Тень иракского снайпера
Шрифт:
А в остальном у Акса Андерса ничего криминального в биографии. Тишь да гладь да божья благодать.
Эксперты уже закончили работу, и Потемкин осторожно перевернул тело. На горле удушенного – вздутая синюшная полоса. Она прерывистая – как будто есть и следы пальцев. Верхняя пуговица сорочки оторвана. Дорогой шелковый галстук почти развязан – нет, убийца им для удушения не пользовался.
В комнате не видно следов борьбы, между тем Рик Андерс – мужчина крепкого сложения и вряд ли сдался бы без сопротивления. Даже если бы на него напали совершенно неожиданно, что в этом случае, по всей вероятности, имело место.
– Шеф,
– Есть какие-то соображения, что это значит?
Но Лайон только плечами пожал:
– Если вы о переводе – то это примерно так: «Опоздание недопустимо». Те или иные «подписи» на трупах оставляют примерно двадцать семь процентов убийц. Если речь о серийных – этот процент возрастает почти вдвое.
– Собственно, из-за этого художества из полиции и позвонили в Группу, – продолжал Лайон. – А я решился потревожить вас. Помню наш давний разговор, когда вы сказали, что интересуетесь «сериями». А полиция неделю назад обнаружила другого джентльмена – тоже удушенного, и тоже с таким вот изображением на внешней стороне правой кисти… Вот я и подумал о вас, хотя знаю, что вы здесь в отпуске…
– У тебя под рукой нет той фотографии?
– Я ее вам принесу. Я сравнивал. Они очень похожи – как будто их не от руки рисовали, а использовали штамп…
– Почему на отпускной период приходятся самые горячие дела, а, Лайон? Ты по себе не замечал? – недовольно пробурчал Потемкин. Но и сам он, и давний его помощник знали, что говорится все это больше для проформы. Вторая неделя отпуска в Калифорнии подходила к концу. И были эти две недели такими безмятежными, каких давно не случалось…
Уже и повалялся он в горячих минеральных источниках Каллистоги, и побывал на знаменитом озере Тахо, на границе двух штатов, где надо пешком пройти из Калифорнии в Аризону – и сразу попадешь в казино, запрещенное на другой стороне улицы. Уже пожил денек у знакомых москвичей, обосновавшихся в Силиконовой долине, походил по ярким цветным коридорам «Гугла», куда молодые сотрудники приводят малых детей и собак, где принято в рабочее время, скажем, полежать в гамаке, удобно подвешенном неподалеку от твоего рабочего места… И с удовольствием дегустировал вина знаменитых долин Напа и Сонома… А в Сономе, в знаменитой Лунной долине, молчаливо постоял Потемкин в развалинах легендарного Волчьего логова – дома, который построил себе Джек Лондон. Построил – уйму сил угрохал и денег, а пожить в доме ни дня не сумел – подожгли дом, и сгорел он дотла, а восстанавливать его было уже некому – писатель слег и вскоре умер…Так и остались массивные стены из неровных камней да каменные камины, у которых никогда не сидели люди по вечерам.
А после стоял Потемкин на поляне у простого камня – необработанного, без надписи. Камня, под которым похоронен моряк, боксер, неистребимый романтик, которого, как всех романтиков, судьба сгубила рано.
Так что недели у господина Потемкина были насыщенными – но натура есть натура. И вот уже, залезая в сан-францисской квартире в привычный свой домашний халат с кистями – тот самый, в котором, по его собственному признанию, ему лучше всего думалось о делах, Олег возвращался мыслями к работе. С негодованием гнал от себя эти мысли, бранил себя за нерадивость – и действительно отключался и продолжал отдыхать.
Но, как понимает вдумчивый читатель, отключение – это тоже процесс, требующий некоторых усилий, и отдых в намеренно «отключенном» от дел состоянии хорош, конечно, но лишен известной первозданности и чистоты.
И – угадайте что? Да, совершенно верно: международный эксперт, специальный консультант Группы, и прочая, и прочая, и прочая, российский гражданин Олег Потемкин, сам себе не признаваясь в этом, начинал скучать. Одним словом, когда Лайон нерешительно спросил о возможности поработать – Потемкин скорее обрадовался.
– Да, и попроси результаты вскрытия побыстрее… Не совсем я уверен, что тут просто удушение. Возможно, его оглушили перед этим, чтобы сломить сопротивление. Или даже отравили. – Олег жестом пригласил Лайона подойти. – И потом, важно знать: смотри, вроде бы на шее – следы пальцев. А дальше – ровная полоса. Чем душили – ремнем? Веревкой? Специальным платком? Кстати, ты не захватил с собой материалы по предыдущему случаю?
Олег отошел в угол комнаты и медленно, по сантиметрам, поворачивал голову – так видеокамеры снимают длинные круговые панорамы, ничего не пропуская.
– Я сделал кое-какие копии, шеф. Они в машине, внизу. – Лайон следил за взглядом Олега.
– А что там было причиной смерти?
– Асфексия… Но вы правы, там в покойничке найдены следы амбиена – сильного снотворного. Так что, может быть, душили его сонного.
– Нехарактерные какие дела… Душат, если не ошибаюсь, чаще женщин, чем мужчин. И нередко в угаре страсти, так сказать, – сказал Потемкин вполголоса.
– Вы абсолютно правы, шеф. Удушение составляет шестьдесят семь процентов сексуальных убийств. Шестьдесят три процента – когда партнерша престарелая. Пятьдесят девять процентов серийных сексуальных убийств…
Лайон О’Рэйли обожал статистические выкладки.
– А кто был убитый?
– Да тоже вполне благополучный человек. Вэн Рэдинг. Хозяин нескольких веб-сайтов, занимающихся перепродажами чего угодно кому угодно. Но, по нашей информации, – Лайон подождал, пока Потемкин на него посмотрит, – по нашей информации, основные деньги у него были от порносайтов. И порнофильмы он тоже снимал. Сорок семь лет. Разведен. Жена с дочерью живут в Денвере, он им там купил дом. Здесь у него тоже дом, совсем небольшой. Но уютный. В Сан-Матео, по-моему. Рэдинг ни в чем предосудительном не замешан. Головной офис у него – в Сан-Франциско, это контора, так сказать, а рабочие офисы, откуда его ребята торгуют, – один, по-моему, в Фостер-Сити, другой – в Санта-Кларите. Это уже ближе к Сан-Хосе. Там же и его порнохозяйство.
Вот Рэдинг так и строил работу – один день в одном офисе, другой – в другом, третий – в третьем… Вставал рано, шел в гимнастический зал – вообще, малый он был накачанный. Не Шварценеггер, понятно, но в очень приличной форме.
– Скажи, Лайон, а далеко отсюда до Сан-Матео?
– Полчаса, не больше…
– Мы ведь сумеем попасть в дом к погибшему?
Лайон кивнул головой уже на ходу.
– Кстати, – поинтересовался Потемкин. – А кто ему наследует? Завещание есть?
– В том-то и дело, что завещания не нашли, шеф. А деньги у него были – и немалые.