Тенарская Яга

Уткин Михаил

– Это!
– крикнула я и указала на себя.

Он потер блестящий подбородок и проговорил задумчиво:

– Весьма пространная просьба.

Решив, что договариваться с ним бесполезно, я схватила первое, что попалось под руку и швырнула в скелета. Этим оказался замшелый камень. Надеялась, что он угодит прямиком ему в лоб, но Костя лихо увернулся, проследив падение камня в воду. Потом посмотрел на меня и сказал все так же невозмутимо:

– В меткости тебе надо еще поупражняться. Уж не знаю, как там у ведьм, но если так дальше будет,

с тобой в бою опасно. Еще промажешь и заколдуешь в жабу.

– И поделом тебе, - сказала я, отворачиваясь.
– Нечего с приличными ведьмами клешни распускать... То есть глаза... То есть глазницы, эбола в твою черепушку!

Скелет расхохотался, издевательски развел руками и указал подбородком на воду озера, молча давая понять, где бы я была, если б не его «клешни». Но к счастью озвучивать на этот раз не стал, дав наконец прийти в себя.

Я огляделась. Место, куда мы попали трудно назвать гостеприимным, как и весь Маринийский лес. Но здесь из-за сырости и мрака ощущение, что на берегу скопились все людские страхи, связанные с природой. Дымная поволока, в которой мелькают зеленоватые огни, вздохи, бульканье, как на болоте. И что-то хрустит, словно ленивый зверь пережевывает, как жвачку, зверя поменьше.

Скелет сказал спокойно и уверенно:

– Ты прекрасно сражалась. И четко действовала в экстремальных ситуациях. Очень грамотно дождалась, когда трутень полетит навстречу. Я не подумал, что он может покатиться по земле и улететь в зону агро другого трутня, который обязательно бы спустился посмотреть, кто там пытается урыть его братана.

Дурацкое смущение и неуверенность пропали. Я стиснула губы, чтобы скелет не увидел довольную улыбку. Все-таки понял, костлявый, почему тянула с выстрелом.

Я ответила:

– Вот уж действительно, «урыть». Никогда не думала, что лопатой можно так быстро работать.

Но чтобы не принял за похвалу, добавила с сарказмом:

– Канаву целую на пчелке прокопал. Ты, наверное, не программист в реале, а этот... канавокопатель.

Скелет хохотнул:

– Да, я на все руки мастер. У тебя дома случайно шпингалеты в ванной не нужно прикрутить?

Я фыркнула:

– Не знаю, что за эбола такая «шпингалеты», но звучит пошло. Так что ты это прекращай!

– Что, совсем нельзя?

– Совсем.

– Даже если очень хочется? Ты ж вон... какая.

На случай, если скелет издевается, я сдвинула брови и подалась вперед, привычно принимая все слова на тему габаритов, как насмешку.

– Какая?
– грозно спросила я.

Скелет отпрянул, выставив ладони перед собой.

– Да что ж ты всегда, как еж в боевой готовности, - проговорил он.

– Какая?
– повторила я.

Он вздохнул и произнес смиренно:

– Аппетитная.

В устах скелета это заявление прозвучало двусмысленно. Хотя в попытках сожрать меня замечен не был, все же стало неловко. Вместе с тем, внутри словно что-то выдернули, неестественное и чуждое и нахлынуло удивительное понимание, что теперь меня больше совершенно не будут трогать подколы по поводу моего преувеличенного веса. Или то, что я считаю подколами. Где-то словно далеко-далеко прозвучал облегченный выдох, будто некий невидимый хирург успешно удалил злокачественную опухоль, ничего при этом не повредив.

Я неверяще провела руками по бокам, на миг задержалась на бедрах, привыкая к этому. Одновременно нахлынуло понимание, теперь мне больше не нужно постоянно доказывать самой себе, что все в порядке, раз за разом возвращая нормальное расположение духа. Теперь «это» было со мной, вписалось как надо... И как объяснить по-другому даже не знаю.

Повисла короткая пауза, затем послышался многозначительный вздох скелета, и он двинулся вдоль берега озера, загребая водоросли стопами. Я спросила, ощутив, как голос невольно дрогнул:

– Ты куда?

Не поворачиваясь Костя проговорил:

– За третьим ингредиентом для зелья. Или ты забыла, зачем я выношу твою грубость и неотесанность, о прекрасная Кендра?

Я потрясенно махнула рукой, вдруг поняв, что огрызаться совсем не хочется. Даже растерялась, словно еж, которому подсунули под нос зеркало и радостно описывают ухоженную красоту его новой прически. А тот смотрит и думает, что да вроде красиво, но как же теперь колоться то.

В смятении просто пошла за скелетом, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям.

Глава 41

Привыкнуть не удалось. Под ноги подвернулась коряга, и голень въехала меж двух сучков, что торчат вилкой. Я зашипела от боли, возвращаясь к реальности, если так можно сказать об игре.

– Черт...
– процедила я тихо, чтобы скелет не слышал.

Хотя в Росланд все очень реально. Я с тревогой опустила взгляд, но тут же с облегчением выдохнула - синяк, растекшийся по ноге уродливым синим пятном, тут же пожелтел и через несколько секунд пропал. Вместе с этим восстановилось здоровье, откушенное ударом. Только полоска грязи на коже осталась.

Скелет обернулся на стук, хрустнув позвонками, зелень в глазницах на мгновение сузилась, как кошачий зрачок, но сразу вновь успокоилась - расползлась обратно в круг.

Я хмыкнула. Беспокойство скелета на секунду даже показалось милым.

На туфли грязи тоже налипло. Как показывают счетчики, килограммов по пять на каждую ногу, и передвигаться тяжко.

Чтобы сковырнуть вязкие комья с башмаков, пришлось присесть и цапнуть первую попавшуюся палку. Пока возилась - думала.

Еще пару часов назад решила бы, что скелета разозлила моя неуклюжесть. Если бы и промелькнула мысль, что беспокоится, то в первую очередь предположила бы, что злит задержка в выполнении квеста. Сейчас же, казалось, с меня словно сорвали шоры - когда оборачивался, зелень в его глазах рефлекторно сузилась. Но рука дернулась, хотя топал метрах в пяти. Тоже рефлекторный мужской жест подхватить, поддержать...