Тень Луны
Шрифт:
— Мы справимся сами.
— У вас всё?
— Нет, не всё. Кто-то сообщил в Сибирский Информационный Центр о нападении, как раз в тот момент, когда военные заняли объект.
— Кто-то из сообщников?
— Весьма вероятно. Наши враги хотят, чтобы о нападении узнали как можно быстрее.
— Безусловно, это им на руку. Теперь мы не сможем держать всё в тайне. Скверно, — закивал Сергеев. Регулярные нападения, которым подвергались военные, были лишь пробой сил, а теперь таинственный противник заявил о себе громко, да так, что скоро все мировые информационные
— Да, конечно. Но в любом случае скоро у нас возникнут проблемы с Европой и Америкой.
— И это накануне Саммита. Не думаю, что дата нападения случайна, — Президент вздохнул, принимая новые проблемы, но ему было не привыкать. — Уж лучше бы они термоядерную ракету захватили, её хоть можно быстро отыскать по излучению, — горько произнёс Сергеев.
— Не дай Бог, — быстро произнёс Кирюшин, но, подумав, добавил, — хотя действительно неизвестно, что хуже.
— У вас есть предположения о следующих шагах?
— Увы, пока именно предположения. Ничего конкретного. Мы можем ждать нападения в любой момент и в любом месте.
— Нужно усилить охрану стратегических объектов.
— Уже сделано, Владимир Иванович, — генерал сделал короткую паузу и добавил: — И ваша охрана будет усилена.
— Вы считаете, что… — догадался Сергеев.
— Этого нельзя исключать, учитывая их возможности. Они могут появиться в любую секунду в вашем кабинете, в любом месте минуя системы контроля.
— Хорошо, — кивнул Президент. При мысли о том, что теперь он может стать главной целью, стало неуютно. — Что-нибудь ещё?
— У меня всё, — произнёс Кирюшин и встал.
— Докладывайте мне о ходе расследования.
— Да, конечно, как только появятся новые детали…
— Это дело пахнет очень скверно, генерал.
— Наш тайный противник, по всей видимости, силён, и мы не будем его недооценивать.
— Но и мы не дилетанты, — загадочно улыбнулся Сергеев.
— Да, — ответил хищной улыбкой Пётр Фёдорович Кирюшин. — Разрешите идти?
— Конечно-конечно, идите, генерал…
Генерал Ромин вернулся только сегодня утром. Командировка оказалась относительно короткой. Он подошёл к своему кабинету и открыл дверь. Здесь было темно. Часы, что стояли у него на столе, являлись единственным источником света, а зашторенные окна не пропускали утренний свет. Впрочем, этого скудного огонька вполне хватило, чтобы сориентироваться и повесить верхнюю одежду на вешалку.
Он медленным шагом пошёл к своему столу, на ходу обдумывая сложившееся положение. Да, безусловно, это был провал. Ромин никогда не умолял своих ошибок, но и брать чужие на свой счёт не собирался. И были неоспоримые факты, осталось только их раскрыть.
Генерал подошёл к шкафу и открыл створку. Там стояла бутылка обычного недорогого вина и набор хрустальных бокалов. Вернулся он к столу уже с вином, сел на стул и включил лампу. Мрак развеялся — такая обстановка импонировала его душевному состоянию. Он поднял глаза и вздрогнул: дверь оказалась открыта, и на пороге стоял человек. Лицо его скрывала тьма, но генерал знал, кто это. Высокая статная фигура может принадлежать только его знакомому из СО.
— Ну что встал, проходи, Руслан, — собравшись с мыслями, произнёс Евгений Николаевич. — Кажется, под таким именем вы ко мне приходили в последний раз.
— Я рад снова вас видеть, не меньше вашего. Однако не следует давать волю эмоциям.
— Я потерял пятерых агентов. Вы знали, что так случится!
— Безусловно, ведь я вам дал сведения о нападении…
— …и настояли на том, чтобы отправить на такое важное дело молодого оперативника. Трое из пятерых работали у нас всего несколько лет.
— Чья подпись стоит под приказом, генерал?
Ответ был известен им обоим. Евгений Николаевич только сейчас понял насколько далеко зашёл Секретный Отдел.
— Что вам это даёт? Разве мы здесь не работаем на общее благо?
— Благо — понятие относительное, генерал. Неужели вам следует говорить об этом?
— Объясните, какое благо человечеству несёт потеря гипердвигателя? Мы не знаем, в чьих он руках. Это уже сам по себе дестабилизирующий фактор. Это очевидно!
— Вы способны предсказать те изменения в мире, которые произойдут, если телепорт станет таким же доступным, как и машина?
— Уверен, компьютеры выдали положительный результат, раз к его разработке приступили. Правительство денег на ветер не бросает, разве нет? Или вы всё-таки что-то знаете? Кто ваш информатор? — Ромин немного подался вперёд.
— Я не намерен раскрывать вам имя этого человека.
— Тогда я не понимаю, почему СО до сих пор не забрал это дело, если вы обладаете куда большей информацией, чем мы.
— Мы скованы неофициальностью, Евгений Николаевич. Это наша главная сила и наша главная слабость. Многих из нас даже не существует.
— Призраки бюрократии, — под нос буркнул Ромин. — Итак, зачем вы пришли?
— Зачем… — повторил гость и вошёл, закрыв за собой дверь. — Каждое действие имеет за собой целый набор «зачем».
— Если вы пришли философствовать, то я не очень удачный собеседник. Мы уже довольно много здесь поговорили на этот счёт.
— Отнюдь, но вы задели и мой вопрос, — приблизившись ответил гость.
— Какой? — насторожился генерал.
— Зачем вы хотите открыть участие Секретного Отдела в этом деле?
Ромин удивился, но не более. Откуда этому человеку знать, что он только что решил сделать. Разве он читает мысли? Хотя чего только в Секретном отделе не найдёшь…
— Решил лишить вас вашей слабости, чтобы вы смогли, наконец, работать в открытую, — съязвил генерал.