Тень Земли
Шрифт:
Жизнь понеслась по замкнутому кругу. Островок утопии, окруженный периметром защитного поля, фактически превратился в крепость, находящуюся на осадном положении, но руководство упрямо не хотело признавать действительность.
Но, может быть, теперь все изменится к лучшему? Насколько знал Коллинз, аппаратура сорок второго убежища предназначалась для генетического конструирования новых, не существующих в природе жизненных форм. На довоенной Земле подобные технологии находились под запретом, а исследования в области генной инженерии считались лежащими за гранью этических норм.
Дэн Коллинз в силу своей научной специализации неплохо разбирался в вопросе. «Довоенные разработки дадут нам возможность стереть с лица Земли результаты неудачного терраформирования, – думал он, – раз и навсегда покончить с опасными, возникшими в результате непредсказуемых мутаций экосистемами и начать все заново, но уже на ином качественном уровне».
За размышлениями время пролетело незаметно.
Мастерская Максима Верхолина представляла собой три ангара с покатыми крышами. Их окружало натуральное технокладбище. Десятки тысяч довоенных машин различных типов и предназначений были свезены сюда со всей округи и складированы под открытым небом, в ожидании своего часа на разборку или ремонт.
Проложенная при строительстве дорога давно исчезла под нагромождениями неисправной техники, и к мастерской теперь вел извилистый проселок, прихотливо петляющий между горами металла.
На небольшой площадке перед входом стояли три недавно отреставрированных механизма. Верхолин в первую очередь занимался восстановлением многоцелевых роботизированных комплексов, оставляя всякую «мелочевку» до лучших времен.
Коллинз нашел свободное место для парковки, вышел из машины и направился к дверям. Они услужливо открылись, когда датчики зафиксировали приближение человека.
Изнутри хлынул яркий свет, пахнуло сложной смесью запахов озона, нагретого металла и свеженанесенной краски.
– Макс, привет!
Никто не ответил. Из глубин ангара доносилось позвякивание, мимо Коллинза прошмыгнул серв со знакомой царапиной на кожухе – его Верхолин использовал для разборки других механизмов, когда требовалось найти какую-то запчасть.
– Макс!
– Я же сказал: утром приходите! – раздался усиленный гулким эхом голос. – Раньше не справлюсь, и нечего стоять над душой!
Ясно. Очередной «срочный заказ».
Коллинз пошел в глубины ангара. Прыснувшие по своду и стенам отсветы, сопровождаемые танцем изломанных теней, выдали работу плазменного сварочного аппарата.
Верхолин услышал приближающиеся шаги, оставил работу, недовольно обернулся, но тут же сменил гнев на милость:
– О, Дэн, привет! Тебе-то чего не спится? Небось, с вечеринки припозднился? Решил заглянуть? Или флай опять спалил? Ну, признавайся, гонял? – Он вытер руки, весело сверкнул глазами. – Я же тебя предупреждал, два антиграва – перебор, а три – это уже дурной тон, издевательство над машиной. Спорим, накопитель нагрузки не
– С флаем как раз полный порядок. – Коллинз пожал мозолистую ладонь Верхолина. Подумалось в этот момент: «Росли вместе, а какими разными стали. Илья в экстремала-одиночку превратился, я в науку ударился, Макс техникой «заболел», Герда вообще странную для девушки стезю выбрала: воспитывает искусственные интеллекты на лунной базе тиберианцев». – Дело есть, – добавил он.
– Ну, выкладывай. Только учти, у меня времени мало. К утру обещал строителям парочку механизмов подлатать.
– За город с ветерком не хочешь прокатиться?
– Ты чего? Сдурел? У меня работы – невпроворот!
– Вот не понимаю я тебя, Макс. – Дэн уселся в потертое пилотажное кресло. – Ты тут вкалываешь сутками. Зачем? Отремонтировал бы сервов, а уж они эти горы быстро бы своротили!
– Действительно не понимаешь, – покачал головой Верхолин. – Инженерия, сервомеханика и кибернетика – это особый вид искусства. Ну, скажи, что могут сервы? Тупо заменить деталь? Которая завтра снова выйдет из строя? Я машины не просто ремонтирую, а изучаю их. Нахожу слабые места. Конструирую. Это же интересно! Захватывает так, что порой времени не замечаешь. А оттянуться, расслабиться мне и пару раз в месяц достаточно.
– Ладно. – Коллинз понял, что зашел не с того фланга. – Илья меня разбудил. Его фокарсиане на башню орбитального лифта загнали. Нужна парочка БПМ и…
– Ты ближе к делу, не юли. – Макс отлично понимал: эвакуировать попавшего в беду друга Дэн смог бы и своими силами. Для этого не нужны боевые планетарные машины.
– Он говорит, что нашел сорок второе убежище корпорации! – выдохнул Коллинз.
В глазах Максима появился заинтересованный блеск.
У Верхолина тоже была сокровенная мечта. Он, так же как и Стужин-младший, грезил космосом, но привлекали его не сами путешествия между звездами, а крейсер «Тень Земли» – неизученный техногенный объект, некая terra incognita.
Так что система рейтингов, введенная тиберианцами, для Макса – не пустой звук. Он и так делал все, чтобы доказать свою незаменимость и однажды воплотить мечту, ступить на техническую палубу крейсера в качестве члена экипажа.
– Илья предложил самим разведать? – уточнил он.
– Угу.
Макс мгновенно загорелся идеей. Опасности пути его совершенно не пугали. Он тут же погрузился в сеть, отдавая мнемонические команды. Из потаенных уголков ангара к двум строительным машинам потянулись ремонтные сервы. Поставив им задачу, Верхолин подмигнул Коллинзу.
Внезапно раздался звук работы хорошо отлаженного водородного двигателя, сопровождаемый скрежетом раздвигаемого металлолома, словно изнутри бесчисленных нагромождений техники выбирался механический зверь, затем в глубинах ангара послышались тихие, слегка повизгивающие звуки, и к выходу, мимо Дэна, прошествовали три тяжелых бронескафандра, оснащенные системами сервоусилителей мускулатуры.
– Неслабо… – удивился Коллинз – Но откуда у тебя такая экипировка?
– Хобби. – Максим задиристо сверкнул глазами. – Кое-что восстанавливаю в свободное время.