Тень на плетень (сборник)
Шрифт:
– Садись! – крикнул он мне, и тут со стороны дома послышался крик:
– Стой, стой, толчок обосранный!
Я обернулась на крик. Около угла коттеджа стоял Антон. Тот самый придурковатый мальчик в кожаных брюках.
Розенкранц замер, но его удивление продолжалось недолго. Он поднял пистолет, и тут я, сообразив, что придурок в кожаных штанишках, неизвестно по какой причине, сейчас мой союзник, схватила пистолет и дернула его вниз. Розенкранц выстрелил, но пуля ушла в землю.
– Сука! – крикнул Розенкранц, пытаясь вырваться, и несколько раз ударил меня по голове, но я крепко держала его руку. Знаете, иногда так хочется жить, что и не на такой подвиг поднимешься.
Антон подбежал. Розенкранц с силой толкнул меня на него. Антон отпрыгнул, и я повалилась на землю. Не скажу, что прямо носом, но очень похоже.
Розенкранц старался выдернуть руку с пистолетом, в которую уже вцепился Антон, но тот оказался проворнее и опытнее. Он ловким ударом выбил оружие у Розенкранца, и пистолет отлетел на несколько шагов. Он упал почти рядом со мною, но я не догадалась схватить его. Мне хотелось бежать.
Я упала на землю, ушиблась коленом в который уже раз, поднялась и, прихрамывая, бросилась бежать в сторону дома. Отбежав на несколько шагов, я оглянулась.
Розенкранц с Антоном катались по земле, каждый старался вырваться и добраться до пистолета.
Я не стала смотреть, как будут развиваться события и кто победит – молодость или опытность.
«А не пошли бы они все к чертовой матери!» – очень правильно подумала я и побежала к дому.
Около самого дома я натолкнулась на какого-то мужчину в хорошем сером костюме, поспешно выходящего из-за угла. Он без разговоров схватил меня за плечо.
– Опять журналистка, – усмехнулся мужчина.
В каком бы возбужденном состоянии я ни была, но память меня не подвела. Я была уверена, что раньше этого мужчину уже видела.
Безрезультатно дернувшись от него, я вдруг вспомнила: это же тот самый вонючий огородник, что пел про разбитую бутылку!
– Стоять, стоять, девушка! Вы-то мне и пригодитесь! – совершенно по-хозяйски сказал он и толкнул меня обратно.
Во второй раз за последние полчаса я стала пленницей.
Бывший огородник расстегнул пиджак и вынул пистолет из плечевой кобуры.
– Сюда иди, – негромко сказал он и, развернув меня спиной к себе, пошел к дерущимся, прикрываясь мною, как щитом.
Розенкранц, подняв голову, увидел, с кем я возвращаюсь, и зарычал и задергался, пытаясь стряхнуть с себя Антона, но молодость если уж не оказалась в победителях, то в цепкости ей отказать было сложно. Антон не отпускал Розенкранца.
– Иваныч! Вот он! – полузадыхаясь от напряжения, прокричал Антон. – Вот он!
– Вижу, – спокойно ответил Будников, теперь-то я уж поняла, кто такой этот огородник, и, прицелившись, выстрелил.
Розенкранц замер и, пустив розовую слюну, распластался на земле.
– Ну ты, бдя, и Зоркий Сокол, – пробормотал Антон, отплюнул изо рта пыль и тяжело поднялся на ноги.
Будников оглянулся по сторонам.
– Никого? – сам у себя спросил он и тут же ответил:
– Никого.
Повернувшись, он поощрительно улыбнулся Антону и выстрелил еще раз. Парень упал, наверное, даже не успев понять, что с ним произошло.
– А теперь сделаем вот так, – пробормотал Будников и толкнул меня на землю. Я упала, подстраховалась руками и, подобрав юбку, села. Мне было понятно, что совершать подвигов пока не следует, вот я и объявила перерыв, собираясь хотя бы передохнуть немного и оглядеться.
Будников вынул из кармана пиджака белый платочек и очень тщательно вытер им свой пистолет. Шагнув ближе ко мне, он наклонился. Я изо всех сил зажмурилась, но почувствовала, что Будников поднял мою правую руку и вложил в нее пистолет. Вложил, но только на одну секунду, и тут же забрал.
– Вот теперь порядок, – удовлетворенно проговорил он.
Я открыла глаза и увидела, как он бросил пистолет на землю.
Одновременно с этим он, весело поглядывая на меня, подобрал пистолет Розенкранца, выдернул из него обойму, довольно хмыкнул и вставил ее обратно.
– Уходим, Ольга Юрьевна, – ласково сказал Будников. – Вы только что убили двух человек, вам тут ждать больше нечего. Пойдемте!
Почти церемонно подав мне руку, но не убирая пистолет из второй, Будников повел меня к машине Розенкранца.
– Это наш транспорт, – сказал он, – моя тачка стоит чуть дальше, и к ней мы не пойдем.
Получается, что паскуда Розин позаботился о нас с вами. Прошу!
Я отворила переднюю правую дверь и села на сиденье. Будников подобрал с земли ключи от машины, выроненные Розенкранцем или Розиным – не знаю, как правильно, – обошел машину спереди, не спуская глаз с меня, и, быстро распахнув дверь, сел за руль.
– А вот теперь, как сказал бы Антошка, царство ему небесное, рвем когти!
ЭПИЛОГ
Мы и рванули.
Будников вел машину уверенно, не забывая поглядывать на меня и стараясь надолго не выпускать пистолет, лежащий у него на коленях.
– Вы, наверное, ничего не понимаете, Ольга Юрьевна? – улыбаясь, сказал он, когда мы отъехали от коттеджа. – Я Будников, будем знакомы!
– Здравствуйте, – автоматически сказала я, а то, что вы Будников, я догадалась.
– Да? – переспросил Будников. – Вам везет, вы догадливая. А вот мне пришлось попрыгать, чтобы правильно понять, кто вы такая. Я и диктофон тогда украл в больнице, чтобы прослушать запись: не верилось, что такой молоденький паренек на самом деле работает в газете. Думал, он от Розина. Ну а потом, когда понял, решил вам немного подыграть. Здорово я тогда этим браткам машину попортил, да?
Будников плавно повернул и увеличил скорость.
– Ну, теперь вроде все кончилось, – проговорил он. – Три года мы перекрывались с грузином и евреем и думали, что все, Розин потерял нас навсегда, а ни хрена не вышло. Ошиблись.