Тени Экзитуриона

Мицкевич Генрих

— Это ты сейчас рассуждаешь как свихнувшийся верблюд. Послушай, Алекс, древних марсиан не существовало. Даже дети в курсе. В Солнечной системе не обнаружили никаких разумных существ. Никого не было, кроме людей. Все инопланетяне — пришельцы из других звездных систем.

Франк начал злиться:

— Да-да, марсианским повезло. А наши предки поколениями ждали чуда терраформирования Венеры. И когда почти началось, появились эти активисты и пропихнули закон о защите первозданности Солнечной системы. И люди до сих пор вынуждены прятаться в туннелях и шахтах.

Знаешь, нас называют кротами.

— Извини, Франк. Я не хотел никого обидеть. Просто у людей иное мировосприятие…

— Я… Я смотрю, сержант, ты — просто гений межзвездной дипломатии! Мы иные? Нам ума не хватает чего-то понять? Так объясни, блин!

— Хорошо, постараюсь… Франк, давай успокоимся и вернемся к началу разговора. Итак, какой твой первый вопрос?

— Делать бесполезные подарки, начитавшись всяких книг, это нормально?

— А что ты обычно даришь своей тетушке?

— О, не бей ниже пояса! И потом, это тетушка, а то жена.

Было видно, Франк стал успокаиваться.

— Можно я приведу простой пример? — попросил Алекс.

— Валяй, сержант.

— Поищи в твоем планшете людей, которые в пещере приспособили под потолком лейку от душа. Из лейки все время брызжет вода кроме одного дня в семь лет. Как в той книге. Такие найдутся?

— В подземелье вряд ли, там лимит воды. А в небесном городе такие умники есть. Я читал про них. День без дождя называется праздник на их улице.

Немного поразмыслив, Франк спросил:

— Значит, твои гуманоиды — реконструкторы?

— Иногда они используют и такие практики, — Алекс поморщился. — Но все гораздо сложнее. Экзитуряне ценят истины, описанные в книгах. И если истины справедливы, они следуют им.

— А как быть, если книжное противоречит реальному? Вот, начитавшись всякого, прилетел ты на Венеру, прихватив только зонтик. А оперативная обстановка требует скафандра, усиленного экзоскелетом.

Алекс внимательно посмотрел на Франка. И медленно, неуверенно произнес:

— Странная постановка вопроса… Скажи, Франк, а какие книги ты читал?

— Никаких. Это пустая трата времени.

— Как же ты получил диплом специалиста по космической логистике?

— У нас в школах и университетах давно используются более современные технологии, например, обучение гипнозом или учебные сновидения. Так гораздо быстрее можно подготовиться к квалификационным тестам.

— А знаком ли ты, Франк, с произведениями кинематографа?

— От этих плоских фильмов портится зрение. Я был в кинотеатре однажды, но смог выдержать только десять минут. У меня голова пошла кругом, и эль с попкорном стали проситься наружу. А ещё там очереди в туалет… Я предпочитаю виртуальную реальность с полным погружением. Можно побывать где угодно и получить любые ощущения. Сеанс стоит копейки.

Они помолчали, размышляя каждый о своем. Потом Франк сказал:

— Я так и не понимаю, как быть с противоречием между мыслимым и реальным. Думаю, нужен шифт.

— Что такое шифт, Франк?

— Переключение, сержант. Чтобы не попадать впросак, нужно уметь переключаться с мыслимого на реальное, когда требуется.

— Разве это проблема? В смысле, не проблема для них. У экзитурян в сознании нет границы между мыслимым и реальным. Шифт им не нужен.

— Ладно, Алекс. И как глубоко ты проникся их мировосприятием?

— Чтобы жениться, мне пришлось принять их статут.

— А как тебя занесло в созвездие Лебедя? Как человек оказался в мире гуманоидов?

— Мои родители эмигрировали туда с окраин галактики. Как поженились, они прилетели на Экзитурион, потратив почти все сбережения. Я там родился.

Франк засмеялся:

— Тогда, сержант, я буду звать тебя книголюбом. Ты уж извини.

— Валяй. Зови как хочешь.

* * *

Заполучив работу на орбитальном терминале, Франк стал редко появляться в квартирке под Лакшми. Предпочитал околачиваться в заведениях рядом с космопортом Клеопатры, что на востоке Максвелловских гор. Находилось там несколько мест с большими окнами. Венерианским днем оттуда можно было наблюдать, как течение ветра гонит песок и мусор, а роботы возятся с шахтерскими машинами.

Франк шел по пешеходному туннелю, освещенному ярким светом. Фонари тут никогда не выключали, лишь в ночное время уменьшали мощность наполовину. Геотермальные станции вырабатывали электричество с избытком, используя разность температур на поверхности и в глубине.

Через каждые двадцать-тридцать метров Франк натыкался на импровизированные постройки из картонных коробок и тряпья, служившие временным пристанищем. Порой так жили люди, которые имели работу и кое-какие средства. Для многих из них электронный имплантант, подтверждающий статус резидента Солнечной системы, казался важнее темпоральных неудобств. Впрочем, в туннелях было тепло и хватало общественных санузлов.

Франк вошел в большую пещеру. Вдоль широкой дороги располагались постройки от трех до пяти этажей. Здания, словно новогодние пальмы, были обвешены неоновыми вывесками. В них размещались магазины, офисы и разнообразные заведения.

Он отыскал место, украшенное алой вывеской с золотыми буквами. Внутри он обнаружил Ингрид с початой бутылкой бурбона.

Франк пристроился за стойку рядом и спросил:

— Ну как?

— Ушел.

— В смысле?

— У него жена.

Франк плеснул себе в стакан из бутылки. И заметил, что Ингрид плакала.

— Он тебя обидел, Инга? Не бери в голову. Эти солдафоны отбиты на…

— Разве может обидеть женщину человек, стремящийся к самопожертвованию?

— Он и тебе втёр историю про того рейнджера?

Как-то Алекс рассказал Франку, что его идеал — некий рейнджер. Он сложил оружие перед террористами ради освобождения заложников. Люди были спасены, но террористы застрелили того парня. Тогда Франк забыл спросить, в какой книге Алекс прочел эту историю. Зато тот поведал, что много размышлял и хотел бы найти в себе силы поступить также. И приплел пространные рассуждения о жертвенности. Мол, это для экзитурян прямо кровь из носу.