Теория государства и права. Учебник

Коллектив авторов

Концепция национального интереса не могла возникнуть раньше формирования наций и национального сознания. Классовый интерес получает общественное признание в XIX в. в связи с обострением социальных противоречий капитализма и возникновением радикальных социалистических течений. Примерно тогда же как отклик на социальные противоречия распространяются идеи солидарности.

К вечным ценностям можно отнести, пожалуй, только справедливость, общее благо (благополучие как его вариант) и очень тесно связанные порядок и безопасность. Проблема лишь в том, что в разные эпохи и даже в одну и ту же эпоху разными группами и людьми они, как и большинство других ценностей, понимаются по-разному.

Исключение в смысле разночтений и интерпретаций составляют, вероятно, две вышеупомянутые и близкие друг к другу ценности: порядок и безопасность. Они очень важны как для действия, так и для понимания государства и права, вряд ли кто-нибудь возьмется оспаривать мысль, что важнейшая функция государства и права состоит как раз в обеспечении порядка и безопасности. «Порядок и есть своего рода закон», – говорил Аристотель. Из этого можно заключить, что там, где нет порядка, где нормы права не реализуются, там нет и права в подлинном смысле этого слова.

Ценности не равнозначны. Между ними часто возникают коллизии. Ж.-Л. Бержель говорит о «неизбежном диалектическом споре между идеями безопасности, справедливости, социального прогресса»³⁷. Такой же спор возможен и между другими ценностями. Идеальное решение противоречий представляет синтез. Это подчеркивал известный русский юрист П. И. Новгородцев применительно к коллизии между индивидуализмом и коллективизмом. «С точки зрения такого синтетического построения, – писал он, – ни личность, ни общество не могут быть признаны началами самодовлеющими»³⁸. В то же время наряду с попыткой синтеза при решении противоречий трудно обойтись и без признания определенной иерархии между ценностями.

На высшую ступень в этой иерархии может претендовать лишь всеобъемлющий принцип справедливости, тесно связанный с общим благом. Все другие ценности соизмеряются с ним и признаются лишь в той мере, в какой они справедливы.

Рассмотрим ценности, которые приобретают особое значение в контексте государства и права. Наряду со справедливостью это свобода и равенство.

§ 4. Свобода

Свобода – не вечная ценность. В древности и в средневековье она служила идеалом лишь для одиночек, поднявшихся в своем духовном развитии над общим уровнем. Таков знаменитый древнегреческий мудрец Сократ (ок. 470–399 гг. до н. э.), пожертвовавший жизнью ради утверждения права мыслить и действовать в соответствии со своим «внутренним голосом», т. е. убеждениями. Большинство же в то время и много позже не задумывалось о свободе и не дорожило ею. Жизнь общества детальнейшим образом регламентировалась обычаями и традициями, не оставлявшими места или оставлявшими слишком мало места для выбора и личных решений. В традиционных обществах такая ситуация характерна и в наше время. Ее пытаются гальванизировать или возродить с позиций религиозного фундаментализма. Однако ныне это уже не только не общепринятая, но скорее даже сектантская позиция. С эпохи Возрождения постепенно утверждалось представление о самоценности личности. Она уже не рассматривалась только как часть общественного организма. Буржуазные революции выдвинули требование и лозунг свободы. В XIX–XX вв. он получает широкое признание и ныне рассматривается как признак высокоразвитого общества, хорошей политической и правовой системы.

Свобода – это возможность поступать так, как хочется³⁹, способность делать или не делать что-либо в соответствии со своими желаниями или убеждениями. Это предполагает, как отмечал еще И. Кант, «независимость от принуждающей воли другого», т. е. воли внешней по отношению к действующему субъекту.

Известный английский консервативно-либеральный мыслитель Исайя Берлин (1909–1997) выделил два различных значения (или два аспекта) понятия «свобода»: негативная и позитивная. В негативном смысле субъект свободен в той степени, в которой никто не вмешивается в его действия. В позитивном смысле человека можно признать свободным, когда он сам себе господин, а его жизнь и решения зависят от него самого, а не от каких бы то ни было внешних сил⁴⁰. Можно не испытывать давление чужой принуждающей воли и в то же время в силу обстоятельств быть лишенным возможности действовать в соответствии со своими желаниями или убеждениями. Такая свобода будет формальной, фиктивной, лишенной практического содержания.

