Тень нестабильности
Шрифт:
«Ребенка я к себе уже приблизил — и сегодня узнал, чем такие глупости заканчиваются… а теперь собираюсь повесить на шею заботу о женщине. Абсолютно беззащитном существе. Рискую поставить под удар и себя, и ее. Идиот».
— Ты так из-за кредитов переживаешь? — насмешливо осведомилась девушка, кладя голову Сельвину на плечо. — Могу компенсировать.
— Дурочка, — он невесело улыбнулся, отбрасывая с лица Сиены белую прядь. — Но в чем-то ты права: я переживаю. За тебя.
— С чего бы?
— Смотри новости хоть иногда. Периодически там
— Ты думаешь, сюда в любой момент могут ворваться повстанцы и учинить беспредел?
Сельвин мученически вздохнул:
— Жертва имперской пропаганды. Беру свои слова обратно: похоже, новости ты смотришь слишком часто. Повстанцы воюют с Империей, а не простыми людьми.
«Хотя всякое порой случается… жертвы среди мирного населения неизбежны в любой войне».
— Тогда чего же мне бояться? — вопрос прозвучал саркастически. Даже с долей злой насмешки, неприятно царапнувшей слух.
«Будто она услышала нечто совершенно абсурдное, но не видит смысла что-либо мне доказывать… черт возьми, после общения с Риденом в любой фразе подтекст начнешь искать!»
— О нападениях бандитов слышала?
Девушка только кивнула, выжидающе глядя на него.
— Слышала, значит. Так вот они не прекратятся, что бы власти ни заявляли. Наоборот, будут происходить все чаще: помяни мое слово, очень скоро имперцам станет не до того, чтобы следить за порядком. Да и к тому же… — мужчина осекся, не зная, стоит ли продолжать.
О бандитах он начал говорить лишь для того, чтобы дать Сиене приемлемое объяснение… и неожиданно для себя понял, что имперцы — и в самом деле не единственная опасность, которая ей грозит.
— Что такое? Договаривай, — потребовала девушка и тут же смягчила резкость тона коротким поцелуем. — Что ты хотел сказать? — добавила она чуть тише и ласковей.
— Будут погромы, — выдохнул Сельвин, невольно сжимая ладонь у нее на плече. — Где-то их спровоцируют, где-то они начнутся сами собой… люди слишком долго жили под властью Империи, Сиена. Слишком долго загоняли вглубь свою ненависть к ней. Когда начнется гражданская война, это все вырвется наружу… а для толпы любой чужеземец — имперский прихвостень. Я даже думать не хочу, что с тобой могут сделать…
Не думать, впрочем, не получалось: стоило ему на миг представить, что кто-нибудь хоть пальцем тронет Сиену, как кровь приливала к вискам, а разрушительная, испепеляющая ярость требовала немедленно уничтожить предполагаемого обидчика. Даже не просто убить — разорвать голыми руками, выпустить всю кровь до последней капли…
Это уже походило на помешательство. Мог ли Сельвин предположить, во что выльется его, казалось бы, мимолетное увлечение острой на язык красоткой с необычными глазами?
Впрочем, какая теперь разница?
— Ты с такой уверенностью говоришь о подобных вещах… с чего ты вообще взял, что будет война?
— Я хорошо знаю свой народ. И вижу, что происходит вокруг, — отрезал принц, намереваясь сразу пресечь возможные возражения. Не хватало еще спорить с женщиной о политике.
— И что же ты предлагаешь? Я должна улететь, по-твоему?
«Самый разумный выход… разумный, но не верный. Никуда ты от меня не улетишь. Я найду способ тебя защитить. Что бы ни случилось. Обещаю».
Сельвин некоторое время молчал, глядя на любовницу. И как ему вообще могло прийти в голову, что от нее можно отказаться? Сама мысль о том, что эта необыкновенная женщина может принадлежать кому-нибудь, кроме него, казалась совершенно нелепой.
Озвучивая решение, повстанец ни на секунду не усомнился в его правильности. И неоспоримости.
— Я бы хотел, чтобы ты жила со мной. У меня дом в очень приличном квартале — не чета этому. Тебе там будет хорошо… если ты согласишься, конечно, — поспешно добавил Сельвин, опомнившись. А сам мельком подумал, что если эта упрямая девица заартачится, то поедет связанная и в багажнике. Потом ее можно будет задобрить подарками и ласковым обращением… а с гибелью нескольких хрупких предметов и пары тысяч нервных клеток нетрудно смириться.
Девушка медлила с ответом, задумчиво глядя куда-то в сторону.
— Тогда ты сможешь постоянно быть рядом со мной? — спросила она с надеждой… впрочем, с надеждой ли? Скорее уж расчет и сомнение звучали в ее голосе.
«А не рановато ли для ревности и нелепых подозрений? — одернул себя Сельвин. — Общение с нашими замечательными союзниками кого угодно доведет до паранойи».
— Мне бы этого хотелось, милая. Но у меня очень много работы… боюсь, я буду пропадать неделями. Так ты согласна?
— Наверное, я рехнулась… но почему бы и нет? — ответила Сиена, счастливо, совершенно по-девчоночьи улыбаясь.
— Вот и умница, — довольно заключил Сельвин, крепче сжимая любовницу в объятиях.
— Я дура, Райт, — прошептала девушка еле слышно. — Ты даже не представляешь, какая… я и сама раньше не представляла.
«Любовница»… нет, все-таки принцу категорически не нравилось это определение. Оно было слишком низким, не подходящим его красавице. Его будущей жене.
Он знал Сиену всего несколько дней, но уже не мог представить ни одну другую женщину в качестве своей супруги. Не мог представить — да и видеть не хотел.
«Когда все закончится, я женюсь на ней. И к хаттам недовольство отца — у него не будет иного выхода, кроме как смириться. Косые взгляды можно стерпеть, а длинные языки — укоротить. Если кто-нибудь вздумает портить жизнь моей королеве — лично пристрелю. У нас все будет хорошо. Осталось только победить в войне…»
О фантастической, захватывающей дух красоте Корусканта был наслышан, пожалуй, каждый обитатель цивилизованной галактики. Каких только дифирамб не пелось древней столице во всевозможных путеводителях, программах ГолоСети и туристических буклетах, в один голос твердящих, что не побывать в Галактическом городе хоть однажды — значит, зря прожить отпущенные годы.