Тень души 2
Шрифт:
Тёмень…
Меня так назвали потому, что я родился в тёмный день. Когда померкло солнце. Вот почему Тёма мрачнел от разговоров про жребий! Его угораздило родиться в день солнечного затмения, и родители, идиоты суеверные, побежали докладывать волхву!
Только поэтому парня назначили в жертвы! Чёрт побери! Я понял, что все мы тут – просто дань богам. Нас уже вычеркнули из числа живых, даже справляют тризны. Только других ребят выбирали э… по характерам и наклонностям, а Тёму из-за какой-то несчастной
И вот его нет… только память…
Да ну нафиг! Что я себе придумываю? Никакой мистики, это всё квантовый процесс. Просто что-то сломалось, скоро починят. Тёма вернётся, а у меня закончится сеанс.
Новый радостный день в игре практически не отличался от вчерашнего. Разве что осталось нас всего пятеро из пятнадцати…
Куда подевались остальные, думать не хотелось. Да и не было для этого возможностей – «старшие» не давали продыху. Постоянно стояли над душой и подгоняли:
– Быстрей! Ещё быстрей! На правёж, ленивая скотина!
Правёж в некотором смысле можно считать отдыхом, это просто стояние на столбике на одной ноге, или на двух столбиках в шпагате. Или совсем лафа – на коленках, но это просто медитация, наказанием не считается.
В этот день от медитации нас освободили. Наверное, чтоб лишнего не думали. Работы часто прерывали учебными драками со старшими, тренировки тоже стали практически сплошным избиением. Причём тоже работали с инструкторами.
После двух спаррингов меня Исай поставил перед соломенным чучелом – по его мнению, у меня плохо с ударами. Ну, Тёма никогда особо не стремился набивать мозоли, а я не лез просто потому, что в реальности удары мне противопоказаны. То есть свои резоны у Исая были, только раньше на это не обращали внимания.
А тут вдруг обратили, да так, что я за день выхватил больше радостей, чем Тёма за все время в учебке. Мои виртуальные руки кровоточили, но Исай, видимо, считал, что так и должно быть, и только покрикивал:
– Чётче! Сильнее! Резче!
Я говорил себе, что мне очень повезло, где ещё я огрёб бы столько недоступных мне в реале ощущений! Старался. Сдерживался. Убеждал себя, что Исай просто инструктор, не нужно его калечить…
К счастью для его здоровья перешли к специальным тренировкам. Исай вручил обоюдоострый… сука очень острый… меч, и я тягал это смертельное железо, повторяя за инструктором. А другие пацаны индивидуально занимались со своими «старшими», только Отя и Горик работали в паре под руководством Тумы.
А Исай, значит, мой «куратор». Даже не знаю, радоваться или огорчаться. Наверное, это всё-таки грустно. Зарублю же гада за его постоянные окрики:
– Чётче! Резче!
Снова очень вовремя настала пора обедать. Руки от железки просто отваливались, спина гудела, ноги дрожали. В принципе это и спасло инструктора,
За столом ребята оглядели товарищей, кто остался, и до конца обеда опустили носы. А я смог обдумать положение.
Вадим ясно сказал, что ставит таймер на пятнадцать минут. Ночью сон не перематывался, и днём уже прошло часов шесть. С моим сдвигом времени капсула давно должна открыться автоматически, а если этого не случилось, Вадик должен поднять тревогу. Хотя…
Ну, мог он не поставить таймер, дать мне наиграться? Мог. Значит, обычный двухчасовой сеанс, трое здешних суток… не, те трое были с перемоткой сна. Не больше двух дней, терпимо.
Вроде бы, удалось себя успокоить…
Я же должен был себя успокаивать! Я ведь просто обязан нервничать, это же чёрт знает что происходит!
Не, в принципе же можно считать, что я переживал с утра, а потом успокоился?!
Ну, не может это вот всё быть для меня естественным или привычным! Пусть я в это играл, но теперь игра свихнулась! Я как нормальный человек просто обязан испугаться!
Ладно-ладно! Стоп! Договорился же считать, что я прям очень сильно испугался, а потом успокоился. Не нужно нервничать, нормальный я. Нормальный.
Я в душе тяжко вздохнул, чувствовалась всё-таки какая-то ненормальность. Ну, совершенно здоровых людей нет… пусть мне тут просто немного нравится. Это неважно, всё равно за ближайшие два игровых дня сеанс закончится.
Вот на этом моменте мне действительно удалось себя успокоить, и я продолжил чинно черпать ложкой кашу из чашки. Хотя и до этого эмоций не проявлял, по сути, особых эмоций для меня и не было.
Подали жбан квасу, и неожиданно в трапезную вошёл кудесник. Старец пожелал нам здравия, мы подскочили и поклонились в пояс. Он попросил нас садиться и тоже присел на лавку. Строго посмотрел на «старших» парней, те дружно отставили недопитые чашки, встали и подались на выход. Кудесник зачерпнул ковшиком из жбана и, попивая квасок, завёл плавную речь.
Начал он опять с того, что мы прошли посвящение. И теперь нам нужно понять всё как оно есть. Что это было за испытание, зачем оно, кем мы станем, и что будем делать.
Кудесник заговорил о народе, обычных людях нашего племени. Им очень не нравится что-то решать, многим неприятно даже выбирать – они предпочитают кушать, что дают. Люди выбирают старейшин рода, и они из года в год, из поколения в поколение решают, что и когда сеять, когда убирать, куда и за каким зверем идти на охоту, сколь зерна оставить, а сколь смолотить, даже кому какую брать жену или кому лучше уйти из роду…