Тень прошлого
Шрифт:
Сто лет назад
разгорелся страшный конфликт между магами и жрецами Творца. Магов
задавили. Но не прошло и пятнадцати лет, как страна оказалась на грани
гражданской войны. С исчезновением магов, оказалось, что жрецы
неспособны удовлетворить поток мелких просьб. Неурожаи, голод и
эпидемии охватили земли. Население сократилось, но выжило.
Приспособилось. Вот только начали появляться дикие маги. Необученные,
бесконтрольные, опасные.
Пришлось ловить,
обучать и ставить на пользу обществу. Получалось со скрипом. Дикие маги
– они такие, никогда не знаешь на кого наткнёшься. Легче
всего было с теми, кто владеет магией жизни. Лекари нужны всегда и
везде. С остальными всё было не так гладко. Если с момента пробуждения
магии прошло немного времени - хорошо: человек ещё сам не
знает, чем владеет и боится своей силы. Однако, если время упущено, то
всё становится сложнее. Магия - это сила, личная сила,
которую не отобрать, если только с жизнью. И вчерашний крестьянин
запросто может стать разбойником. И это ещё не самый худший вариант.
Лакинская трагедия,
Лакинская плешь, Лакинская ведьма - названий много, а суть
одна. Одна банда разбойников решила пограбить одну из деревень. С
женщинами по развлекаться, в общем, история не нова. В какой-то степени
им удалось задуманное. Вот только им на зло, в той деревне жила
неинициированная девочка, будущий маг. Сильнейший стресс от увиденного
насилия над матерью и семьёй совпал с пробуждением магии. Магия
вложенное в желание воплотилось и все умерли. На два дня пути вокруг.
Учитель лично принял участие в устранении... последствий.
Тартону повезло
оказаться в личных учениках у Хантирского Старца, чем он весьма
гордился. Пусть у учителя оказался тот ещё характер, знал он больше
кого бы то ни было. Сейчас было что-то вроде практики молодого мага,
правда, почему с ним отправился и учитель, Тартон не понимал. Хотя,
учитывая то, что маг всё время спал на мягком матрасе, изредка
просыпаясь на еду и несколько коротких, но поучительных бесед, ученик
подозревал, что маг просто решил устроить себе отпуск. Это для него
тяготы пути, а для старого мага - покой и отдых от суеты.
Наконец, жрец
закончил общение с народом, обратившись к магу. Непонятно только к
ученику или учителю. Говорил вроде бы Тартону, а посмотрел на старика.
– Староста
сообщил, что в деревне присутствует дикий маг. Правда, он сам не
уверен, так как магии ни разу не видел. Не могли бы вы
слухи. Кто знает, что померещилось человеку, но надо позаботится о
безопасности мирян, - по лицу жреца нельзя было сказать, что он думает
на самом деле, так как одухотворённо-просветлённое выражение лица
никогда не пропадало, что немало раздражало молодого мага.
–
Крестьяне вечно видят магию там, где её и в помине нет, - высказал своё
отношение к проблеме Тартон.
– Он сказал кого он подозревает?
Почему подозревает или опять самим опрашивать?
– Мне
достаточно слова верного последователя Творца - остальное не
имеет значения.
–
Превосходно. Посмотрел бы я на тебя, если бы нас тут не было,
напыщенный болван, - проворчал маг, направляясь назад, к началу
деревни, откуда решил начать проверку. Не совсем правильно, но назло
"святоше".
– Уповаю
на тебя, дитя, - всё с тем же выражением лица и мягким голосом сказал
жрец.
– Что-то
почувствовали, мастер?
– уже совсем другим тоном спросил жрец
неподвижно сидящего старца и получил ответ чуть хрипловатым негромким
голосом: "Пусть мальчик нарабатывает опыт. Нам можно и
отдохнуть с дороги".
Старец ещё какое-то
время сидел неподвижно, ожидая ухода жреца. После поднялся, открыл
сундук, затем небольшой ларец, из которого разом вылетело несколько
сотен тёмных горошин и скрылось из виду в небе, рассеявшись над
деревней.
"Сила есть
– ума не надо. Что ж, коль так, то его ученик будет истирать
обувь до тех пор, пока не поумнеет", - раскрывать все тайны
магии, которые зарабатывал потом и кровью маг не собирался.
Гостей разместили со
всем возможным комфортом. Для принимающей семь это был личный праздник.
Празднично накрытый стол со специально хранимой для подобного случая
скатертью, лучшие кушанья, что только могли предоставить крестьяне.
Тартон не понял бы этого. Маг не был тщеславным, попытки угодить
желаниям гостя его бы лишь раздражили. Кое-что в его прошлом вызывало к
подобному виду поведения сильную неприязнь, граничащую с ненавистью.
Дикие маги не
способствовали укреплению статуса в обществе самих магов. Только
присутствие жреца заставляло жителей забывать о страхах перед магией в