Тень над Вавилоном
Шрифт:
– У меня получается тысяча двести тридцать пять. Вернись на тридцать пять шагов назад, и я сделаю еще одну засечку.
В пределах нескольких минут ножки рамки были заколочены в землю точно в тысяче двухстах ярдах от огневого рубежа. Зиглер укрылся за валуном в десяти ярдах от мишени и доложил, что он готов. В руке он держал электронный секундомер. Через тридцать секунд раздался сухой щелчок от пролетевшей пули, и Зиглер тут же пустил секундомер. Через полторы секунды прозвучал отдаленный взрыв, когда звук от выстрела достиг этого места. Он остановил секундомер и взялся за переговорник.
– Мак? У меня 1,46 секунды. Это верно?
– На
Зиглер подошел к мишени. Сначала он не заметил никаких следов попадания, но тут он разглядел отверстие и тихонько присвистнул.
– Господи, Мак, ты попал в черное. Клянусь Богом – с первого раза! Отверстие находится на семь часов и на самой границе круга.
– Отлично. Я выстрелю еще три раза, чтобы иметь группу из четырех отверстий.
Между выстрелами Макдоналд выжидал: если раньше он пользовался электроодеялом, чтобы винтовка не переохладилась, то теперь он не хотел, чтобы ствол слишком перегревался после выстрелов. Поглядывая на термометр, он каждый раз давал металлу остыть до шестидесяти градусов по Фаренгейту.
Когда смолк звук последнего выстрела, Зиглер снова подошел к мишени. Четыре отверстия расположились с кучностью пять дюймов. Центр группы находился прямо под черным кругом, пятью дюймами ниже центра мишени и тремя дюймами левее.
– Какая-то чертовщина, Мак, – доложил он по радио, – я знаю массу парней, которые были бы просто счастливы иметь такую кучность с расстояния две сотни ярдов, не говоря уж о двенадцати! Да, парень, это что-то невероятное!
– Спасибо. Я собираюсь произвести кое-какую окончательную настройку и сделать еще три выстрела. Если повезет, этого будет достаточно. Теперь можешь заклеить все дырки. – Макдоналд отложил радио и еще раз снял защитные колпачки с оптического прицела. Он повернул барабан вертикальной настройки на два щелчка вверх, а горизонтальной – на один щелчок вправо, затем снова надел колпачки.
Зиглер закрыл три пулевых отверстия полосками липкой бумаги и ретировался за валун. Когда Макдоналд снова выстрелил четыре раза американец вернулся к рамке. При виде результата у него отдела челюсть.
– Мак, я просто не верю тому, что здесь увидел. Ты отстрелялся с кучностью три дюйма прямо в середину черного круга. На таком расстоянии это просто чертовски здорово. Полагаю, с этим мы покончили, верно?
__ Да, завязываем! И впрямь все прошло очень здорово. – В голосе Макдоналда слышался явный восторг. – Эта винтовка чертовски хороша. Да и боеприпасы мне такие еще не встречались. Думаю, можно сказать, что в этом деле мы вступаем в долю.
К тому времени, когда Зиглер присоединился к Макдоналду, тот уже упаковал рюкзак, а винтовка вновь находилась в безопасности в жестком, но с прокладками футляре, пристегнутом к Н-образной раме. С широченной улыбкой на лице американец сграбастал руку Макдоналда и стал с энтузиазмом ее трясти.
– Мак, для скотча ты чертовски приятный малый. Это просто… черт, да просто у меня нет слов!
– Ты и сам не так уж плох, Янк, [16] – рассмеялся Макдоналд. – Но ты, наверно, имел в виду «скотт», а не «скотч». «Скотч» – это виски. – Он достал маленькую жестяную
16
Прозвище «янк» одновременно означает «янки» – американец – по английски «Резкий удар» по шотландски.
Зиглер сделал глоток из фляжки. На бодрящем, чистом, морозном горном воздухе напиток показался ему самым лучшим из того, что он когда-либо пробовал. Он удовлетворенно крякнул и передал фляжку хозяину.
Они вскинули поклажу на плечи, и, прежде чем тронуться в путь, Макдоналд обернулся к Зиглеру:
– Майк, я не стал бы устраивать соревнование по скоростному спуску с гор, если ты того же мнения. Не хотелось бы подвергать винтовку тряске, рискуя сбить настройку прицела. Сам телескоп и крепеж очень прочные, но достаточно даже маленького смещения, чтобы вывести прибор из строя, а я не хочу рисковать. Тем более, что ты мне уже показал, какой ты накачанный парень. Мне хотелось бы как-нибудь сводить тебя в горы на оленью охоту. Тогда я смог бы увидеть, как стреляешь ты. С виду ты в этом капельку разбираешься.
Зиглер громко расхохотался.
– На самом деле, я привык считать, что могу чертовски ловко управляться с винтовкой, – но только до сегодняшнего дня. Скотч, меня бы даже в лигу твою не допустили. И я сочту за честь, если когда-нибудь пойду с тобой на оленью охоту. Ты чуть было не загнал меня насмерть по пути сюда.
Лед был сломан. По дороге вниз мужчины непринужденно болтали, довольные успешной работой днем, восхищенные величием суровых зимних ландшафтов и случайным мельканием оленей в отдалении. Они травили истории и анекдоты: оба были от природы хорошими рассказчиками. Один из зиглеровских наиболее непристойных отчетов о пребывании во Вьетнаме – байка, где фигурировали глубокая выгребная яма, несколько диких свиней, сигнальный патрон и группа старших офицеров, – заставил Макдоналда хохотать до слез. К сторожке они возвратились задолго до пяти. Мужчины прошли пешком с тяжелой поклажей тридцать миль, но ни тот, ни другой не чувствовали особой усталости. Их дружба была скреплена печатью.
На следующее утро Зиглер загрузил в «сьерру» винтовку и остальное оборудование, чтобы отправиться обратно на юг.
Макдоналд помахал ему из дверей небольшого коттеджа.
– Будь осторожен, Майк. Веди поаккуратней.
– Ясное дело. Где-то через месяц увидимся снова. Было просто здорово познакомиться с тобой, Скотч!
– С тобой тоже, Янк, – усмехнулся Макдоналд.
27
– Налей себе выпить, Джонни. – Хауард сделал жест в сторону застекленного шкафчика в углу комнаты.
– Спасибо. – Берн налил себе порцию виски и присел. – Что ж, вернемся к великому проекту. Пока все идет хорошо. – Он приподнял бокал.
– Да, пока хорошо. До отъезда осталось сделать не так уж и много. Когда прибывает наш американский пилот?
– Мел звонил ему вчера. Он прилетит сюда недели через три, чуть меньше, двадцать восьмого марта. Ему явно не терпится приехать.
– Должно быть, его подгоняет мысль о девяноста тысячах долларов. Забавно, выходит, что я с ним скорее всего так никогда и не встречусь. Как там с визами?