Тень зла
Шрифт:
— Надо подождать. Очень горячее. — я еле успел остановить любопытный нос, что сразу полез проверить чего это там мудрил безволосый мелкий друг.
Я с трудом держался сам, от того, чтобы набить свой рот горячими кусками, истекающими соком. А потому начал разбивать следующие глиняные запеченные куски. А затем, голодно поглядывая на мохнатого мерзавца, что таки выпросил себе первую тушку, быстро закидал новую порцию обеда в угли. И посмотрел на медведя, что аккуратно поедал уже вторую запеченную рыбеху мелкими частичками. Ну по его около тонным меркам, естественно.
Но и медведь поглядывал в сторону доходящей в углях рыбки с явным гастрономическим интересом. Хотя такую тушу в любом случае попробуй прокорми. Жрать топтыгин хотел, наверное, постоянно при таких-то монструозных размерах явно больше стандартных для обычных медведей.
Выгреб из почти потухшего костра рыбу второго захода и быстро разломал глиняную корку. И тут понял, что моя идея с черемшой была весьма удачной — запах поплыл просто божественный. Даже медведь моментом стал корчить умильную мордочку, ну чисто шрековского кота. Я не удержался и рассмеялся. Уж больно уморительно смотрелось на пачке около тонного медведя просительное выражение.
— Да сейчас. Не забуду я про тебя, обжора, — засмеялся в голос отпихивая башню, что пыталась оказаться поближе к остывающей рыбке.
— Даже и не подозревал, что можно сделать такую вкуснотищу из моего обычного обеда, — признался мне мыслеобразами Мишка, после того, как мы умяли последнюю рыбину, фаршированную диким сибирским луком. — Когда раньше наблюдал со стороны за двуногими всегда удивлялся их глупой привычке портить нормальную еду огнем. А ты смотри как все интересно оказалось.
— Это еще что, Мишка, — я блаженно привалился к теплому мохнатому боку, — Вот придем домой к нашим, так я тебя сгущенкой накормлю. Целым тазиком. С орехами и еще чем-нибудь этаким. И мороженным. И еще …
Я мечтательно зажмурился и начал себе представлять самые разные вкусняхи, которыми можно будет удивить такого большого и наивного медведя.
— А мне можно будет с тобой? — огромная медвежья башня повернулась ко мне и взглянула прямо в мои глаза. — Ты меня не оставишь одного потом здесь?
— Ты чего, Миша? — я даже дрему скинул с себя от удивления, — Как же я могу тебя бросить? С чего ты так думаешь?
— Не знаю, просто … — медведь тяжело задумался, подыскивая в своем разуме подходящие для меня образы. — Для меня никто и никогда ничего не сделал просто так, кроме моей мамы.
Разум медведя наполнился теплотой и такой любовью, что меня пробрало до самых косточек. Даже и не представлял себе, что семейные узы у животных могут быть настолько крепкими. Хотя, конечно, мой медведь не совсем обычное животное. Скорее магический мутант. Причем очень не обычный. Странное воздействие магического вихря, что уже вырос на пол неба.
— Как ты думаешь, что там? — вывела меня из состояния созерцания очередная порция мыслеобразов от теплого хищника рядом, что заметил мой интерес.
— Враг, — я сжал кулаки. — Не знаю, насколько опасный, но враг. Друг не захочет становиться твоим хозяином. И завтра мы спросим с него и за тебя, и за меня.
И медведь поддержал мои слова низким вибрирующим рыком, от которого содрогнулся даже воздух в этом уголке девственного леса.
Глава 4
— Товарищ капитан. — В рации зашелестел голос бойца, что обследовал прилегающую к их стоянке территорию, — Здесь есть следы, и судя по всему это наш паренек прошел.
— Отлично, сейчас буду, — Лыков, после того как увидел труп вероятного противника изрядно расслабился и разослал не занятых в оборудовании лагеря бойцов, прочесать прилегающую местность. Хромой паренек наверняка оставил много следов, по которым будут легче его найти. И это наконец дало результат.
Быстрым шагом он выдвинулся по направлению к мигнувшему фонарику. Так себя обозначил нашедший следы боец.
— Смотри, командир, — опытный сержант-контрактник, подсветил поломанные ветки. — Вот здесь он протискивался сквозь подлесок и потом ушел в ту сторону.
И посветил лучом на северо-восток.
— Думаешь, он смог далеко уйти? — задал вопрос Лыков, не слышно подошедшему проводнику из местных, что прибыл со вторым вертолетным рейсом, после прояснения ситуации с похитителем.
— Судя по его физическим кондициям, то паренек и не должен был с поляны этой никуда деться вообще. — Хмыкнул на вопрос тезка капитана, с интересным отчеством Сильвестрович. — А он по вашим рассказам еще и умудрился камнем размножить череп своему похитителю. Поэтому черт его знает. Но единственно — впереди болото, и если паренек в него вляпается, то это будут очень плохо. Сам не выберется.
— Утонет? — дежурно поинтересовался Лыков, сам прикидывая если смысл посылать бойцов на поиски в потемках.
— Хуже. — пыхнул в ночное небо дымом от жуткого самосада Иван Сильвестрович. — На дышится болотного воздуха и его накроют по — полной глюки. Там какой-то непростой газ их под земли сочиться и местные туда никогда не ходят. Знают, что если вдохнешь, то будешь носиться по лесу пока не сдохнешь от усталости. А сны при этом будут такие яркие-яркие. Говорят, раньше местные племена сюда отправляли своих умирающих родных, чтобы обеспечить им легкий уход.
— Вот, бл… дь, — Не сдержался и выматерился в голос офицер. — Если он до этого болота добрался, то мы замаемся искать его. Если вообще не утонет, надышавшись всякой гадости. Сколько километров до этой мечты торчков будет отсюда?
— Да где-то двенадцать- пятнадцать. — Неопределенно пожал плечами проводник и выкинул наконец свою жутко воняющую самокрутку. — Но в такой местности бесполезно мерить расстояние в километрах. Тут надо думать в потраченном на путь времени. Нам идти где-то часов 7 или 8. А вот мог ли туда добраться этот паренек? Это еще тот вопрос.