Теневые игры
Шрифт:
— Да. Здесь так много уровней кодирования, что я подумал: в этом файле — что-то очень важное.
Слай беззвучно присвистнула сквозь сжатые зубы.
— Какое быстродействие у твоего компьютера? — спросила она.
— Почти пятьсот терафлопов.
Пятьсот терафлопов!.. Пятьсот триллионов операций в секунду!.. Очень быстрая машина. Слай закрыла глаза, мысленно произвела кое-какие математические вычисления, выругалась и вздохнула:
— Тогда его невозможно взломать. Даже при пяти-ста терафлопах
— Точнее, пятнадцать тысяч лет, — поправил Агарвал. — Если использовать прямые вычисления. Тебе знакомы исследования Эйджи в области рекуррентных рядов?
Она покачала головой, затем быстро сказала:
— Не трудись объяснять мне это. Просто расскажи суть.
Он с улыбкой наклонил голову.
— Как угодно. Эйджи разработал методы, которые можно применять к расшифровке кодов, позволяющие идти несколько… более коротким путем.
— Так ты можешь расшифровать файл?
— Думаю, да. На это понадобится время — день, может, больше, — но уж никак не пятнадцать тысяч лет.
— А как же с другими уровнями кодирования?
Он пожал плечами:
— Думаю, они будут посложней первичного уровня.
Слай кивнула. День, может, пару дней…
— Что ты собираешься делать все это время? — спросил он, словно прочитал ее мысли.
— Исчезну, — сразу же ответила Слай. — Залягу на дно и буду ждать. — Она сделала паузу. — Может, попробую откопать что-нибудь на «Яматецу», поищу в Матрице… — Она увидела, как Агарвал испуганно глянул на нее, и быстро успокоила его: — Я не буду просить тебя сделать это, ты же знаешь. Поищу кого-нибудь другого.
Он облегченно вздохнул.
— Да, — сказал Агарвал тихо, — да, конечно. Прости мою реакцию, но…
— Нечего прощать, — ответила Слай. — Вспомни, с кем ты разговариваешь.
Он опять вздохнул.
— Конечно. Я… конечно.
— У тебя есть время заняться этим прямо сейчас?
Ее друг кивнул:
— Я уже отложил все остальные дела. Нас ничто не будет отвлекать.
— Теперь об оплате…
Агарвал поднял руку, останавливая ее.
— Если то, что мы видим, — начало войны корпораций, то самого ее предотвращения будет уже достаточно.
Она кивнула и сжала его ладонь. Друзья. Такие редкие в тени, но тем они дороже.
ГЛАВА 8
13 ноября 2053 года, 21.00
Коршун ерзал на изодранной виниловой тахте, пытаясь лечь так, чтобы сломанные пружины не вонзались ему в спину и ребра.
— Совершенно невозможно, — проворчал он. — Лучше было бы на полу.
На тахте было ужасно неудобно, но, как ни странно, он все-таки заснул. Беспокойно, но все же спал.
Тело его еще нуждалось в отдыхе после длинной ночи, но теперь разум его снова работал, и Коршун знал, что расслабляться дальше нельзя. Он взглянул на часы, висящие
Потом он понял, что это старые 12-часовые часы, а не 24-часовые, к которым он привык. Значит, было уже двадцать один ноль-ноль, середина следующего вечера. Он спал дольше, чем думал.
Парень спустил ноги на пол, протер глаза и оглядел комнату, в которой его свалил сон.
«Достаточно паршиво», — подумал он. Желтоватые плитки линолеума на полу. (Когда был построен этот дом? Сколько лет назад люди пользовались таким линолеумом?) Оштукатуренные стены когда-то, похоже, были белыми. Устройство для пыток, замаскированное под тахту. Телеком с разбитым экраном и вырванной платой вывода. Просто очаровательно! В воздухе плавала сложная смесь раздражающих запахов, большинство из которых он определил бы как медицинские, но с нездоровой примесью гнили. «Я должен был отвести его к настоящему врачу», — в который раз раскаивался Коршун.
Впрочем, это было бы еще хуже. У Ночного Бродяги были пулевые раны, а Коршун знал, что по закону врач должен был доложить об этом патрульной службе. А связаться с властями — самое плохое, что можно придумать для индейца.
И опять же — проблема с документами. Коршун поспорил бы, что у Ночного Бродяги их не было. И конечно, у него, как и у самого Коршуна, не было СИНа — системного идентификационного номера — кода, по которому правительство и все учреждения опознавали людей. Стоит привести Ночного Бродягу в любую больницу или просто к врачу — и все раскроется, как только в приемной попросят кредитку раннера с СИНом в памяти.
И даже если удалось бы обойти эти две проблемы, была еще проблема с кредитом. У раннеров не было медицинской страховки, это уж точно. Ни у него, ни у Ночного Бродяги не хватило бы денег, чтобы заплатить даже за врачебный осмотр.
Что же оставалось? Бесплатная клиника, как у этого «Общества вселенского братства»? Тут тоже не предвиделось ничего хорошего. Коршун не был уверен, что там не скажут: «Пулевое ранение, вызовите патруль», — та же погань, что и в настоящих больницах. И в любом случае он не смог бы дотащить потерявшего сознание Ночного Бродягу до ближайшей клиники.
Оставался только уличный доктор. Сначала Коршун подумал, что и здесь будет прокол. Ему не приходилось раньше иметь с ними дела, а такие доктора не дают публичных объявлений.
Но потом он вспомнил, как один парень из «первой нации» рассказывал, что после небольшой заварушки его зашил доктор, работавший у ресторана между Шестой авеню и Бланчард-стрит. Для начала этого было достаточно. А несколько осторожных вопросов довели до места. «Как раз вовремя, черт побери!» — подумал он, вспоминая, как выглядел Ночной Бродяга, когда Коршун втаскивал его в эту самую клинику. Еще два квартала и доктор ему бы уже не понадобился.