Тень Конторы
Шрифт:
Самым простым и милосердным было бы нанести удар в сердце, чтобы покончить с этим делом разом, чтобы убить и не слышать бередящих душу криков… Но приказ был другой! Приказ был бить в правый бок!
Боец ударил в правый бок.
Жертва вздрогнула и выплюнула изо рта кровь.
— Дальше…
Дальше пауз не было. Два штык-ножа практически одновременно вошли в тело жертвы, нанося уже смертельные раны. Эти бойцы сомнений не знали, эти выполняли приказ не задумываясь!
Все! Приговор приведен в исполнение! В этой пятерке.
Теперь покойника никто не сможет опознать
Он был виновен в том, что до того убил трех человек, которых даже не знал.
Но более всего в том, что выходили все отпущенные ему сроки…
Глава 40
Тот, кто ищет золото, вынужден перелопатить и перемыть тонны пустой породы. И чаще всего ничего не найти. И тогда перейти на новый участок, где снова взять в руки кайло и лоток, чтобы копать и мыть. Копать и мыть…
Резидент копал… Копал из разных источников. Сейчас он читал закрытый доклад министра внутренних дел. Доклад был густо облеплен грифами «Для служебного пользования», «Совершенно секретно», «Распечатано в одном экземпляре», «Лично в руки». Лично в руки президенту страны. Но если кто-то очень хотел, мог приобрести доклад по сходной цене в канцелярии МВД или за сто долларов в Москве на Горбушке на сидироме. Секретные грифы нынче никого не пугают.
Министр внутренних дел докладывал президенту об очередных успехах в борьбе с профессиональной преступностью в стране. О том, сколько посадили и сколько еще посадят в самое ближайшее время, внеся тем свой посильный вклад в борьбу с безработицей. Потому что, чем больше сядет, тем больше высвободится рабочих мест и уменьшится социальная напряженность.
В связи с этим и учитывая важность стоящих перед правоохранительными органами задач, министр просил выделить дополнительные финансовые средства, легковой автотранспорт представительского класса, участки под дачи для поощрения особо отличившегося личного состава на Рублевском шоссе и квоты на продажу нефтепродуктов.
Обещания и просьбы министра Резидент пропустил, сразу перейдя к приложениям с милицейской статистикой и информацией по наиболее громким, за текущий период, преступлениям.
В стране убивали… Убивали, как на войне, ежедневно, ротами, батальонами и даже дивизиями. Смерть косила водителей, шахтеров, журналистов и домохозяек. Но более всего — сильных мира сего. Они умирали чаще и мучительней других — они взрывались в своих и чужих «Мерседесах», им подсыпали в еду и выпивку экзотические яды, сжигали посредством одноразовых огнеметов, пытали, узнавая номера заграничных счетов… Но что удивительно, богатые люди не только погибали, но и добровольно уходили из жизни чаще простолюдинов! Ну не жилось им на свете — не радовали их навороченные иномарки, изысканная ресторанная снедь и фотомодели-любовницы. Обрыдло им все. И хлопнув черт знает сколькизвездочный стакан коньяка «Наполеон» и встав тысячедолларовыми ботинками на тридцатитысячедолларовый столик Людовика Семнадцатого, они добровольно совали головы в петли…
Или не добровольно?..
Такие смерти
И такие, где жертве разносили голову из снайперской винтовки с расстояния полтора километра. Или взрывали…
Он отобрал десяток особенно его заинтриговавших случаев. И еще три десятка из подборки, сделанной студентами. Все эти убийства и несчастья очень сильно походили на те, с какими он имел дело. И походили друг на друга.
Но вопросы оставались. Профессиональные вопросы, с которыми студенты справиться не могли. Мог — Резидент, но он не умел раздваиваться. Тем более раздесеряться. А нужно было… Нужно было одновременно оказаться в трех десятках географических точек, чтобы уточнить кое-какие важные для проводимого следствия детали.
Тут самому не справиться… Нужны квалифицированные помощники, желательно умные и с большим опытом работы в следственных органах. И где их брать?
Там и брать — в органах!
Правда, следователь с большим опытом работы, да к тому же умный, может представлять опасность, в том числе и для заказчика. Как обоюдоострый кинжал. Вначале он поможет, потом заинтересуется, кому и в чем помогал, а потом захочет того, кому помогал посадить.
Умные, они — такие!
Правда, есть один хорошо себя зарекомендовавший способ, гарантирующий их молчание. Чтобы просто не успели!
Резидент состряпал дюжину удостоверений «Национального благотворительного фонда поддержки ветеранов правоохранительных органов», открыл счет в банке, куда перевел полста тысяч долларов и нанял менеджера по работе с персоналом, который нанял просто менеджеров, послав их по организациям ветеранов и госпиталям.
— Вот, — показывали менеджеры удостоверения. — Хотим оказать посильную помощь бывшим работникам МВД и ФСБ.
К представителям фонда относились благосклонно, потому что они не просили, а давали.
— Это очень правильно, что вы не забываете о наших ветеранах. Это здорово. Нашей организации позарез нужна новая машина председателю, шуба главбуху и тысяч двадцать наличными на бензин и скрепки. Возможно такое?
— Ну, в принципе… Только нас интересует адресная помощь, мы, видите ли, курируем только бывших следователей. Дело в том, что наш начальник был очень хорошо знаком со многими следователями, разговаривал с ними часами, а когда вернулся, решил оказать им спонсорскую помощь. Но не вообще, а только настоящим, заслуженным следователям, которые теперь остались одни или сильно больны. Есть у вас такие?
— Конечно, есть!..
Председатель и главбух получали по тысяче на скрепки, а менеджеры — координаты одиноких и больных, заслуженных и персональных пенсионеров-сыщиков. О здоровье которых справлялись у их лечащих врачей за пару сотен за консультацию.
— Стареют ветераны, — вздыхали врачи. — Этот до конца года не дотянет — рачок-с. У этих сердечко ни к черту. А эти вообще непонятно как еще живы.
Тех, у кого «рачок-с», «сердце ни к черту», и особенно тех, которые «вообще непонятно как еще живы», менеджеры брали на карандаш. И отправлялись к ним с продуктовыми наборами, в которых были крупы, водка, табак и по два кило рыбы.