Тени прошлого. Расплата
Шрифт:
Полковник повернулся, смерил взглядом людей, сидящих за столом. Они почтительно молчали. Из группы «Кентавр» в кабинете присутствовали только двое.
Прошло трое суток с момента задержания российского агента Каминского. За это время кое-что изменилось.
Полковник поморщился. Некрасиво как-то вышло с Каминским, который после ареста и небольшого межведомственного скандала был переведен в секретный изолятор СБУ. После первых допросов на нем не осталось живого места. Молчал как рыба, на контакт не шел. На обещания обменять его на украинских офицеров, томящихся в застенках террористов, только усмехался.
На третий день
Полковник искренне не понимал, как сотрудники СБУ могли допустить такое. Ведь вражескому агенту явно стало плохо после допросов, но никто не вызвал врача, не озаботился здоровьем арестованного. Разве можно быть такими откровенными кретинами?
Ладно, эту историю замяли. Украинские спецслужбы вроде как ничего не проиграли, даже хорошенько тряхнули агентурную сеть российского ГРУ.
Новая тема не имела отношения к вражеским агентам. Властям молодого европейского государства срочно понадобились диверсии в Крыму. Не просто парочка петард у ворот войсковых частей, а нормальные диверсии – шумные, резонансные, с большим количеством жертв и возможностью списания произошедшего на российские спецслужбы. Требовался сильный удар по туристической индустрии полуострова, а то зачастили туда россияне.
Крым не процветал, но угрожающие для Киева признаки стабилизации экономики и социальной сферы были налицо. Торговая блокада потерпела фиаско. Морская оказалась пшиком. Энергетическая не затянулась.
Ставка на межнациональные конфликты тоже не выгорела. Татары и украинцы жили в Крыму нормально. Не сказать, что этническое большинство сильно притесняло их. Зверства ФСБ на полуострове были несколько преувеличены.
Требовалась дестабилизация всей ситуации. Целью был не только и не столько туризм.
Беспокойный регион – это отказ от инвестиций, усиление военной группировки в Крыму, ужесточение санкций против России, о снятии которых все чаще твердили западные политики. Их отмена – это гибель украинского государства. Исчезнет образ врага, и оно станет никому не нужным, прервется западная помощь, вырастут цены, страну захлестнет безработица. Добро пожаловать на новый Майдан, который разрушительной волной смоет тех, кто со всеми удобствами разместился на властных постах.
Коллегам из НАТО образ врага тоже нисколько не мешал. Хоть в этом у них было полное понимание с украинскими партнерами.
Пару месяцев назад уже предпринимались попытки провести в Крыму диверсии. Но не на тех поставили американские товарищи. Российские спецслужбы переиграли своих украинских коллег. Взрывы на ЛЭП и в пансионате «Береговое» не состоялись. Спецназ, заброшенный в Крым, был ликвидирован, агентурная сеть провалена, по счастью, не вся.
Мир не содрогнулся от зверств украинских властей. Они успели подчистить за собой. Но и свалить все это на аморальную ФСБ не удалось. Забуксовала пропагандистская машина. Натовская разведка тогда сильно встревожилась, устранилась от происходящего. Но обошлось.
Теперь они снова тут. Мол, не останавливайтесь, господа украинцы, нужна срочная дестабилизация, на вас с надеждой взирает цивилизованный мир. Жертвы не имеют значения. Они приносятся ради будущего миропорядка, в котором не будет места зарвавшейся варварской России,
Вопрос решался на самом верху. Были колебания, нерешительность, обычный человеческий страх. А вдруг все узнают?
Но у «мирового сообщества» имелись надежные рычаги воздействия. Операцию засекретили, к делу привлекли опытных и преданных работников, которые никогда не заговорят в случае провала.
Три дня назад полковник Хоменко донес до сведения майора Романовского основные моменты полученного задания. Не стоило нести пургу о том, какая это честь, – заниматься словоблудием. Подобные речи только бесят настоящего профессионала.
Управление разведки Министерства обороны формировало две диверсионные группы. Одна основная, вторая – вспомогательная, для отвлекающего маневра. Четыре человека в первой, шесть – во второй. Люди получали взрывчатку, документы, подробные инструкции, пароли для связи с агентами. Умирать от майора Романовского никто не требовал, но работа ему и его подчиненным предстояла сложная.
Полковник Хоменко вкрадчивой походкой добрался до стола, сел, постучал мухобойкой по бедру и пристально посмотрел на людей, которым доверил важное дело. От них зависело его будущее. У всех боевое прошлое, опыт работы в сложных ситуациях. Вся группа сдала экзамен на «черный берет». Таково было обязательное условие, выдвинутое заокеанскими партнерами.
Впрочем, в кабинете находились только двое. Оба в штатском, без всяких своих спецназовских примочек. Майор Романовский и старший лейтенант Пичулин. Оба проявляли выдержку, не спешили лезть с докладом.
– Я слушаю, Леонид Тарасович, – негромко сказал полковник. – С вас подробный отчет.
– Капитан Громанько и старший лейтенант Стеценко два дня назад по вашему приказу под видом туристов выехали в Крым, – сухо начал майор. – Для прохождения границы после тщательного анализа был выбран пограничный пункт «Север». Режим пропуска там обычный, но местность за постом сильно изрезана. Думаю, это место можно использовать и в дальнейшем. Мои люди передвигались налегке, ничего компрометирующего, по документам граждане Украины, жители Харьковской области. Согласно легенде, оба – труженики автосервиса. Машина, на которой они отправились в путешествие, – «Лада» девятой модели, девяносто пятого года выпуска. Она чистая, нигде не фигурирует. Инцидентов на посту не возникло. Пограничники пропустили моих людей после недолгого визуального контроля.
– Не заметили усиления пункта досмотра?
– Вроде нет, – ответил Романовский. – Все как обычно. Таможня, пограничники, служебные собаки, натасканные на наркотики и взрывчатку. Я не исключаю, что в ближайшем овраге притаился взвод спецназа, но глаза они не мозолили. Думаю, информация об усилении пунктов досмотра не всегда соответствует действительности. Рапортуют о том, чего нет. Возможно, им не хватает людей. Да и традиционный русский бардак никто не отменял. У моих людей имелись адреса агентов, с которыми им предстояло выйти на контакт и подобрать объекты для проведения диверсий. Громанько регулярно связывался со мной, докладывал обстановку и соображения. Линия связи безопасная, прослушать беседу может только оператор, находящийся в Турции. Инцидентов не было, если не считать одного ретивого гаишника в окрестностях Массандры, которому не понравилась быстрая езда Стеценко. Цена вопроса – две тысячи рублей. Решили на месте.