Тень луны
Шрифт:
"- Вот, смотри, Коля, - квартира и дверь вполне стандартные, для тебя - пустяк. Двадцать третьего, с утра, он на дежурстве. Домой возвратится к одиннадцати. Жена сейчас в больнице, что-то у нее нелады со здоровьем. Сын в школе, с трех до семи - на тренировке. Это время - твое. Пакет спрячешь в туалете, за сливным бачком. И ничего не трогай. Ни единой булавки. Затрату твоего рабочего времени компенсирую.
– Главное - чтобы трудовой стаж не прерывался, - усмехнулся домушник."
Следующие инструкции получили два бойца с боксерскими навыками. Кононов также передал им адрес и фото майора Котюкова.
"- Не раньше, и не позже двадцать третьего числа, - предупредил он. И никакой самодеятельности.
– Все будет красиво, как в балете, - уверили его бойцы. Игорь засомневался, что они когда-либо посещали Большой Театр, но вида не показал.
– Ладно, идите."
К двадцать третьему числу были приготовлены два объемистых пакета с материалами. Отличались они лишь одним: в первом указывалось - где именно хранит майор Котюков кокаин, предназначенный для перепродажи Ахмету. Этот пакет должен был "отплыть" через надежного человека в ФСБ. Второй пакет Гена Большаков передаст в "Свежую газету", договоренность о встрече с "золотым пером" журналистики Ромой Корочкиным уже состоялась заранее. Если понадобиться, найдутся и другие газеты, но этот цепкий журналист и своего не отдаст, и чужое прихватит. Так что, все, вроде бы, в порядке. Пора переходить к заключительному аккорду "акции". Назовем ее, подумал Игорь, "Привет от Хмурого!"
9
Проводив взглядом авиалайнер с улетевшим Аршиловым и убедившись, что никаких накладок не произошло, Споров отправился из "Шереметьево-2" обратно в центр столицы. Несмотря на позднее время оставались незавершенными еще кое-какие дела. Полковник ФСБ вел свою "тойоту" столь лихо, что его пару раз тормознули незадачливые гаишники, выслушав теплые комплименты в свой адрес. Больше на трассе никто не трогал: передали по рации - не связываться. На въезде в город Споров начал сбавлять скорость. Первоначально он хотел заехать в "Свежую газету", но потом решил, что разговор с Бенедиктовым можно и отложить. До завтра. К тому же, вряд ли главный редактор сидит и ждет его в своем кабинете, покуривая трубку. А вот в другом месте - ждали. Споров остановил машину возле здания Мосдумы, всего в паре кварталов от знаменитой Петровки, 38, где ему когда-то пришлось поработать до перехода в Управление перспективных программ ФСБ. Вернее, работая в ГУВД, он еще в те далекие времена основные обязанности выполнял в тогдашнем КГБ. Имеющий уши - да услышит. Сейчас времена другие, все смешалось и каждый за себя. Никакие ностальгические воспоминания память Спорова не отягощали. Хозяин тот - у кого деньги.
В здании Мосдумы светились несколько окон. Государевы дьяки не спали. "Думу горькую думают - как жить дальше?" - злорадно усмехнулся Споров, проходя мимо вытянувшихся охранников. Он легко вбежал на третий этаж, направился в приемную одного из "приказных дьяков" - народного избранника Шиманова. На этого Шиманова, еще с андроповских времен у Спорова хранилось такое пухлое досье, что впору было сажать на раскаленную сковородку и отправлять прямиком в ад. Но по нынешним документам Шиманов был чист, как стеклышко - два высших образования, безупречная служба в органах, звание полковника, заслуженный мастер спорта, доктор юридических наук и прочая чепуха. Не хватало только звезды Героя, но это уже был бы перебор для человека, совершившего в прошлом серию уголовных преступлений. Споров и помог этому "юристу", оставаясь в тени, пролезть в Мосдуму. Более того, сделал его председателем комиссии по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. Куда же еще сажать этого специалиста, не на канализацию же?
