Тени на стекле
Шрифт:
Рик не хотел уходить. Понимал, что сейчас ему здесь абсолютно нечего делать, но не хотел оставлять их. Поэтому перелистал файл с рукописью на девятую главу, ведь именно до неё была написана первая часть рукописи, которую ему прислала ещё Лорал Крол. Эта мысль заставила его улыбнуться. Ведь он действительно принимал ее за другого человека. Это ли не глупость в ее обычным проявлении?
Сейчас, смотря на неё, он не мог даже представить ее в качестве другого человека. Ведь даже в парике это всё ещё была Джаки.
Девятая глава повествовала о мальчике из приюта, и история захватила его
На своём веку Рик выпустил много книг, а прочитал ещё больше. И книги Джаки занимали для него особое место в жизни. Они были пропитаны близкой ему атмосферой.
Если можно было так выразиться, то эти книги давали ему возможность заглянуть к ней в голову и немного понять ход ее мыслей. Поэтому он использовал полученную возможность на максимум.
За окном забрезжил рассвет. Его тусклый свет едва пробивался сквозь плотные шторы, создавая незаметное свечение по их краям. Комната постепенно приобретала серые краски. Но Рик не обращал на это внимания. Его взгляд жадно скользил по строчкам. Он не мог отвлечься ни на секунду.
Чьи-то тонкие пальцы принялись перебирать его волосы. Это были легкие, едва уловимые касания, в которых была нежность, смешанная с трепетом. Так легко… Но каждое касание пальцев посылало по коже электрический импульс.
Рик поднял голову. Джаки не спала. Она выпрямилась в кресле. И ее глаза были широко распахнуты. Однако ее взгляд был немного сонным и затуманенным. Даже мечтательным. Казалось бы, она смотрела на него, но мысли ее были где-то далеко. Рик понял, что ее действия были неосознанными. Она подсознательно потянулась к нему и принялась перебирать его волосы.
Немного сонная и расслабленная, она была еще прекрасней, чем обычно.
Но вот ее взгляд сосредоточился на нем, и в ее глазах мелькнуло нечто похожее на узнавание. А затем уголки ее губ приподнялись в еле заметной улыбке.
— Я люблю тебя, — тихий шепот нарушил холодную тишину ночи.
========== Глава 37. ==========
— Мисс Лорал Крол, когда вы впервые полюбили? — у девушки, что сидела напротив нее, был приятный и успокаивающий голос, так что вести с ней диалог было одним удовольствием.
— Сложно сказать, — выдохнула Джаки. — Проще сказать, когда я впервые возненавидела.
— И когда это было?
— Лет шесть назад… Пожалуй, именно тогда я впервые испытала настоящую ярость.
— Вы не выглядите, как человек, способный испытывать такие эмоции.
— Внешность порой обманчива, — Джаки не без иронии улыбнулась.
— И кто же был тем человеком, что вывел вас из себя? — журналистка вцепилась в нее мертвой хваткой, вытягивая ответы на все интересующие ее вопросы.
— Мой муж… — немного подумав, ответила Джаки. — Это определенно был мой муж.
— Измена?
—
— Вы удивили меня, мисс Крол, — задумчиво протянула девушка. — Ваша личность покрыта ореолом тайн. Вы никогда не выставляете свою личную жизнь на показ. Так почему решили поделиться ею сейчас?
— Нет какой-то определенной причины. Просто вы задали вопрос, а я честно на него ответила.
— Так вы вышли замуж за человека, которого не любили? — уточнила репортер.
— Совершенно верно. В то время он был абсолютно невыносим, так что вскоре мы развелись. Но знаете, что самое забавное?
— И что же?
— Спустя почти шесть лет я вновь вышла за него замуж, потому что поняла, что он и есть тот мужчина, которого я по-настоящему люблю.
— От любви до ненависти всего один шаг, неправда ли?
— Я бы так не сказала… просто все то время я была той, кто тянул наши отношения вниз. Слабое звено, если быть точнее…
Джаки не могла сказать точно, но почему-то именно это интервью вернуло ее в тот день, в ту ночь, в комнату в родительском доме, где мирно спал Тим. К тем мыслям, что одолевали ее тогда.
Лист. Ручка. Тишина комнаты. Таковой была ее зона комфорта. И ей не хотелось ее покидать. Так как в тот момент, когда ей было больнее всего, она сама заперла себя в ней, решив, что идти дальше просто не может. И в тот день Рик был прав. Прав полностью и безоговорочно. Она действительно была сломлена. Сломанная кукла, которая не способна больше двигаться вперед. Она продолжала быть сломанной на протяжении шести лет. Она оставалась девчонкой в родительском доме, которая не могла ничего объяснить матери. Ни ее смерть сломала ее и не слова Рика — ее сломала гробовая тишина и стук захлопнувшейся входной двери. Она верила, что они с матерью понимают друг друга, ведь иногда они были как единое целое. Шутки и сплетни — вот, что было у них общего. На деле они не знали друг друга. Джаки никогда не могла говорить с ней о чем-то серьезном, о том, что имело для нее огромное значение и задевало ее душу. Постороннему человеку она могла рассказать всё, но не ей. Она даже никогда не рассказывала ей о том, что пишет. Это было для неё чем-то священным, и она не хотела, чтобы мать сказала ей, что ей это не нужно или не подходит. Джаки всегда жила, как говорила мать. Балетная школа до девяти лет, теннис с одиннадцати и до шестнадцати лет. И бросила она его не потому, что хотела: будь на то ее воля, она покончила бы со всем гораздо раньше. Нет, виной стала травма и запрет врача. И если вспомнить все, то подобных ситуаций было много. Гораздо больше, чем ей того хотелось. Просто что-то было более глобальным и запоминающимся, а что-то менее.
Но последней каплей стало то, что она умерла. С мертвым человеком не поговоришь, его не поймешь и ему ничего не объяснишь. Она винила Рика, потому что так было проще. Убеждала себя в том, что он обидел ее, не верил в неё, не желал понять. Хотя на самом деле он был ни в чём не виноват. А она отрывалась на нём и в буквальном смысле издевалась. Потому что ничего не могла поделать с той болью, что испытала сама.
И на то, чтобы понять это, у неё ушло шесть лет. Шесть очень долгих лет. За которые она морально истощилась себя.