Тени над озером

Кэмпбелл Бетани

– Терри, да уйдете вы или нет? – вскричала Келли. – Уйдете вы, наконец, отсюда?

– Незачем так волноваться, – надменно отозвался Терри. – Я ухожу.

Келли вздохнула с облегчением, когда наконец-то закрыла за ним дверь. Полли-Энн виляла хвостом с меньшим энтузиазмом, чем обычно, очевидно сожалея об ушедшем госте.

Келли сложила руки на груди и взглянула на собаку, покачивая головой.

– Глазам не верю! И тебе он понравился? Да такой человек может понравиться только святой или идиотке!

Она вернулась к пишущей

машинке, надеясь, что Терри не лишил ее остатков вдохновения. Келли всегда писала медленно, но в последнее время ее работа стала продвигаться прямо-таки черепашьим шагом.

Здесь слишком много отвлекающих моментов, поняла она: хозяйство Джимми, присутствие Мэвис, Терри и Зейна… Хотя на Зейна грех жаловаться, поскольку они не виделись уже несколько дней, и тем не менее в мыслях Келли он постоянно был рядом. Больше всего она желала прекратить о нем думать.

Кроме того, ее раздражали странные события в доме. Келли потеряла запасной ключ Джимми. Она была уверена, что ключ висел на гвозде возле двери, однако сейчас он исчез. Куда она могла его задевать?

Удручала не только эта потеря. С тех пор как Келли приехала в Арканзас, ее сон стал беспокойным, наполненным кошмарами. А иногда она спала так крепко, что вообще ничего не видела – как будто проваливалась в бездонную черную пустоту, – и просыпалась после этого со странным ощущением неуверенности и головной болью.

Временами Келли испытывала раздражающее ощущение, что кто-то бывает в доме, трогает ее вещи. Бумаги на столе оказывались лежащими не в том порядке. Открытка от матери на время исчезла, хотя Келли была уверена, что не выбрасывала ее, а затем столь же таинственным образом появилась.

Келли решила, что все это – просто игра ее воображения, и поклялась больше не читать книги Зейна. Какими бы замечательными они ни были, их странность пугала Келли, вызывала беспокойство и чуть ли не параноидальный бред.

Вдобавок, Келли предстояла сложная задача найти хозяев для кошек и глупышки Полли-Энн. Вчера Полли-Энн внезапно заболела – ее рвало так сильно, что Келли решила везти ее к ветеринару. Но мало-помалу собака поправилась, демонстрируя поразительную живучесть большинства животных. Келли вздохнула с облегчением; она успела привязаться к этому добродушному существу.

Нет, думала она, глядя на лист бумаги, торчащий в пишущей машинке, разве можно работать, когда в голове теснится столько мыслей? Самых разных – от домашних животных и потерянного ключа до Зейна. Снаружи донесся рев музыки. Чтобы доставить ей удовольствие, Терри Хардести до сегодняшнего дня включал свой магнитофон не слишком громко. Но теперь, в раздражении, он решил наказать ее.

Келли знала, что просить его уменьшить звук бесполезно – Терри поступит по-своему ей назло. Пришлось закрыть все окна и включить кондиционер, чтобы перекрыть доносящийся снаружи шум.

Келли внезапно пожелала, чтобы Зейн оказался рядом: он мог бы отправиться

к Терри и потребовать приглушить музыку. А если бы Терри отказался, Зейн просто-напросто взял бы его за шиворот и зашвырнул в озеро. Да, Зейн достаточно силен, чтобы с легкостью проделать это.

Прекрати думать о нем, приказала себе Келли. Немедленно прекрати о нем думать. Ты больше никогда с ним не увидишься. Никогда!

Наступил вечер. Хвала небесам, Терри отправился на лодочную прогулку, прихватив свою дурацкую музыку. Разогнув ноющую спину, Келли поднялась из-за стола и отправилась в спальню, чтобы надеть купальник.

Она не стала тратить время на еду, только пожевала булочку, которую вчера принесла Мэвис. Булка оказалась сухой и горьковатой на вкус. Стряпня Мэвис заслуживала самой низкой оценки. Тем не менее она догрызла булку.

На берегу она поиграла с Полли-Энн, заставляя ее побегать, ибо собака большую часть дня провела, преданно лежа у ее ног, и теперь нуждалась в разминке. Наконец Келли вошла в воду, оставив Полли-Энн сидеть на берегу.

Вечер был изумителен, предзакатное солнце озаряло пушистые облака золотыми и алыми бликами. Вода была прохладнее нагретого воздуха и ласкала разгоряченную кожу, подобно шелку.

Легко переплыв озеро, Келли поплескалась у противоположного берега, однако сегодня она утомилась быстрее, чем обычно; руки и ноги налились странной тяжестью.

Келли нахмурилась, разводя руками воду и глядя в сторону своего берега. Странно, подумала она, что-то зрение мутится. Она видела Полли-Энн, терпеливо ждущую ее возвращения. Секунду неподвижное белое пятнышко казалось ярким и отчетливым, а затем его будто заволокло дымкой.

Келли прищурилась. Внезапно она поняла, что чувствует себя плохо. К горлу подкатила тошнота.

Черт побери, она переутомилась и перенервничала, а ела так мало, что ее организм взбунтовался. Нырнув с камня, она поплыла к дому кролем, быстро продвигаясь вперед.

Она уже была на полпути между двумя берегами, когда живот пронзила жгучая боль, сменившаяся настолько сильной судорогой, что она вскрикнула и набрала в рот воды.

Келли закашлялась, пытаясь удержаться на плаву. Но тут налетела вторая судорога, заставив ее беспорядочно задергаться. Волна ударила ей в лицо, вода снова попала в горло.

И вновь боль завладела ею. Келли открыла рот, чтобы позвать на помощь, вновь наглоталась воды и окончательно ослабела.

Этого не может случиться, в панике думала она. Такое может произойти с кем угодно, но только не со мной!

Охваченная паникой, она закашлялась и с головой ушла под воду. Она не владела собственным телом, не могла контролировать свои движения. Этого не может быть!

И тем не менее это произошло. Она была беспомощна. Она тонула.

Обхватившие ее руки были сильными – очень сильными.