Теория доказывания в уголовном судопроизводстве
Шрифт:
Что же до предостережения Б.Н. Звонкова о недопустимости нарушения "морального суверенитета личности", то оно, как нам кажется, относится к той категории утверждений, о которой Б.Г. Розовский однажды саркастически заметил: "Не скатываемся ли мы на позиции ультра-моралистов, которые на всякий случай даже книги писателей мужчин и женщин ставят на разные полки?"*(500).
Практически во всех работах по тактике допроса рекомендуется внезапное предъявление при допросе доказательств. Совершенно прав был Л.Е. Ароцкер, когда в этой связи писал, что "многолетний опыт применения этих тактических приемов на предварительном следствии и в судебном разбирательстве
В некоторых ситуациях надлежащее воздействие на допрашиваемого, дающего ложные показания, может оказать даже не само предъявление уличающих его во лжи доказательств, а одно объявление ему о возможности такого предъявления. Например, следователь объявляет допрашиваемому обвиняемому, дающему ложные показания, о намерении в связи с этим провести очную ставку с лицом, которого, по мнению допрашиваемого, уже нет в живых или которое, как он считал, уж никак не могло быть известно следователю, или с соучастником, от которого допрашиваемый никак не ожидал признания вины. Следователь объявляет о производстве обыска в таком месте, которое, по мнению допрашиваемого, ему не могло быть известно, и об обнаружении там изобличающих допрашиваемого во лжи предметов, значение которых допрашиваемому в этом плане хорошо понятно.
В подобных ситуациях, строго говоря, доказательства не предъявлялись, следователем лишь демонстрировалась возможность их предъявления. С чем-то подобным мы встречаемся тогда, когда следователь реализует описанный О. Я. Баевым тактический прием, который он назвал демонстрацией возможностей использования специальных познаний. Речь идет о предъявлении допрашиваемому ряда вещественных доказательств и пояснении, какую изобличающую его доказательственную информацию смогут извлечь из них те или иные виды судебных экспертиз. Это относится и к демонстрации ложных следов и вещественных доказательств, фальсифицированных в целях сокрытия преступления, документов, полностью или частично подделанных.
При установлении факта подмены объектов используются доказательства, свидетельствующие о его подлинном характере и состоянии: фотоснимки, описания в протоколах осмотра или обыска и т.п.
Существенную роль играет использование доказательств и для разоблачения ложного алиби.
Следственной практике известны два способа создания ложного алиби. В первом случае виновный вступает в сговор с соучастниками или иными лицами, которые впоследствии будут фигурировать как свидетели алиби. Они дают ложные показания об алиби виновного. Иногда для придания показаниям достоверности предварительно все эти лица действительно проводят вместе какой-то отрезок времени до или после совершения преступления и затем в показаниях изменяют лишь дату или время своего пребывания совместно с виновным на те, которые нужны последнему. Доказательствами ложности показаний виновного служат детальные показания этих "свидетелей алиби", в которых неизбежно наличие противоречий по поводу обстоятельств, которые они не могли предвидеть заранее и в отношении которых у них не могло быть сговора.
Другой, более сложный, способ создания ложного алиби основан на обмане виновным свидетелей относительно даты или времени совместного с ним пребывания. В этом случае свидетели, подтверждающие ложное алиби, добросовестно заблуждаются. Преодолеть это заблуждение в показаниях становится возможным путем тщательного анализа моментов времени и временных интервалов между всеми поступками и поведенческими актами заблуждающихся лиц в день или часы мнимого алиби виновного. Затем с помощью этих показаний,
Использование доказательств в рассматриваемом аспекте выполняет еще одну важную роль - служить средством разоблачения инсценировок преступлений.
Инсценировка преступления представляет собой искусственное создание лицом, заинтересованным в определенном исходе следствия, обстановки, не соответствующей фактически происшедшему на этом месте событию. Она может преследовать цели создания:
а) видимости совершения в определенном месте иного преступления и сокрытия признаков подлинного события;
б) видимости происшедшего на данном месте события, не имеющего криминального характера, для сокрытия совершенного преступления;
в) видимости совершения преступления для сокрытия фактов аморального поведения, беспечности и иных поступков, не имеющих криминального характера;
г) ложного представления об отдельных деталях фактически совершенного преступления или об отдельных элементах его состава: инсценирование совершения преступления иным лицом, в ином месте, в иных целях или по иным мотивам и т.п.
Создание ложной обстановки может дополняться соответствующим поведением и ложными сообщениями как исполнителей инсценировки, так и связанных с ними лиц.
Средствами разоблачения инсценировок служат вещественные доказательства и заключения экспертов о результатах их исследования, в том числе заключения ситуационных экспертиз, детальные показания причастных к инсценировке лиц, а также невольных свидетелей действий исполнителей инсценировки с использованием неизбежных противоречий в показаниях исполнителей инсценировки. Могут быть также использованы результаты личного обыска и освидетельствования виновного, имеющие доказательственное значение и опровергающие те или иные детали инсценированного события.
8.4. Использование доказательств в оперативно-розыскной деятельности органов дознания и сыска
– Но, дорогой мой, как вам удалось так быстро найти документы? Ваше здоровье, господин Пиштора!
– Покорно благодарю, - учтиво отозвался сыщик.
– Ах, господи, это же пустяковое дело. Если где очистят кладовку, значит ясно, что надо взяться за Андрлика или Пепика. Но Пепик сейчас отсиживает два месяца. А ежели, скажем, очистят чердак, то это специальность Писецкого, хромого Тендера, Канера, Зимы или Хоуски.
При рассмотрении этого направления использования доказательств необходимо оговориться, что фактически идет речь не о непосредственном предоставлении органу дознания для использования собранных по делу доказательств, а о передаче ему информации о доказательствах. В этой информации содержится указание на источник доказательства и содержание доказательства, т.е. что именно им доказывается. Цель передачи подобной информации заключается в информационном обеспечении оперативно-розыскных мер, проводимых органом дознания для выполнения поручений следователя, а иногда и суда. Информация может передаваться в вербальной форме (описания, изложение фрагментов показаний и т.п.) либо в наглядно-образной форме (фотоснимки вещественных доказательств, копии видеозаписи хода и обстановки следственных действий, копии слепков и оттисков следов, не являющиеся производными вещественными доказательствами, и др.). Аналогичная информация может при необходимости передаваться и в учетно-регистрационные органы (направляемые в них запросы и требования о проверке по учетам).