Тень и Лёд
Шрифт:
Нокс резко проснулся и выпрямился, его тело было переполнено агрессией. «Убить!»
Потянувшись за кинжалами, он вскочил на ноги. Взгляд его скользнул по просторной пещере с разноцветными залежами железной руды.
Как он сюда попал? Вопрос лучше: почему не умер?
Горячий, влажный воздух содержал металлический привкус, но не чувствовалось никакого электрического заряда. Поблизости не было ни одного воина, и все же он ощутил феромон
Пришло осознание — «она спасла мне жизнь». На поле боя она помогала ему, но это другое. Должно быть, Вейл открыла разлом и вытащила его. Что потребовало энергии и времени и подвергло риску ее собственную жизнь.
Неужели она умерла из-за этого… из-за него?
На глаза упала красная пелена. Если кто-то причинил ей боль, этот кто-то умрет.
Тонкие волоски на его затылке встали дыбом, когда он бросился к выходу. Приближался один из воинов…
{Опасность. Убей без пощады}
Вейл влетела в пещеру, вызвав бурю облегчения и желания. Она была жива и здорова.
{Убей ее. Сейчас}
Нокс с вызовом вложил кинжалы в ножны. У айера была одна единственная цель: спасти его жизнь. Если он доверится кому-то еще, даже женщине, которая рисковала своей жизнью ради него, его убьют. Может быть, не сегодня, может быть, не завтра, но скоро.
Ему было все равно.
Он упивался ею, прекрасной искусительницей, перевернувшей его мир. Она выглядела хрупкой, но крепкой, в черной майке, рваных синих штанах и армейских ботинках со стальными носками.
Без малейшего труда Нокс дошел до полного возбуждения. Он хотел эту женщину больше, чем… что-либо.
Осознание этого было поразительным, но верным. В этот момент он увидел в ней то, чем она была — призом, за который стоило умереть.
Он должен быть осторожен, должен оставаться начеку, но он не бросит ее.
— Нокс! — Она завизжала от счастья. Впервые для него. Большинство людей выкрикивали его имя в страхе или с враждебностью. Бросившись в его распростертые объятия, она сказала:
— Мой спящий красавец проснулся.
Он крепко обнял ее, положив одну руку ей на затылок, а другую на задницу. Похоть казалась живым существом внутри него, заполняя его, достигая всех скрытых уголков и трещин.
Потеряв контроль над собой, он прижался губами к ее губам и погрузил язык ей в рот. Он целовал ее жестко и быстро. Дрожа. Сгорая. Замедляясь. Пробуя на вкус.
У него был выбор. Взять ее здесь, в этой пещере, подвергнув опасности ее жизнь, или остановиться и утащить обратно в свой бункер, где они могли бы спокойно продолжить.
Никакого риска. Со стоном он оторвался от нее.
— Как долго я был в отключке?
— Вечность. — Она играла с кончиками его волос, ее горячий золотисто-зеленый взгляд был прикован к его губам. — Ладно, ладно. Всего несколько дней. Давай отпразднуем это еще одним поцелуем.
Дней?
— Что это за место?
— Пещера в джунглях Амазонки. Мне пришлось оставить тебя здесь, уходя по делам, но перед этим я размазала по тебе свою кровь, чтобы окутать тебя своим
Он весь напрягся.
— Ты должна быть осторожнее. Вдруг кто-то устроил бы засаду?
— Я бы надрала им задницу. — Она погладила его по щеке, мол, ну разве ты не прелесть, и продолжила болтать. — Я стащила эту одежду из деревянной хижины, принадлежащей Эрику. Место, где жила до того, как наткнулась на твою тюрьму. Я надеялась поймать его, когда он ослабеет после ампутации ноги, но не тут-то было. Я вернулась и осмотрела окрестности на случай, если кто-то прокрался сюда, пока меня не было. Но, может, поговорим об остальном позже? — Румянец на ее щеках стал еще ярче. — На случай, если я не совсем ясно выразилась, я хочу немедленно заняться с тобой сексом.
Он становился все тверже. У них была тысяча дел, которые нужно обсудить, решить, и сиюминутное удовольствие никогда не будет важнее войны. Но он не собирался больше отрицать их притяжение.
Один из них мог погибнуть во время собрания. Время было ограничено и бесценно. Ему надоело откладывать свое счастье. Особенно сейчас, когда Вейл смотрела на него с такой тоской, как будто он был не просто достаточно хорош, а слишком великолепен.
— Я хочу быть с тобой, Вейл. И принимаю твое приглашение заняться сексом. — В конце концов, он бы ее взял, будь проклят этот феромон. — Но не здесь. И не раньше, чем мы примем ванну. Впервые в жизни я не собираюсь покрываться боевой грязью.
Он поставил ее на ноги — несомненно, это была самая трудная задача, которую он когда-либо выполнял — и открыл теневой проход в бункер. Несмотря на рычащие протесты своего айера, он втащил Вейл внутрь.
Нокс понял, что ожидание закрытия разлома было самым трудным. Его женщина была там, где он хотел, но он все еще не мог действовать.
Как только они оказались запечатанными внутри, он поднял ее и бросил в бассейн. Она всплыла, смеясь, но замолчала, когда он разделся, развлечение не шло ни в какое сравнение с разрушительной силой их желания.
Испорченная рубашка исчезла. Пряжка ремня упала. Сапоги слетели. Штаны сняты. Она следила за каждым его движением, словно загипнотизированная. Когда он сжал свою жесткую длину, дрожь каскадом прокатилась по ней, посылая рябь по воде.
— Ты приучаешь меня возбуждаться всякий раз, когда я только подумаю о том, чтобы принять ванну, — сказала она ему, и в воздухе повеяло ее сладким ароматом.
— Что я могу сказать, Вейл? Мне нравится, когда ты мокрая.
Удерживая его взгляд, она сняла промокшую рубашку и отбросила ее в сторону. Ее брюки — точнее джинсы, по словам переводчика — постигла та же судьба, затем нижнее белье, оставив ее восхитительно обнаженной.