Тени Марса
Шрифт:
Капрал неопределённо пожал плечами.
— Какая-то выжившая из ума старушенция утверждает, что её квартиру прямо- таки затопило потоками текущей по стене крови.
— О — о — о, — обрадовано протянул Штольтграф, резво поднимаясь со своего излюбленного кресла. — А если там действительно кровопролитие?
— Не думаю, — Клёпиков с сомнением покачал головой. — Она уверяет, что кровь течёт откуда-то с верхнего этажа. А ещё, якобы, ночью она слышала какой-то подозрительный шум. Нет, мой друг Гораций, всё это чепуха! — он обречённо махнул рукой. Хотя капрал плохо знал психологию сумасшедших, но зато он хорошо знал статистику. А статистика гласила: еженедельно в полицейские отделения поступают от двух до четырех десятков звонков от граждан, утверждающих о начале Апокалипсиса с непременными потоками крови, заливающими их квартиры. Так что сейчас он не сомневался, что имеет дело с очередным сумасшедшим, но звонок был получен, и на него надо было реагировать. Клёпиков неторопливо, как бы нехотя, проверил бластер на заряженность, застегнул ворот форменного кителя и, кивнув напарнику "мол, следуй за мной", ленивой походкой направился к стоящему около входа в отделение полицейскому "Мустангу"
— А что, если это всё-таки убийство? — вслед за Клёпиковым подходя к машине и в радостном предвкушении настоящего дела потирая руки, предположил Штольтграф.
Капрал вновь скептически хмыкнул.
— Едва ли. Сумасшедших в нашем городе гораздо больше, чем убийц. Если там действительно пролилась кровь, то это, скорее всего, ещё один уставший от жизни бездельник. С тех пор, как колония на Марсе стала поставлять на Землю "лазурит", многое изменилось. За последние пять-шесть лет люди стали жить как в прежние времена, сытно и богато. А что не жить, если проблема энергоресурсов решена? Вот и развелось чёрт знает сколько праздных бездельников, пресыщенных жизнью.
— Не так уж хорошо мы и живем! — возразил другу Штольтграф.
— Глаза раскрой! Может с концом двадцать первого века и не сравнить, но посмотри вокруг. Жителей на улицах не видно, где, спрашивается, жители? Отвечаем: полетели на личных глиссерах отдыхать. И заметь, полетели не в пригородный лесок или на речку, а на побережье моря. Так что ты мне про плохую жизнь не воркуй, плохо живут только бездельники… — Клёпиков засмеялся, — навроде тебя. Которые всю свою зарплату тратят на девочек. А если думаешь, что с убийства нам что- либо отколется, так нет уж, выкуси, можешь на награды и почести даже не рассчитывать! Если убийца смылся, а так оно наверняка и будет, лавры достанутся тому, кто его вычислит. А кто это будет? А ну-ка, догадайся? Правильно, капитан Слуцкий, наш "гений" сыска. Так что, в лучшем случае посмотришь ещё на одного жмурика. А тебе оно надо? Бабок- то на девочек всё одно не отколется…
— Ладно, ладно, ты моих девочек не трогай! В конце концов, это моя личная жизнь, что хочу то и делаю! — деланно возмутился словам напарника Штольтграф. — Хочу — хоть за один вечер всё просажу!
— Да нужны мне были твои девочки! У меня своих хватает! — Клёпиков заставил "Мустанга" завалиться на крыло и, лихо завернув за высотное здание, на бреющем полёте скользнул вдоль центральной улицы города. Штольтграф же, посчитав, что последнее слово всё же осталось за ним, откинулся в мягком кресле второго пилота и, закрыв глаза, попытался всё же уснуть. Но спать ему не пришлось. Капрал, сделав еще пару изящных поворотов, снизился к самой земле и, резко сбросив скорость, приткнул полицейскую машину около подъезда нужного им здания. Решительно толкнув входную дверь, полицейские, стуча каблуками о мраморные плиты пола, вошли в подъезд, сели в стоявший наготове лифт и назвали требуемый этаж. В тот же миг их плавно понесло вверх. Через несколько мгновений двери лифта раскрылись на площадке нужного им девятого этажа. Сморщенная старушка стояла у распахнутой настежь двери в квартиру и молча показывала рукой куда-то в глубину комнат, при этом её старческие губы мелко подрагивали. Криво усмехнувшись, Клёпиков прошмыгнул мимо перепуганной бабульки и решительно вошёл в помещение. Его нагловатая ухмылка сошла "на нет" сразу же, когда он увидел багровые потёки, тянувшиеся с потолка почти до самого пола.