Человечество давно пришло к выводу, что ради беспрепятственного и гарантированного осуществления свободы ее нужно в определенной мере ограничить. Это особенно важно при определении ее юридических аспектов. Все великие правоведы и философы, рассуждая о свободе, обращали внимание на эту сторону дела. Для них свобода – это познанная необходимость, способ сосуществования людей в обществе, а не одностороннее утверждение собственной воли. Джон Локк, идеолог английской буржуазной революции, один из родоначальников либерализма, полагал, что свобода – это не анархия, а гарантия от произвола, она предполагает соблюдение законов природы, ставших законами государства: «Там, где нет законов, там нет и свободы». Монтескьё приводил ту же мысль: «Свобода есть право делать все, что дозволено законами. Если бы гражданин мог делать то, что законами запрещается, то у него не было бы свободы, так как то же самое могли бы делать и прочие граждане». Классическое определение индивидуальной свободы дал крупнейший представитель английского либерализма XIX в. Дж. Ст. Милль (1806–1873): это право гражданина на автономию во всем, что не причиняет обществу вреда, требующего защитных мер.

§ 5. Равенство

Равенство наряду со свободой рассматривается ныне как важнейший компонент прав человека, признак демократического, правового и социального государства. Широкий общественный резонанс требование равенства получает в эпоху буржуазных революций. Оно послужило основой для широкого круга реформ, преобразивших социальный и политический строй, правовую систему. Расширение избирательного права, утверждение равноправия полов, защита законных интересов религиозных, этнических и других меньшинств осуществлялись под знаменем равенства. До буржуазных революций принцип равенства не был общепризнанным. Неравенство не только допускалось, но провозглашалось естественным и охранялось от покушений принудительными мерами. Воплощением социального неравенства является характерный для древних и средневековых обществ сословно-кастовый строй с четкой иерархией и привилегиями высших сословий.

Полное равенство людей во всех отношениях невозможно, и более того, если бы кто-либо его установил, оно, как пишет Д. Уолкер, во многих случаях рассматривалось бы как несправедливость⁴¹. Еще Аристотель полагал, что равенство справедливо для равных, а неравенство – для неравных, поэтому «безусловно, справедливым может быть только равенство по достоинству».

Понятие равенства включает две стороны, или два компонента: юридическое равенство, заключающееся в гарантируемой законом возможности действовать в известных пределах (т. е. не нарушая закона) по собственному усмотрению, и создание для каждого человека условий, позволяющих действовать в соответствии со своей свободной волей, т. е. известное равенство условий.

Юридическое равенство (равенство перед законом) предполагает формальное предоставление всем одинаковых прав (равную правоспособность) и равную юридическую ответственность. До буржуазных революций, когда юридическое равенство принципиально не допускалось, казалось, что достаточно его ввести, чтобы воцарилась социальная справедливость. Подобное убеждение лежит в основе таких выдающихся исторических документов, как американская «Декларация независимости» (1776), французская «Декларация прав человека и гражданина» (1739). Однако вскоре стало ясно, что провозглашение юридического равенства отнюдь не ведет к установлению действительного равенства между людьми. Одинаковую правоспособность, предоставление гражданам равных прав стали называть формальным равенством, или формальными свободами (К. Маркс и др.). В этой связи особое внимание уделялось проблеме выравнивания условий.

И по сей день находится немало сторонников сведения принципа равенства к формальному равноправию. Такая позиция характерна для консервативных кругов. В защиту ее выдвигается два аргумента. Во-первых, равенство условий предполагает перераспределение богатств, а это противоречит свободе, ограничивает возможность пользоваться своей правоспособностью. Во-вторых, осуществление полного равенства условий, в первую очередь в экономической сфере (сторонников такого права называют эгалитаристами), либо невозможно, либо ведет к неблагоприятным последствиям, в первую очередь к принудительным мерам и господству бюрократии.