Тени сознания
Шрифт:
Ян двигался совершенно иначе, и Аори приходилось подстраиваться под его широкий шаг, догонять, с благодарностью вспоминая недолгие уроки Лейта. Так что смысл фраз доходил с некоторым опозданием, и в разговоре возникла ни к чему не обязывающая пауза.
На очередном повороте взгляд Аори встретился с другим, яростным и презрительным. Взглядом женщины, брошенной и не оцененной.
Не удержавшись, она чуть задрала подбородок и надменно прищурила глаза. Смотреть поверх плеча Яна доставляло невыразимое удовольствие, и Аори невольно прижалась к нему. Пожалуй,
Запах выпивки неожиданно показался ей очень мужским. Возбуждающим глубинное желание так же потерять контроль, затуманить рассудок и отдаться чему-то животному, истинному.
– Кажется, у тебя много хороших знакомых?
Ян не терял наблюдательности.
– Немного. И не всегда хороших.
– Зависть – замечательное чувство.
Он мечтательно зажмурился.
– Почему?
Совершенно растерявшись, Аори оступилась и сбилась с ритма. Граф без труда поддержал ее и окинул неожиданно теплым взглядом черных глаз.
– Зависть – это сладкое, густое вино, которое щедро наливают в твой бокал. Поток, который невозможно остановить по собственному желанию. Человек тратит душу на выматывающую, разрушительную эмоцию, мучительный наркотик, состоящий из одной безостановочной ломки. Ты же получаешь один кайф.
– Это как-то несправедливо, – пробормотала она, и Ян довольно рассмеялся.
– Ты слишком юна, чтобы понять. Зависть, ненависть придают силы, и это лучшее, что можно взять от других людей. Посмотри на себя. Ты сияешь, плечи расправлены, тебе хочется снова и снова проживать ту секунду. Энергия наполняет каждую клеточку тела, и мне приятно осознавать, что именно я помог доставить это удовольствие.
Аори несмело улыбнулась. Похоже, этот проникновенный, душевный тон, на самом дне которого прячется мудрая ирония, принадлежит всем Тройнам наравне со смуглой кожей и буйными кудрями.
– Я знаю и другие способы получить наслаждение, – Ян, прервав танец, резким движением подхватил бокал с подноса проходящей мимо официантки. От неожиданности она вскрикнула и отшатнулась, едва не уронив свою ношу.
Вино плеснуло через края сосудов и заляпало белоснежную салфетку. Несколько капель попало на рукав графа. Испуганно захлопав ресницами, официантка принялась извиняться, но он брезгливо сжал губы и коротким жестом отослал ее прочь.
– Эх, прошли добрые времена, – граф залпом осушил бокал. – Нас обслуживали вышколенные, ответственные профессионалы. А теперь – посмотри – дрянные девчонки. И вино разбавлено.
К ним осторожно приблизился еще один официант, невысокий, с седыми висками. Ян поставил пустой бокал на его поднос и взял два новых.
– Вот, этот из старой гвардии, – граф вручил спутнице вино и коротко потрепал мужчину по плечу. – Молодец.
– Благодарю, господин.
Официант коротко поклонился и скрылся в толпе.
– Ты не подумай, – спохватился Ян, заметив тень на лице Аори, – что я что-то против женщин имею… Просто не везде…
Ян запнулся, не закончив фразу, широко развел руками и шатко поклонился.
Тут так принято…
– Вот! – граф поднял бокал, и в него опустилась одна из летающих искр. – Тебе нравится?
– Да…
– Значит, ты хорошая девочка.
Отхлебнув вино, как воду, Ян прижал Аори покрепче. Она обхватила бокал двумя ладонями и неловко, рассеянно задержала взгляд на содержимом. Мир немного потерял в резкости, но обрел тяжелую, теплую глубину.
Глоток. Мягкое, уютное, будто зимний очаг, тепло. Пушистый плед, укрывший от воспоминаний.
Уйти или остаться? Аори подняла глаза. Никому до них нет дела. Даже Ила покинула пост у стены, изящно склонилась над хмурым Лейтом и шепчет ему на самое ухо…
Едва не оттолкнув назойливую помеху, он направился к выходу. А перед этим – оглянулся, брезгливо прищурился, будто коснулся мокрой и холодной кистью. Аори задохнулась, в ушах зашумело, она едва удержалась, чтобы не броситься следом, и рассеянно кивнула в ответ на реплику Яна, даже ее не услышав.
Влажная, подрагивающая ладонь переместилась с плеча на спину. Аори ошарашенно обернулась, но ей и слова сказать не дали. Влажные от вина губы плотно накрыли ее собственные, зашарил язык, пытаясь проникнуть внутрь. Чужое пьяное дыхание обожгло лицо.
Бокал упал, разлетелся на каменном полу тонким драгоценным крошевом. Последние капли вина скользнули по тысяче острых граней и исчезли. Сдавленно вскрикнув, Аори вывернулась из рук графа.
Еще не в силах поверить, она провела по губам тыльной стороной ладони. На коже осталась влажная полоска чужой слюны. Аори почувствовала ее запах – кислая, густая вонь вина, наполнившего желудок.
Вокруг продолжали танцевать, разговаривать, пить и есть придворные. Кружились пары, кружилась их радость, кружился весь мир, утратив точку опоры.
Ее едва не стошнило. Зажав рот, она лихорадочно вытерла запястье о подол. Слезы подобрались к ресницам, готовились пролиться через считаные секунды.
А вот лицо Яна не выражало ровным счетом ничего. Он безразлично пригубил вино и чуть улыбнулся, глядя куда-то вдаль, словно Аори вмиг стала для него пустым местом. Совершенно неинтересным в сравнении с изящными феями, порхающими по залу в воздушных платьях, не скрывающих пошлой чувственности их фигур.
Злорадное хихиканье… Прозвучало оно на самом деле или послышалось?
Аори отступила на шаг. Еще на один. Развернулась и бросилась прочь, подальше от праздника и веселья. Куда угодно, лишь бы там не было ни души.
– Какая досада, граф, – глубокий женский голос заставил Яна обернуться. – Я бы даже сказала – какое унижение.
– Я слегка пьян для достойного ответа, Баго.
– Для достойного поведения тоже.
– Достойное поведение достойно достойных, – язвительно отозвался граф, недовольно рассматривая Лану. Хранительница явно подрастеряла форму, вернувшись из Альдрии. Как вообще можно доверять защиту тупой бабе?