Тень над Вавилоном
Шрифт:
– Вижу, – ответил майор.
Он ясно видел Макдоналда, но откуда ему было знать, что тот не в курсе происходящего. На самом деле АКМС егеря по-прежнему был спрятан подальше от глаз под сиденьем.
– Прекрасно. Мы только дойдем до машины, а потом я хочу, чтобы ты встал спиной к передней дверце, со стороны пассажирского сиденья. Понятно?
Майор кивнул, и они прошли несколько ярдов между машинами. Хауард наклонил голову и сказал через заднее окошко:
– Дэнни, держи затылок майора под прицелом своего АК. Если Джонни скажет «огонь», пристрели его немедленно. А теперь, майор, –
Поначалу Макдоналду едва не стало дурно после того, как к нему обратился Хауард. Он осторожно извлек свой автомат и незаметно пристроил его чуть ниже окна, направив в спину иракскому офицеру. Он стал слушать, как Хауард наставляет майора, то и дело прерываясь, чтобы убедиться, что тому все понятно.
Майор все еще пребывал в состоянии шока, а настойчивый монолог Хауарда не оставлял много времени на размышления. Он лишь согласно кивал головой. Под конец он все же собрался с мыслями и заявил:
– Вы не можете надеяться на то, что после всего этого вам удастся уйти.
Губы Хауарда продолжали улыбаться, но глаза говорили другое. Он впился взглядом в глаза офицера.
– Нам терять нечего, майор. И ты это знаешь. Если понадобится, мы готовы умереть. Я уверен, тебе понятно, – угрюмо заметил он, – что, с нашей точки зрения, смерть будет бесконечно предпочтительней, нежели плен. Но если мы умрем, раньше это произойдет с тобой. В этом вовсе нет необходимости, если ты в точности исполнишь то, что я сказал. Ты понял?
– Я понял.
– Отлично. Отдай приказания.
– Вы уверены, что вам нужен именно тот офицер…
– Он слишком подозрителен. И я хочу, чтобы он был там, где я смогу за ним приглядеть. Сейчас же вызови его и отдай необходимые приказания.
Майор отчасти стряхнул охватившее его оцепенение. Ткнув пальцем в солдата возле барьера, он приказал:
– Отправляйся за лейтенантом Салехом Масудом и скажи, чтобы он немедленно явился ко мне. – Солдат послушно потрусил прочь, а двумя минутами позже вернулся вместе с недовольно выглядевшим лейтенантом.
По мере того, как майор объяснял, что ему нужно, лицо Масуда темнело от негодования. Дважды он пытался возражать. Майор, оказавшийся пойманным между необходимостью действовать под угрозой смерти и дерзостью своего подчиненного, под конец вышел из себя и наорал на лейтенанта, чтобы тот ему не перечил:
– Попридержи свой язык! Делай, как приказано! Иди и подготовь машины! Выполняй!
Лейтенант открыл было рот, чтобы возразить последний раз, но, увидев искаженное гневом лицо командира, решил, что лучше этого не делать. Повернувшись на месте, он зашагал прочь.
– Джонни, все было в порядке? – спросил Хауард.
– Все в точности, как ты просил, – ответил Берн.
– Прекрасно, – сказал Хауард. – О'кей, майор. Пока что у тебя получается неплохо. Дальше мы поступим следующим образом. Мистер Берн поведет машину, а ты будешь сидеть впереди, рядом с ним. Мы с мистером Макдоналдом будем находиться сзади. Скажи своему лейтенанту, что наша машина поедет первой. Сам он пусть едет на БРДМ вслед за нами. Дальше пойдет вторая машина, а замыкать все будут два грузовика. Ясно?
– Как скажете.
– Именно так, как я сказал! – взорвался Хауард, в его глазах сверкнула сталь. – Когда они будут готовы, вызовите командиров машин и сообщите им, чтб мы собираемся делать. И чтоб это звучало убедительно. Таким образом все мы останемся жить-поживать и добра наживать.
Через десять минут небольшой конвой был подготовлен. Акфорд сдал на несколько ярдов назад, и разведывательно-диверсионная бронемашина БРДМ-2 заняла свое место между двумя «лендкрузерами». Два грузовика – по пятнадцать «красных беретов» в каждом – пристроились один за другим в конец колонны. Лейтенант Салех Масуд, еще один офицер и два сержанта подошли с докладом, и майор начал короткий инструктаж.
– Эти иностранцы, – сообщил он, – имеют полномочия проследовать до иорданской границы возле Требила и покинуть пределы Ирака. Я принял решение, – ему удалось придать своему голосу легкий оттенок значительности, – что в соответствии с существующим порядком мы обеспечим им стандартный конвой сопровождения до границы, чтобы не допустить их отклонения от предписанного маршрута и создания тем самым угрозы национальной безопасности Ирака. Я поеду впереди, в их машине. Остальной конвой будет двигаться в том же порядке, как машины расположены сейчас. Лейтенант Азиз Али, – продолжил он, повернувшись ко второму офицеру, – ты останешься здесь за старшего. Порядок тебе известен. – Офицер энергично кивнул. – Мы вернемся завтра утром, – сказал в заключение майор, – а сейчас уберите заграждение, и мы отправимся в путь.
Лейтенант Азиз Али, польщенный неожиданным доверием, тут же начал выкрикивать распоряжения стоявшим у барьеров солдатам. Непроизвольно улыбнувшись при мысли, что Салеху Масуду, которого он недолюбливал, предстоит провести больше суток взаперти раскаленной и неудобной БРДМ, офицер с радостью принял командование. Заграждение было сдвинуто в сторону, и конвой тронулся с места вслед за передним «лендкрузером». Когда они проезжали мимо барьеров, сияющий Азиз Али выкрикнул замечание в адрес своего сослуживца, сидевшего внутри БРДМ. Солдаты, что стояли рядом, расхохотались.
– Я полагаю, – обратился Зиглер к Акфорду, управлявшему машиной, которая следовала за БРДМ, – нам пожелали по-арабски «всего доброго».
– Скорее это звучало как «туда вам и дорога», – возразил Ашер. – Господи, – добавил он, испуская протяжный вздох, – хотел бы я действительно думать, что мы и впрямь прорвались.
Джон Кируин изучал увеличенное компьютером изображение дорожного кордона, полученное с KH-12, как на экране Джей-СТАРС произошло движение. На мгновение там все смешалось, а затем стали отчетливо видны пять машин, удалявшихся от остального скопления техники. Одна бронемашина, два покрытых тентом грузовика и два автомобиля поменьше, решил он. Изображение было недостаточно четким, и Кируин не мог утверждать наверняка, но, прикинув все за и против, он пришел к выводу, что небольшие машины навряд ли могут быть «лендкрузерами». С какой стати одна из них ехала бы первой? Нет, подумал он, это не они.