Тени забытых земель
Шрифт:
— Поверьте, я, тронута подобной заботой… — таким тоном королева обращается к слуге, который принес ей стакан воды. — Никогда ранее не замечала у вас столь пристального интереса к моей скромной персоне. Это все?
— Вот что… — заговорил барон, стряхнув с себя недолгое смущение. — Для начала мне нужно вам передать, что королева Эмирил, ваша сестра, умерла пять дней назад.
— Вы, очевидно, хотели употребить иное слово — отмучалась… — хотя голос принцессы был спокоен, но в нем явно слышались нотки горечи.
— Королева Эмирил скончалась на руках своего любящего мужа, и горько оплакиваемая скорбящими придворными… — как видно, барон решил выдать заранее приготовленный и вызубренный текст.
— Это не совсем соответствует действительности, но, тем не менее, я благодарна вам за хлопоты — ведь вы проехали такой долгий и трудный путь, чтоб поведать о постигшем меня горе.
— А еще… — торжественно заявил барон Варзее, явно приобретая утраченное, было, присутствие духа, — еще я должен вам сказать, что незадолго до своей смерти королева Эмирил в одностороннем порядке разорвала помолвку своей сестры Абигейл и Андреаса, сына герцога Лурьенг.
— Основание? — девушка и бровью не повела.
— Этот брак не соответствует интересам Бенлиора, к тому же принцесса слишком молода и неопытна… — да одном дыхании выпалил барон. — Именно потому королева оставила своего мужа регентом при принцессе Абигейл, и регентство будет продолжаться до того времени, пока принцессе не исполнится двадцать пять лет. Согласно последней воли умершей, принцесса Абигейл должна безотлагательно вернуться домой, в лоно любящей семьи. Позже принц-консорт найдет ей мужа, подходящего ей по статусу и праву рождения. Если же принцесса откажется подчиниться последней воле сестры, то согласно завещанию, подписанному королевой, трон перейдет к младшей сестре вашей матери.
— Да, я в курсе, что тетушка Тамир спит и во вне видит, как на ее голову надевают корону… — согласилась Абигейл. — Не подскажите, моя дражайшая тетушка уже переехала из своего скромного жилища в королевский дворец? Вернее, в то, что осталось от когда-то великолепного дворца.
— Она уже там… — подтвердил барон. — А что ей еще делать, если вовсю шли разговоры о том, что вас убили?! Труп ведь нашли, так что она вполне обоснованно рассчитывает сесть на трон. Ну, и все такое прочее…
— Мило… — согласилась Абигейл. — Хотите, выскажу предположение, что тетушка Тамир сделала первым делом, услышав о моей предполагаемой гибели? Наверняка заказала две дюжины траурных платьев, чтоб со всем комфортом убиваться по безвременно ушедшим племянницам, и вдобавок велела изготовить три дюжины нарядных платьев — чтоб поправить настроение после окончания траура. Да, там должно еще быть несколько роскошных бальных туалетов — похоже, что по окончании скорби во дворце должен быть дан бал.
— Ну, она, и верно, намерена оторваться по-полной… — ухмыльнулся барон.
— Тогда не сочтите за труд, передайте Найгарлу (извините, но назвать его господином у меня язык не поворачивается), что я жива и здорова, и вскоре намерена вернуться в Бенлиор, и принять корону, как это и положено по закону. Так что посоветуйте бывшему принцу-консорту собирать свои пожитки.
— Э, не пойдет! — замотал головой барон. — Согласно последней воле почившей королевы Эмирил, вся власть переходит к регенту, а уж он будет решать…
— Этот авантюрист ничего решать не будет… — спокойно, как о решенном факте, произнесла Абигейл. — Его власть закончилась.
— Но завещание королевы…
— Как это ни горько говорить, но надо признать очевидное: всем известно, что королева Эмирил в последние дни была совершенна неадекватна, и самостоятельно принять хоть какое-то решение никак не могла… — вздохнула Абигейл. — А еще она полностью находилась под влиянием своего супруга, так что ни о каком добровольном волеизъявлении в данном случае не может быть и речи.
— Повторяю: если вы не подчинитесь последнему приказу королевы, то будете лишены трона, и корону на свою голову наденет ваша тетя Тамир.
— К несчастью для вас, законы престолонаследия так легко не меняются, а моя сестра вряд ли осознавала, что подписывает. И вообще, я очень сомневаюсь в том, что в последние дни своей жизни королева Эмирил была в состоянии удержать в руках перо. Мне кажется, тому горестному факту найдется множество свидетелей, так что есть все основания объявить завещание недействительным.
— Так езжайте в Бенлиор и скажите об этом принцу-консорту! — ухмыльнулся барон.
— Да, барон, сразу же заметно, что вы не знаете законов нашей страны и никогда не вращались в том обществе, которое принято называть высшим… — в голосе Абигейл появилась чуть уловимая насмешка, от которой у спесивого барона только что кровь в лицо не бросилась. — Ну, раз дела обстоят таким печальным образом, то спешу восполнить пробелы в вашем образовании. Так вот, закон таков: на следующую минуту после смерти королевы принц-консорт полностью теряет как свое влияние, так и положение при дворе. Проще говоря, после похорон жены во дворце ему делать нечего. Если бы у королевы Эмирил оставались маленькие дети, то в этом случае ее супруг оставался бы регентом до совершеннолетия старшей из дочерей, однако Небеса не послали детей моей сестре. Так что выводы делайте сами. Если исходить из буквы закона, то Найгарл сейчас — никто, пустое место, подчиняться которому никто не обязан.
— Он назначен вашим регентом! — едва ли не взвизгнул барон. — Так что…
— Не разочаровывайте меня очередным незнанием правил и уложений! — Абигейл только что рукой не махнула. — Барон, неужели перед вашим отъездом из страны было так сложно просмотреть свод законов? Или уже все без исключения книги, когда-то имеющиеся в Бенлиоре, сожжены в печках? В таком случае, поясню вам еще кое-что: регентом Найгарла могли назначить только к моему совершеннолетию, то есть когда бы мне исполнилось восемнадцать лет. Правда, это могло произойти лишь в том случае, если бы к тому моменту королева Эмирил уже умерла. Сейчас мне девятнадцать, и я имею полное право вступить на престол, то есть вопрос о регентстве отпадает сам собой. Разумеется, вопрос о назначении регента может быть поднят, но подобное возможно лишь при наличии особых причин, о коих сейчас не стоит распространяться, ибо ни один из этих случаев ко мне неприменим.