— Да нет, это не кровь! — не очень- то веря самому себе, как можно более бодро сказал он, и слегка дрогнувшей рукой вытащил из кармана портативный спектрограф. Не видимый глазу луч, скользнув по стене, ненадолго замер на красно-бурых, слегка почерневших по кроям потёках, и на небольшом экране спектрографа высветилась красная, пугающая надпись. Сомнений не было: по стене и впрямь растекалась кровь, и она принадлежала человеку. Торопливо сунув в карман так и оставшийся не выключенным спектрограф, Клёпиков выхватил из кобуры бластер и, едва не сбив ошалевшую от происходящего старушку, бросился вверх по лестнице.
Едва вбежав на лестничную площадку, находившуюся над квартирой хозяйки злополучного звонка, Клёпиков ощутил неприятный запах, распространявшийся из-за дверей квартиры N251. Жестом руки остановив своего напарника, он замер, прислушиваясь. Из-за двери раздавались странные судорожные вздохи. Капрал, едва касаясь каменных плит пола, подошёл к двери и осторожно вставил в замок язычок универсальной отмычки. Замок слабо щёлкнул.
Звукопреобразующей приставки у храмовского компьютера не было, да и клавиатура этого, казалось бы, допотопного агрегата была удивительна: буквы, тиснёные на ней золотистой краской, выглядели чересчур странными и, как успел заметить Сергей, нескольких букв современного алфавита тут явно не хватало, зато других, неизвестных ему знаков, было в избытке. Во всём остальном всё оставалось, как и у других, знакомых Сергею, образцов персонального компьютера. Первым делом он отключил работающие программы и в спешке забыл сохранить данные, чем вызвал обречённый вздох отца Никодима.
— Что Вы натворили? — по всему было видно, что священник, призвав на помощь всё своё смирение, едва сдержался, чтобы не двинуть виновника утраты результата его утренних трудов в ухо.
Сергей, представив этот нокаутирующий апперкот, мысленно ужаснулся. Но сделанного было не вернуть, оставалось только с сожалением развести руками.
— Извините, я не нарочно! — сконфуженно промямлил он, и даже в мыслях моля о прощении, вставил дискету. С минуту провозившись с клавиатурой, выискивая никак не желавшую распознаваться дискету и, наконец, найдя её, принялся задавать компьютеру требуемые дискетной программой параметры. Закончив шлепать по клавишам, Сергей по- хозяйски откинулся в кресле и уставился в экран, ожидая появления картинки. Ничего не было. Прошло две минуты. В отчаянии Ляпидевский оглянулся на церковника. И в этот момент, сопровождаемые занудной, действующей на нервы, музыкой, по экрану побежали длинные ряды цифр. Они выскакивали как чёрт из табакерки и, растекаясь во все стороны, образовывали замысловатый
Сергей щёлкнул мышкой, вышел из программы, вытащил сразу потяжелевшую дискету и, щёлкнув мышью, выключил компьютер. Тишина, стоявшая в храме, была полной. "Зандры, зандры, зандры — забытое название исчезнувшего народа, когда-то населявшего красную планету", — ударами молота отзывалось в мозгу ошарашенного увиденным Сергея. Он закрыл глаза.