Сейчас в приемной Шиманова вместо приветливой длинноногой секретарши, озарявшей помещение в дневные часы, сидели одни мужчины - пара охранников и несколько "дойных"
– Работайте, работайте!
– хладнокровно произнес полковник ФСБ, усаживаясь на угловом кожаном диване. Что-что, а "работать" они умели. "Пора и Глотову повышать статус, - подумал Споров.
– Шиманова - в Госдуму, а этого - на его место."
Помощник депутата между тем хрипло выговаривал маленькому человеку в очках:
– Слушай, Тарланов, мы же тебя по хорошему предупреждали: всю сумму ты должен был перевести сегодня. Говорили тебе об этом или нет? Ты, банкомет вшивый! Я курирую вопросы безопасности всего округа. У меня Мавроди на полу лежал, понял?
– Встать!
– заорал вдруг Шиманов, брызгая слюной. Лицо его пошло красными пятнами.
– У меня тут генералы стоят навытяжку, ясно? Короче, если завтра к пятнадцати ноль-ноль будет какая-то заморочка, мы с тобой больше беседовать не будем. Я на твою фирму напущу ОМОН, а тебя мордой в говно положим. Но это еще будут цветочки. Налоговикам мы тебя сдавать не будем. Тебя в лесопарке найдут. Я не жажду крови. И привык договариваться со всеми. Я человек прямой и не люблю, когда передо мной задом крутят.
– Ты все понял?
– добавил Глотов, влепив Тарланову затрещину.
Со стороны эта сцена могла бы показаться фантасмагорической, но Споров лишь устало зевнул, поймав испуганный взгляд маленького человечка с большими доходами. А что он хотел: в комиссии по борьбе с мафией его встретят шоколадным тортом?
– Он все понял, - сказал Шиманов, потрепав Тарланова по щеке.
– Давай, зови следующего...
10
На полу в квартире лежали трое кавказцев, скованные наручниками, и среди них - главный, ради которого они приехали - Ахмет. При "аресте" активное сопротивление оказал лишь один, широкий звероподобный абрек, но ему и досталось больше других: он не успел вытащить из тумбочки ствол, а сейчас находился без сознания, с пробитой головой, из которой сочилась кровь. "Выключил" его Сергей, рукояткой своего "ТТ". Часа на два, не меньше. Правда, и сам теперь прикладывал вороненую сталь к задетому кулаком глазу. Но в общем, все прошло, как по нотам. Игорь отошел к окну, уступив всю режиссуру "лейтенанту".
– Итак, начнем, - почти весело сказал Михаил.
– Оружие, наркотики есть?
– он "случайно" задел носком ботинка живот Ахмета.
– Нэт, начальник!
– торопливо отозвался тот.
– Будем искать, - еще веселее согласился "лейтенант", а Леша уже вытаскивал из тумбочки завернутый в цветастый платок "Макаров". Поднес его к носу Ахмета.
– Чей?
Тот замотал головой. Второй азер лежал тихо, как мышка. Последовал удар резиновой дубинкой по печени.
– Ну что, не вспомнил? Малолеток тут принимаешь, да? А потом их на свой Кавказ сплавляешь, да? Ладно, сержант, поработай пока с ним, а вы приступайте к досмотру.
"Лейтенант" отступил в сторону, за дело взялся Сергей, который, казалось, только и ждал этого, продолжая лечить железом свой расцветающий под глазом синяк.
– Ну, с-суки... сейчас вы у меня быстренько запоете!
Обыск в квартире проходил быстро, по всем правилам сыскной науки. Содержимое ящиков летело на пол больше для внешнего эффекта, Игорь и так знал со слов Ларисы, где Ахмет прячет товар. Тот оказался крепким орешком, а вот его сородич заскулил уже через пару минут:
– Нэ надо бить, нэт ничего, нэт!