Тени сгущаются

Кук Глен Чарльз

Она, конечно, была тут ни при чем. Ростовщик говорил, что Взятые действовали по собственному почину. Я хотел, чтобы она разозлилась или растерялась. Я хотел увидеть ее реакцию.

– Я послала их назад в Курганье, – сказала она.

– Ну конечно. А они просто свернули в сторону, чтобы свести счеты десятилетней давности.

– Они знают, где вы находитесь?

– Пока что нет. – У меня появилось ощущение, что Госпожа сама этого в точности не знает. – Мы за городом, залегли на дно.

– Где?

Я позволил образу гостиницы

всплыть в воображении.

– Неподалеку от того места, где растет новый черный замок. В ближайшей к нему гостинице. – Я решил не скрывать от нее правды. Тем более что мне хотелось, чтобы она нашла подарочек, который я собирался ей оставить.

– Не двигайтесь с места и не привлекайте к себе внимания. Скоро я к вам прибуду.

– Чего еще изволите-с?

– Не испытывай моего терпения, лекарь. Ты забавляешь меня, но все-таки не зарывайся. Мне нынче не до шуток. И на сей раз Шепот и Хромому это так просто с рук не сойдет.

Дверь в комнату отворилась.

– С кем ты разговариваешь, Костоправ? – спросил Одноглазый.

Я вздрогнул. Он стоял по ту сторону сияния, не замечая его. Значит, мне это не снится.

– Со своей подружкой, – усмехнулся я.

И тут же почувствовал приступ дикого головокружения. Что-то отделилось от меня, оставив привкус изумления и раздражения одновременно. Придя в себя, я увидел, что Одноглазый стоит на четвереньках и обалдело моргает.

– Что это за чертовщина? – сердито спросил он.

Я потряс головой.

– Башка как чугунная. Не надо было пить столько пива. А в чем дело-то?

Одноглазый подозрительно прищурился:

– Ястреб Молчуна прилетел. Они приближаются. Спускайся. Нужно срочно менять план.

– Они?

– Хромой с девятью солдатами. Поэтому и надо пересмотреть план. Сейчас у нас силы неравные, и не в нашу пользу.

– Да уж.

Солдаты, естественно, из Отряда. Спокойствие гостиницы их не обманет. Гостиницы – средоточие жизни в сельской местности. Капитан частенько устраивал в них засады против мятежников.

Молчун добавил мало что нового. Сказал только, что наши преследователи в шести милях, а значит, времени у нас всего ничего.

– Эй! – Меня внезапно осенило. Я понял, зачем Взятые примчались в Медополь. – Есть у тебя фургон с упряжкой? – спросил я хозяина. Я так и не удосужился узнать, как его зовут.

– Ага. Я вожу на нем продукты из Медополя, с мельницы и пивоварни. А что?

– А то, что Взятые охотятся за бумагами, о которых я уже говорил.

Мне пришлось раскрыть их происхождение.

– Те самые, что мы откопали в Облачном лесу? – осведомился Одноглазый.

– Да. Слушайте. Душелов говорила, что в них упомянуто настоящее имя Хромого. А еще там есть тайные записи колдуна Боманца, где, по всей вероятности, зашифровано имя Госпожи.

– Ни фига себе! – воскликнул Гоблин.

– Вот именно.

– Ну, и что это нам дает? – спросил Одноглазый.

– Хромой хочет заполучить свое имя. Предположим, он увидит, как люди с фургоном делают отсюда ноги. Что он подумает? Аза раззвонил, что бумаги были у Ворона. Он же не знает, что мы не нашли их на корабле.

– Аза идет сюда с Хромым, – знаками просигналил мне Молчун.

– Прекрасно. Именно этого я и хотел. Все идет по плану. Хромой решит, что мы пытаемся сбежать вместе с бумагами. Особенно если разбросать на земле несколько листочков.

– Понятно, – сказал Одноглазый. – Только людей у нас для отвлекающего маневра маловато. Вол да хозяин гостиницы – вот и вся команда.

– Кончайте трепаться и начинайте что-то делать, – заявил Гоблин. – Они приближаются.

Я подозвал толстяка:

– Твои друзья с юга должны оказать нам одну услугу. Скажи им, что это их единственный шанс выбраться отсюда живыми.

Глава 48

Гостиница. Засада

Четверо южан потели и дрожали. Они не понимали, что творится, и не одобряли того, что видели. Но одно они усвоили твердо: если они откажутся нам помочь, им крышка.

– Гоблин! – заорал я на лестнице, задрав голову. – Ты их видишь?

– Погоди еще чуток. Сосчитай до пятидесяти – и вперед.

Я сосчитал. Медленно, принуждая себя не торопиться. Я боялся не меньше южан.

– Пошли!

Гоблин кубарем скатился по лестнице вниз. Мы кинулись в сарай, где стояла упряжка с фургоном, вылетели на дорогу и поскакали на юг, изображая захваченных врасплох беглецов. Отряд Хромого на мгновение остановился, посовещался и устремился за нами. Я заметил, что Хромому приходится подгонять солдат. Они не очень-то рвались в драку со своими прежними приятелями.

Я скакал в арьергарде, позади Гоблина, Одноглазого и фургона. Одноглазый сидел на козлах. Гоблин ехал верхом на лошади рядышком с повозкой.

Мы вихрем неслись по извилистой дороге, подымавшейся к югу от гостиницы на лесистый холм. Хозяин сказал, что леса тянутся дальше на несколько миль. Сам он вместе с Молчуном, Волом и южанами ушел вперед.

– Эй! – предупредил нас чей-то окрик.

Перед глазами мелькнул лоскут красной ткани. Одноглазый выпрямился, цепляясь за постромки. Гоблин рванул к нему поближе. Одноглазый прыгнул.

На мгновение мне показалось, что он промахнулся. Ноги Одноглазого волоклись по земле, вздымая пыль. Но он все же вскарабкался на коня, лег на живот за спиной у своего друга и метнул на меня злобный взгляд: только, мол, попробуй ухмыльнуться.

Я все-таки не удержался.

Фургон ударился о заготовленные бревна, подпрыгнул и завихлял из стороны в сторону. Лошади заржали, стараясь его удержать, но не смогли. Повозка с упряжкой полетела с дороги вниз, с треском ломая деревья, и развалилась на части. Кони оглашали окрестности ржанием, в котором смешались ужас и боль. Люди, подстроившие крушение фургона, немедленно дунули прочь.