Прямо на него, выбрасывая из-под гусениц мелкий гравий пустыни, нёсся чудовищно-огромный танк исчезнувшей цивилизации. Сергей посмотрел по сторонам. Его отделение, рассредоточившись по изрытой снарядами местности, вело огонь из всего имеющегося оружия, но чёрная махина, изрыгая из своих недр стофунтовые снаряды, продолжала приближаться. Сержант увидел, как рядового Черникова подбросило вверх взрывной волной и, пронеся десяток метров, уронило на бронированное стекло дымившего БТРа. Ляпидевский пригнулся, отпрыгнул в сторону и, перекатившись, залёг подле небольшого, покрытого мелким гравием, пригорка. Страшно хотелось пить, но руки не смели оторваться от бешено изрыгавшего пламя бластера. Сергей видел, как плавится под напором огненной струи бронированная "шкура" вражеской машины, но его мощности не хватало, чтобы нанести танку смертельную "рану". Он, несмотря на яростно хлеставшие по нему лазерные лучи, стремительно увеличивался в размерах. Похоже, снаряды у него кончились, во всяком случае он больше не стрелял и, немного сбавив скорость, выбирал, кого же из стреляющих по нему людей раздавить первым. Наконец определившись, он громыхнул траками, делая доворот в сторону вжавшегося в землю Ляпидевского, при этом одна из его гусениц, зажатая фрикционом, на мгновение замерла на одном месте. Сергей долго не думал. Опустив прицел, он нажал курок и полоснул лазером по передней части остановившейся гусеницы, целясь точно посередине ближнего башмака*. Представив, как закипает расплавленный металл, Сергей довольно улыбнулся, но его радость оказалась преждевременной. Стальная громадина, завершив поворот, лязгнула траками и, набирая скорость, понеслась в его направлении. Метры, разделяющие их, таяли, как таяла, истончалась нить, удерживающая его на краю смертельной пропасти. Танк, мчавшийся на Сергея, словно споткнулся. Его правый трак, рассечённый лазерным лучом, упал в пыль. Танковая махина, скрутив гусеницу в клубок, развернулась в сторону и застыла на месте. Тотчас же из её брюха выбралось маленькое шестиногое существо — ремонтный робот, и с неимоверной быстротой переставляя свои тонкие лапки, побежало к лежавшей среди песка гусенице. Едва оно ухватило её передний конец, как луч тяжёлого бластера, направленный в боковую часть танка, пронзил насквозь более тонкую в этом месте броню. Сергей вновь вжался в землю и закрыл голову руками. Тяжкий грохот разорвавшихся боеприпасов возвестил о кончине марсианского монстра, а маленький ремонтный робот, перестав улавливать команды бортового компьютера, застыл на месте и, не зная, что делать дальше, таращился во все стороны висевшими на проволочках-антеннах спектроанализаторами. Сергей смахнул с лица осевшую на нём пыль и потянулся правой рукой к притороченной к поясу фляжке. Он пил долго и с наслаждением. Секунды для него застыли и превратились в тягучую бесконечность…
Вырвавшись из цепких рук воспоминаний, Сергей ещё некоторое время стоял, не в силах пошевелиться. В его широко раскрытых глазах застыло выражение понимания, ужаса и неверия одновременно.
— Так что же получается, древняя цивилизация зандров, следы которой ещё оставались на Марсе и чья боевая робототехника выжженными остовами чернеет теперь в марсианских пустынях, а, точнее, сами зандры, создавшие межпланетный корабль и две тысячи лет назад оказавшиеся на Земле, теперь вышли на тропу войны?
Отец Никодим крякнул, озадаченно провел рукой по лицу и согласно кивнул.
— Похоже на то. В этом маленьком сером квадратике дискеты сосредоточено всё: места расположения основной базы инопланетных сил, координаты руководящих центров, время и способы нанесения ударов по особо важным объектам Земли. Коды запуска и коды целеуказания ракет, заряженных особым, мгновенно поражающим людей вирусом, властные структуры, уже так или иначе подчиненные зандрам, и многое, многое другое, раскрывающее поистине чудовищные планы захватчиков. Это не игра, это… это… — Святой отец не нашел, что сказать. Он лишь махнул рукой, всё было понятно и без слов. Но от понимания происходящего не становилось легче. Сергею неожиданно стало холодно. Он щёлкнул пару раз зубами и, повернувшись к отцу Никодиму, едва не разинул рот от удивления. Волосы стоявшего за его спиной священника за два с половиной часа просмотра стали совершенно седыми.