в машине, стреляли. Уцелел только он…
– Смотри! – Таранов внезапно толкнул Шатова в бок.
Вначале Шатов ничего не заметил:
– Что?
– На второй ярус смотри.
Вдоль самого не огороженного края второго яруса двигалась тень, черное на сером.
– Он? – спросил шепотом Таранов.
– Я не филин.
– Блин, остальные его могли не заметить! Ракурс для них неудачный.
– Он к лестнице идет… Значит, будет спускаться. Что делаем мы?
– Ты в любом случае остаешься на месте. А я двигаюсь туда только после сигнала майора. Рыжий подает знак только для майора, Климова и Гремлина. Остальные подключаются по команде майора или отсекают пути отступления. Ты ж в машине был, все слышал.
– Слышал, слышал, – Шатов нервно потер руки.
В висках застучало, в груди стал разгораться холодный огонь. Сейчас. Еще несколько минут. Еще чуть-чуть…
Ничего не слышно только. Может быть, Рыжий уже заметил чужого. Или Лялька его уже окликнула. На втором ярусе тени уже не было.
Таранов подался вперед, оглянулся на Шатова:
– Если что – отходишь к машине.
– Если что?
– Что угодно! В драку не лезь, без тебя будет тесно.
– Хорошо, – Шатов кивнул и ответил с трудом.