Тени на стекле

Шатил Дарья

Джаки отложила парку в сторону. Она сидела молча, боясь заговорить. Понимала, что должна оправдываться, но не знала, как. Ведь на самом-то деле, она лишь хотела увидеть его в последний раз, увидеть, что у него все хорошо, что она больше не является частью его жизни, что он живет дальше, чтобы самой жить дальше, чтобы не возвращаться к тем воспоминаниям. Она должна была исчезнуть сразу же, но поддалась своей маленькой слабости — и вот, к чему это привело.

— Зачем?

Его голос был слабым. Слабым и таким холодным.

Джаки подняла голову, но Рик не смотрел на нее. Девушка понимала эту его

реакцию. Наверное, сейчас ему было противно смотреть на нее. И от этого было так больно.

— Я хотела… — начала было Джаки, но потом замолчала, понимая, что не может сказать ему настоящий причины. Ведь он давно уже живет своей жизнью, а она все только ухудшит. Он не должен продолжать цепляться за нее.

Рик посмотрел на нее, но взгляд этот был таким отстраненным. Казалось, он старался не вспылить.

— Хотела что?

— На тот момент я хотела донести до вас, что не желаю сотрудничать…

— До вас? — ошеломленно переспросил Рик.

— До тебя и твоего издательства, — пояснила Джаки.

— Моего издательства?

— Да… Я не желаю иметь ничего общего с этим предприятием.

Джаки сглотнула ком в горле. Ей было тяжело говорить все это, но так было правильно. Давно следовало разорвать эту связь.

— Ты не желаешь иметь ничего общего с издательством? — казалось, это удивило Рика больше, чем что-либо еще произошедшее этим вечером. — Ты не хочешь иметь ничего общего с издательством, но при этом держишь контрольный пакет акций?

— Если хочешь, я могу перевести их на тебя, — Джаки была удивлена тому, насколько спокойный оставался ее голос.

— Не нужно… Но знаешь…

— Это все, что ты хотел узнать? — перебила его женщина.

— Нет, — ответил Рик.

— Тогда что еще?

— Ты не ответила мне, почему притворялась Лорал Крол, — впервые за весь этот разговор он посмотрел на нее, действительно посмотрел. И от этого взгляда ей стало как-то не по себе.

— Во-первых, я не притворялась, потому что я и есть Лорал Крол. А во-вторых, я уже дала тебе ответ, и это не мои проблемы, что ты не желаешь слушать.

— Джаки, — на его лице появилось некое подобие улыбки, а голос стал менее холодным, но почему-то более пугающим. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понять, что это ложь. Ты не умеешь лгать!

Джаки вскочила с лавочки и, отойдя к противоположной стене, прислонилась к ней, скрестив руки на груди. Она смотрела на него и не могла поверить, что он мог быть таким спокойным. Он словно бы тщательно пытался не взорваться. Его плечи были напряжены, руки скрещены на груди, кулаки плотно стиснуты. Он весь был напряжен, но голос был подчеркнуто спокойным. А взгляд… В этом взгляде бушевала буря. Отчаянье. Злость. Неверие. Она понимала каждое его чувство, но ничем не могла помочь. Джаки знала, что своими действиями причиняла ему невероятную боль. И все же она все так же продолжала стоять, не пытаясь оправдываться.

— Да, ты прав, я не умею лгать. Но сейчас мне это и не нужно, хотя бы по той простой причине, что это чистая правда. Я дала тебе ответ — не моя вина, что ты не хочешь в него верить, — она посмотрела ему прямо в глаза, надеясь на то, что в ее взгляде не будет ни капли сомнения. Джаки хотела, чтобы весь этот разговор закончился прямо сейчас, чтобы точка была поставлена.

—

Я не верю, потому что ты лжешь.

— Ты просто хочешь увидеть скрытый смысл там, где его нет! — фыркнула Джаки. В этот момент в ее руках завибрировал телефон. Как будто ее мольба о скорейшем завершении этого разговора все же была кем-то услышана. — Что же, извини, но мне надо ответить на звонок.

Джаки развернула смартфон экраном к себе и насторожилась, когда на нем высветился номер Марты. Она немедленно ответила на звонок и поднесла телефон к уху.

— Милая, извини, что отвлекаю, но у Тима снова поднялась температура. Я дала ему жаропонижающее и решила позвонить тебе, — раздался встревоженный голос женщины.

Внутри словно бы что-то оборвалось. Это определенно не было тем, что она хотела услышать. Рик и разговор с ним уже были неважны.

— Как он себя чувствует? — ее голос дрожал.

— Он недавно заснул, жар понемногу спадает…

— Понятно, включи кондиционер в моей комнате, пусть там будет попрохладней, я скоро приеду.

Джаки убрала телефон в карман джинс и натянула парку. И тогда из нее выпал парик. Он, не издав ни единого звука, опустился на пол. Но для Джаки в тот момент это не было бесшумным, это было, как выстрел из ружья. Громко, оглушающие, с огромной отдачей. Свидетельство ее лжи лежало перед ней, но у нее не было сил даже поднять его. Ей хотелось бы сделать вид, что ничего не произошло, но не смогла. Чувство вины, что гложило ее не давало сделать этого. Хотелось отбросить от себе этот парик, как ядовитую змею; и все же, пересилив себя, Джаки нагнулась и подняла его.

Она не могла сделать вид, что все хорошо, но сейчас это было и не нужным. Возможно, самым правильным решением сейчас было бы просто вернуться домой, упаковать Тима и как можно скорее покинуть город да и страну вовсе. Она не могла понять, почему вновь принимает бегство, как наилучшее решение и почему вновь боится взглянуть правде в глаза. Тогда она убегала из-за своей беспомощности, сейчас из-за того, что боялась неизвестности. И все же прекрасно понимала, что теперь Рик скорее всего возненавидит ее, если уже не сделал этого, а потому не хотела находиться даже рядом с ним. Стыд был сильнее любых желаний. И вновь она была беспомощной и слабой, как и тогда. Вот почему все изменения в себе, что казалось бы она видела, вмиг оказались поверхностными, скрывающими, что внутри она осталась все той же слабой и глупой девчонкой, не способной позаботиться о самой себе, что уж говорить о ком-то другом.

Рик схватил ее за руку и развернул к себе. Джаки была шокирована его действиями, но еще больше той яростью, что были полны его глаза.

— Мы не договорили, — леденящим тоном произнес он, смотря прямо на нее.

— Я… мне нужно идти… — неуверенно ответила Джаки.

— Нет, мы должны поговорить!

Джаки поняла одно, вся его ярость наконец-таки вырвалась наружу. Теперь стало ясно, что он был просто в бешенстве. И все же видеть его настолько разъяренным было непривычно, она помнила его не таким. Точнее, Джаки просто не хотела помнить его таким. Она хотела помнить лишь те моменты, в которые была счастлива. Так ведь проще… Человеческая память очень избирательна, и помним мы лишь то, что приносило нам радость.