Тень Тота
Шрифт:
— Может, вы и правы, сэр Джеффри, — кивнула Сара. — Кстати, вы напомнили мне о том, что я до сих пор не поблагодарила за неожиданную помощь капитана Хейдна.
— Я лишь выполнял свой долг, — скромно заметил офицер. Вынужденный сменить свой мундир на арабский куфтан и бурнус, он стал похож на бедуина. — Однако без поддержки туарегов мы бы не справились.
— Верно, — подтвердил Мильтон Фокс. — Когда в ущелье нас вдруг окружили закутанные по самые глаза всадники, я решил, что все кончено. Представьте себе нашу радость, когда мы поняли, что это не бандиты Лейдона, а туареги Камаля.
— Это был патруль, высланный мной за несколько дней до того, — объяснил Камаль. — Они шли по следу из разрушенного лагеря в пустыню и наткнулись на банду Лейдона, которой тот поручил убить выживших в лагере. Завязалось сражение, и, победив, мои воины отправились на поиски каравана. Так они вас и нашли.
— Все точно, — кивнул Хейдн. — Потом мы разделились. Несколько ваших воинов пошли с беженцами к ближайшему оазису, а остальные отправились с нами на выручку леди Кинкейд. Должен признать, я редко встречал подобное мужество и решительность в бою.
— Шукран, капитан, — улыбнулся Камаль. — Эта похвала в ваших устах многого стоит. Может, после всех сражений, принесших общую победу, покончим с нашей враждой?
Хейдн чуть помедлил, затем взял руку, протянутую ему Камалем, и сердечно пожал ее.
— Смотрите-ка, бойцовые петухи примирились, — обрадовалась Сара. — Это вселяет надежду, капитан.
— Я тоже так считаю, — улыбнулся Хейдн. — По-моему, я немалому научился в экспедиции.
— Как и все мы, — заметила Сара. — Только одно мне неясно, капитан. Как вы нас нашли? Ведь вы не могли знать, где находится Тень Тота…
— Еще как мог, — несколько смущенно отозвался Хейдн. — Я смотрел ваши заметки.
— Вы… что?! — Сара была вне себя от изумления.
— Мне было приказано охранять экспедицию и сделать все, чтобы вы достигли поставленной цели и выполнили свою миссию. Так что я лишь выполнял свои обязанности.
— Что это значит? — задохнулась от возмущения Сара. — Вы действовали, как мелкий воришка.
— Я просто уделил вашим заметкам должное внимание, — поправил ее офицер. — И если бы я этого не сделал, вы бы сейчас со мной не препирались…
Это было бесспорно, и Сара махнула рукой. На ее загорелом лице даже появилась легкая улыбка, на которую Хейдн, сэр Джеффри и Мильтон Фокс вопреки подобающей джентльменам сдержанности ответили громким смехом.
— А теперь прошу меня простить, — отсмеявшись, сказал капитан Хейдн, — мне нужно еще кое-что подготовить к отъезду.
— Почему бы вам не остаться еще на пару дней? — спросил Камаль. — Палатки туарегов для вас открыты.
— Это очень любезно с вашей стороны, но мне приказано вернуться немедленно после выполнения миссии и представить доклад командованию.
— Как и мне, — отметил Мильтон Фокс, и, простившись с Камалем, вышел вслед за Хейдном из палатки.
— А вы, сэр Джеффри? — спросил Камаль королевского советника, практически оправившегося после ранения благодаря прекрасному уходу, оказанному ему в селении туарегов.
— Несмотря на то, что было очень приятно провести несколько дней в столь гостеприимной обстановке, уважаемый Камаль, я все-таки скучаю по лондонскому холоду и туману, — усмехнулся сэр Джеффри. — И уже предвкушаю, как буду сидеть у камина и рассказывать внукам о приключениях в далеких краях.
— Это я могу понять.
— Всего вам самого доброго, Камаль, и спасибо за все, что вы для нас сделали.
— Это я должен вас благодарить, сэр Джеффри, — ответил Камаль и по-восточному низко поклонился. — Маа саляма. [8]
— Алейкум салям, [9] — ответил королевский советник традиционной формулой и тоже вышел из палатки.
Сара и Камаль остались одни.
— Значит, надо прощаться, — сказала Сара, явно не воодушевленная этой мыслью.
8
Мир с тобой (араб.).
9
Мир и вам (араб.).
— Значит, надо, — кивнул Камаль.
— Ты уверен, что не хочешь поехать в Лондон? После всего, что ты для нас сделал, тебе нечего больше бояться правосудия.
— Возможно, — кивнул Камаль. — И все-таки я не могу вернуться, Сара, теперь не могу. Мой мир здесь, так же как твой — в далекой Англии. Пытаться объединить их — все равно что носить воду в пустыню — она уйдет в песок. Но обещаю тебе, что я никогда, никогда тебя не забуду.
— Никогда? — У Сары надломился голос. Она поняла, что это последнее прощание, и ей стало больно. — Я не хочу никаких обещаний, — прошептала она. — Я хочу тебя. — И прежде чем он успел ответить, она прижалась к нему губами.
Сара чувствовала близость Камаля, чувствовала биение его сердца, и на мгновение ее захлестнула волна ничем не омраченного счастья. Но эта волна быстро схлынула, и она ощутила горькую реальность предстоящей разлуки.
— Я не хочу, чтобы все кончалось, — выдохнула она, глядя на него увлажнившимися глазами.
— Я тоже. Но мы с тобой, Сара, из разных миров. Мы хотим слишком разного.
— Разного? Я хочу только твоей любви, Камаль…
— Как и я твоей. И все же нам не быть друг с другом. Может быть, в другом месте, в другое время, но не здесь и не сейчас. Столько всего произошло. Слишком много. Я должен подумать.
— Я понимаю, о чем ты говоришь. Для меня тоже многое изменилось. Я приехала в Африку с гневом и болью. Я винила себя в смерти отца, во многом другом…
— А теперь?
— Теперь я знаю, что не виновата, — печально, но уверенно ответила она. — Среди нас был предатель, и никто не мог догадаться, что это Лейдон. Мой отец простил бы меня.
— Что ты будешь делать в Англии?
— Пока не знаю. Скорее всего вернусь в имение Кинкейд и продолжу прерванные занятия. Возможно, какое-то время пробуду в Лондоне. Время покажет.