Теодор Грей. Если ты меня полюбишь (1 часть)
Шрифт:
— А-а-а, — на секунду я думаю, что она заика. — Я… Виктория, — как само собой разумеющееся добавляет она, словно я и так должен был знать это. Наивная… таких как она сотни!
— Я ни секунды не сомневался, что сегодня кто-нибудь таки одержит надо мной победу, — улыбаюсь ещё раз, — Виктория… — изображаю что-то вроде: «смакую твоё имя, не желая тебя раздеть».
На самом деле фраза была с привкусом. Девушка невольно улыбнулась, и я, не теряя времени, (а его у меня оставалось не так много, так как время подходило к назначенному сроку, а опаздывать я не любил) задал ещё один лёгкий вопрос:
— Скажи мне, — я на
— Медицинскому, — с гордостью заявила девушка.
Гордыня — смертный грех, и моего уважения такие люди не добиваются. А от девчонки так и веяло необъяснимой гордостью. Словно перед ней старшеклассник, а она великая завоевательница. Отдавать пальму лидерства можно, но только в тех случаях, если ты знаешь наверняка, что окупишься сполна.
— В таком случае я просто обязан просить тебя оказать мне первую медицинскую помощь! — очередная глупость, но Виктория ведётся на это.
— Что-то случилось? — всполошилась девушка.
— Да, — с тоской произнёс я, глаза девушки непонимающе бегали по моему лицу. — Скорее всего, я не доживу до завтрашнего утра, — девушка нахмурилась, — а всему виной ты! Ведь если бы не подобный набег, то моя душа осталась бы спокойна, — понесло меня на лирику, а ведь это всё Ана с её литературой!
— Я? — тут она вообще не поняла, что произошло.
Введи жертву в ступор! Тоже безотказный вариант.
— Конечно! — для большей убедительности я махнул головой. — После такого столкновения мне необходим если не медицинский осмотр, то присмотр однозначно.
Виктория, не ожидавшая такой исход из банального столкновения, хихикнула. У меня заскрежетало в ушах, я сдержался, чтобы не поморщиться.
— Ну, хорошо, обращайся! — девушка ухмыльнулась и обошла меня. Для того чтобы не терять зрительного контакта, я медленно разворачивался по мере её движения.
— Ловлю на слове, — ещё одна улыбка, теперь она, не стесняясь, улыбается мне так же широко, как и я.
Я-то понятно для чего это делаю, а вот девчонка проявляет недюжинный талант к многочисленным ошибкам. Лёгкая жертва, что тут скажешь. Румянец на щеках с головой выдаёт её. Конечно же, я забуду о ней завтра же. Как правило, такие знакомства мой мозг вычёркивает из памяти с каждым последующим. Но для того, чтобы оставался шанс, я решил спросить имя. Может быть, запомню. Хотя, сколько ещё таких «Викторий» будет у меня в эти летние месяца?
— А как тебя зовут? — и вдруг девушка немного смутилась и решила пояснить. — Я же должна знать имя первого пациента!
— Теодор, но если моё имя будет слетать с твоих уст, то обычного Тед мне будет вполне достаточно.
— Я учту. — Ухмыльнувшись, Виктория пошла по коридору, старательно изображая девушку, которой совершенно всё равно на то, что она прекрасно осознаёт тот факт, что я смотрю в её след, и понятно по каким частям тела скользит мой взгляд.
Все так, как я и предполагал: миссис Хёрст неустанно крутила перед моим носом своей подтянутой попкой, пока я по её просьбе заполнял какие-то памятки за будущих специалистов. Занятие нудное, и особого энтузиазма у меня не вызывало. Я проделывал это всё для одной цели. И эта цель крутилась вокруг меня.
Воспользовались тем, что ректор решил
Бренда Хёрст та ещё штучка: в свои тридцать она обладала поразительным телом, от неё так и веяло сексом. Чистокровная блондинка с аристократическими замашками, глаза цвета моря, глубокие и таинственные. Аппетитная во всех отношениях. Да её муженьку можно только позавидовать: иметь такую в кровати каждый день — дорогого стоит! Видимо, он не ценит этот распространённый факт. Со временем даже сногсшибательные женщины приедаются, и ночи с ними оставляют за собой неприятный привкус, а иногда не оставляют совершенно ничего…
Даже не знаю, что у неё творится в семье, так как она время от времени бросает на меня томный взгляд. Её внешний вид был уже побуждением к действию. Чёрная строгая юбка-карандаш, доходящая до колен, такая же строгая рубашка с вырезом. Вырез был неглубоким, но, учитывая её формы, грудь едва оставалась прикрытой и при каждом движении намеревалась вырваться из оков.
Я вышел из-за стола, не сводя с неё взгляда, медленно подошёл. Между нами оставалось меньше метра, Бренда задышала глубже. Мне всегда нравилась слишком явная реакция женщин на меня. Это подстёгивает.
— Прекрасный день, — я посмотрел в окно и сразу же перевёл взгляд на голубоглазую блондинку. — Ты так не считаешь? — я провёл ладонью по полировке стола медленно, словно это не бездушное дерево, а чувственное женское тело. — Смею предположить, что он весьма удобен.
На моё нахальство она даже не обратила должного внимания. Не то чтобы попыталась меня поставить на место, скорее наоборот, сделала небольшой шажок в мою сторону, обдавая меня горячим дыханием. Глаза цвета моря смотрели на меня с неприкрытым желанием, и от такой энергетики можно было и задохнуться. Но не в моём случае: я чётко знал, что и как мне от неё нужно, наши желания совпадали… сейчас это главное. Опытные, разнузданные, и изголодавшиеся по мужским рукам, жёны — самая завидная перспектива. Они уже не наивны и прекрасно понимают, что после этого ничего не следует — идеальный вариант.
Напряжение возрастало не только в моих штанах. Я чувствовал кожей, как она вспыхивала, горя от желания. Ещё мгновение, и она жадно впилась своими губами в мои. Поцелуй был неистовый, полный желания, на мгновение мне показалось, что такая страсть — не более чем голод, вызванный тем, что она едва ли могла быть удовлетворена тем придурком, который именуется её мужем. Подхватил её за бёдра и усадил на себя, грубо прижав к стене.
Сразу же принявшись за блузку, а именно за пуговицы, я быстро расстегнул несколько верхних, и Бренда практически осталась в одном бюстгальтере. Бросив взгляд на грудь, я и думать забыл о том, что ещё совсем недавно изнывал от похмелья. Я сильно сжал одну грудь в ладони и большим пальцем поддел сосок, и тот словно отпружинил и выскользнул из-под кружевного бюстгальтера. Бренда была готова, так как сосок напрягся, тут же я сжал его двумя пальцами. Хёрст издала стон.